Кодекс целителя - Анюта Соколова

ему, похорошев ещё больше.

– Ты выглядишь усталым, Тэйт. Похудел, осунулся. Не бережёшь себя.

– Ерунда, – отмахнулся целитель. – На твоей свадьбе отдохну, две недели безделья. Идём скорее, расскажешь, как родители, чем занят дед.

Ирвин кашлянул, привлекая внимание.

– Сестрёнка, я хочу тебя познакомить с леттой Лирин. Благодаря ей я теперь могу изъясняться по-нейсски не хуже вас с Тэйтом.

– Мэйлин Лирин. К вашим услугам, летта Гирел, – вежливо поклонилась я.

Взгляд льдисто-голубых глаз Илоны пробежался от моих туфель до макушки, оценил скромный наряд, обрезанные волосы и отсутствие украшений.

– Вы кирейка, летта Лирин?

– Я беженка из Лиорра.

– Это очень грустно. Искренне сочувствую вашему горю.

– Спасибо, летта Гирел.

Особой теплоты в её голосе не было, – приличествующая случаю фраза. Спасибо, что глядела без презрения – во всяком случае пока. Ирвин подал мне руку.

– Мэй, я провожу вас в вашу комнату.

Мы поднялись вслед за Тэйтом и Илоной.

– Правда она красавица? – шёпотом поинтересовался Ирвин.

– Самая красивая девушка на свете, – ответила я честно.

– Не самая. – Ирвин распахнул передо мной дверь, склонился, поцеловал кончики моих пальцев. – Самая красивая – это вы, Мэй.

Он почти сразу сбежал, а я стояла и ловила ртом воздух.

Отрешённый! Что же будет дальше?

***

Ужин нам подали в отдельную гостиную на этом же этаже, и впервые при мне Тэйт не сидел с кислым лицом и не изображал каменную статую. Целитель шутил, смеялся, ухаживал за Илоной и подтрунивал над Ирвином. Да, он по-прежнему не смотрел в мою сторону, но я уже настолько к этому привыкла, что не обращала внимания. Мы с Дирином вполголоса обсуждали между собой убранство гостевого дома, выстроенного в нейсском стиле, потом незаметно перешли на сравнение архитектуры Нейсса и Гидара. Илона изредка косилась на нас, однако в разговор не встревала и вопросов не задавала. Также за столом присутствовали телохранители летты – два крепких молчаливых гидарца, комплекцией напомнивших мне Ардена. Они успешно притворялись одушевлённой мебелью, быстро поели и распрощались. Дирин последовал за ними, я тоже пожелала всем доброго вечера и хотела покинуть столовую. Ирвин удержал меня, поймав мою руку.

– Мэй, прошу вас, не сбегайте.

– Не хочу вам мешать, – возразила я. – Вы беседуете на гидарском, мои услуги не нужны.

– Для того, чтобы вы остались, я готов перейти на нейсский, – улыбнулся Ирвин. – Пожалуйста, Мэй.

Он не сводил с меня умоляющего взгляда. Я колебалась.

– Зачем тебе учитель? – фыркнула Илона. – Ты и без того прилично болтаешь.

– Это целиком заслуга Мэй. Она весь месяц не давала мне пощады.

– Ты щедро платишь ей, как и Дирину, они хорошо работают. Но слуги должны знать своё место.

Я высвободила руку, поклонилась и направилась к выходу.

– Исске, это было грубо. – Тэйт резко отодвинул стул. – Летта Лирин не прислуга, и Дирин, кстати, тоже.

Что ответила Илона, я не слышала. Ирвин нагнал меня в коридоре.

– Мэй, сестра не хотела вас оскорбить!

– Хотела, – нашла в себе силы улыбнуться. – Только она сказала правду. Вы платите мне жалование, я не должна забывать своё место.

– Ваше место… – Он порывисто схватил мою ладонь и приложил к своей груди. – Твоё место здесь, Мэй. С первого дня, когда я увидел тебя в Орлисе.

Под тонким шёлком рубашки часто билось сердце.

– Ирвин…

– Мэй, я попрошу Илону извиниться. Скажу ей, что чувствую к тебе.

– Не надо, – испугалась я. – Прошу вас…

– Тебя, – перебил Ирвин. – Говори мне «ты».

– Прошу тебя, не надо ни о чём просить Илону. Я не хочу стать причиной ещё одной ссоры в твоей семье, мне достаточно и того, что Тэйт меня ненавидит.

Он вздохнул.

– Не сомневаюсь, Тэйт обязательно переменит своё отношение.

– Возвращайся к сестре, – я осторожно потянула руку на себя. – Вы скоро надолго расстанетесь, не трать время на пустяки.

– Это не пустяк, – возразил Ирвин. – Мэй, ты не представляешь, кем стала для меня.

Я вздрогнула. «Кем ты стала для меня…» В памяти мелькнуло воспоминание: липкий снег на стекле, Арден, его сильные ручищи, бледное лицо, искажённое болью и отчаянием. Два таких разных человека – и одна и та же фраза, слово в слово. Неприятное, пугающее совпадение.

– Ирвин, я… я… очень это ценю. Но сейчас хочу побыть одна.

– Хорошо, – он с сожалением отпустил мою руку. – Доброй ночи, Мэй.

В комнате я первым делом распахнула окна. Мне не хватало воздуха.

Что это было? Мне признались в любви? Похоже, да. Пылко и возвышенно. А дальше? Ирвин – сын управителя Гидара, дипломат, одарённый. Я – сирота, беженка из Киреи. У подобных отношений лишь одно продолжение: я поглядела на двуспальную кровать с горкой взбитых атласных подушек и содрогнулась. Да, мне нравился Ирвин, очень нравился. Но, видимо, не настолько, чтобы очертя голову прыгнуть к нему в постель. Конечно, стать любовницей молодого привлекательного мужчины приятнее, чем, к примеру, почтенного летта Тувора. Только и первое, и второе одинаково унизительно и грязно. Что мне предложит Ирвин? То же «щедрое содержание», что и управитель Орлиса. На большее рассчитывать не приходится: я не чистая невинная девушка, успела побывать замужем и практически выносила ребёнка. Поэтому все эти разговоры про место в сердце – просто ненужный пафос.

В дверь требовательно постучали. Первой мыслью было отчаянное: «Не открою!» Вторым стало напоминание себе о том, что, как верно заметила Илона, я не сильно отличаюсь от прислуги. Мне платят жалование, соответственно, у меня нет права уединяться по собственному желанию. Ещё девятый час вечера, никто не поверит, что я легла спать так рано.

За дверью нетерпеливо переминалась Илона. Сердитая и насупленная.

– Можно пройти? – Она вплыла в комнату, не дожидаясь ответа. – Брат только что отругал меня. Я пришла извиниться.

– Невесте короля Нейсса не пристало извиняться перед слугой, – я склонила голову, чтобы спрятать иронию. – К тому же я просила летта Ирвина не придавать значения пустякам.

– Занятно. А Тэйт заявил мне, что будущей королеве не подобает так себя вести, – Илона вздёрнула подбородок. – Это он меня послал, не Ирви.

Я опешила. Вот уж чего не ожидала.

– Вы очень красивы, – Илона обошла вокруг. – Словно сама Богиня. В детстве мне подарили такую статуэтку из сердолика. Я не расставалась с ней, Тэйт приревновал и якобы случайно разбил.

Не хотелось соревноваться с ней в тонких намёках, и я просто спокойно смотрела на непрошеную гостью. Вряд ли Илона догадывалась, сколько гадостей мне пришлось услышать в Орлисе прежде, чем научиться не обращать внимание на булавочные уколы.

– Могу я называть вас по имени?

– Как вам будет угодно, летта Гирел.

– Сколько вам лет, Мэйлин?

– На Равноденствие