Попова М.Ф. Страшная сказка - Вадим Михайлович Мархасин

Хотя однажды я вот так же сидела под деревом в раздумьях, только это был дуб, точно помню, а дуб заговорил со мной…

— А что было дальше? Послышался чей-то голос, и в нем звучало нетерпение.

Мэйми огляделась, но никого не увидела. И почему-то даже не удивилась этому.

— Если в этой стране разговаривают цветы, значит могут встретиться и говорящие деревья, например, эта ива, под которой я так уютно устроилась.

— Я не ива! — раздалось откуда-то сверху.

— Кто же ты тогда? — Мэйми вертела головой.

— А ты подними голову вверх и посмотри! — последовал ответ.

Мэйми подняла голову: из спутанных ветвей ивы на нее глядели ярко-синие глаза. Присмотревшись, Мэйми обнаружила и хозяйку синих глаз — на ветке ивы сидело хрупкое создание в зеленом платьице. У создания были растрепанные рыжие кудри и веснушки на носу. Оно нахально улыбалось и покачивало ножками в золотистых туфельках. Мэйми попыталась представить, как бы поступила Марта в подобной ситуации, потом сдвинула брови и приказала:

— Спускайся сейчас же!

— Вот же! — дерзко ответило странное создание, продолжая болтать ногами. — Это мой лес! И никто приказывать мне здесь не смеет!

— Твой лес? Тогда тем более спускайся! Не нужна твоя помощь, а ты сидишь преспокойно на дереве и посмеиваешься надо мной.

— Что хочу, то и делаю! — отрезала рыжеволосая строптивица.

— Разве так положено встречать в твоем лесу гостей? — язвительно поинтересовалась эйми.

— Гостей! — передразнила лесная хозяйка. — Видали мы тут гостей! Свалятся как снег на голову, нанесут холод с гор, и не избавишься от них. Сидели бы лучше дома — в своей темной пещере. Так нет же! — Еще с собой зовут, замуж идти предлагают, — она залилась веселым смехом. — Стану я менять свою чудесную страну в жарком климате на унылую пещеру среди вечных снегов! Вот еще!

— Так ты фея? — догадалась Мэйми.

— Откуда ты меня знаешь? — удивилась та.

— Дух гор позволил мне и моей подруге Марте остановиться и передохнуть в его маленькой уютной пещерке. Но о тебе он ничего дурного не говори. Только вздохнул, когда случайно вспомнил о тебе.

Капризная фея сердито прикусила губу и отвела взгляд.

"Кажется ей стало стыдно! ", — решила Мэйми, поднялась с земли, отряхнула со своих лохмотьев сухие травинки и пошла куда глаза глядят, так как не знала дороги. Фея молча наблюдала за девочкой, а потом закричала всед:

— Куда же ты? Эй постой! Я же пошутила!

Мэйми обернулась: фея уже стояла под деревом, маленькая почти воздушная, и, недовольно потряхивая рыжими кудрями, чуть не плача от досады, пыталась освободить застрявший в расщелине ствола подол своего зеленого платья. Мэйми вернулась и, вздохнув, принялась помогать своенравной фее.

Когда платье было спасено, фея, конечно же, не поблагодарила свою спасительницу, но заметно повеселела. "Она даже не умеет "спасибо" сказать — такое простое слово", — совсем разочаровалась девочка и только было собралась уйти окончательно, как услышала:

— Ты, наверно, очень хочешь найти дорогу из леса?

— Да, — тихо ответила Мэйми.

— А зачем?

— Мне нужно найти мою подругу Марту — она осталась в горах, а я упала в трещину и оказалась здесь, — Мэйми говорила неохотно об этом, ей вовсе не хотелось повторять рассказ о своих приключениях.

Но фею не устраивал такой короткий ответ: она была любопытна и так же, как и дух горы, невероятно скучала.

— Не понимаю, как можно уйти в горы из моего милого леса! В горах так холодно и противно, кругом камни… А ведь ты еще не видела мой прекрасный дворец и такой же прекрасный сад! Ты могла бы остаться у меня жить. Может быть и твоя Марта придет сюда — куда же ей деваться!

— Я не могу задерживаться, — умоляюще заглянула Мэйи в глаза фее. — И мне нужна твоя помощь. Без тебя мне не выйти из леса и не добраться до Марты. У феи был довольный вид: девочка признала ее власть и могущество и просила о помощи. Но неужели придется ее отпустить? И опять скучать в одиночестве?

— Как трудно все-таки быть феей, — пробормотала она, потом, подумав, смягчилась.

— Расскажи свою историю. Возможно, мне захочется тебе помочь. Если ты, конечно же, этого заслуживаешь.

"Как мне не хочется снова погружаться в воспоминания, — думала Мэйми. — Крокодилы…. Зверподобные….. Шушунтий… Это все так печально…" Но фея капризно надула губы, сдвинула брови и ждала рассказа. Мэйми поняла, что характер феи окончательно испорчен неограниченной властью и одиночеством и спорить с ней бесполезно. К тому же девочке было по-настоящему жаль фею: почему бы не порадовать ее интересной историей…

Мэйми рассказала. Ее повествование не раз прерывалось рыданиями. Фея утирала мокрое от слез лицо тонким шелковым платком и нетерпеливо требовала:

— Дальше. Рассказывай дальше! — и веснушки на ее курносом носике проступали ярче.

Мэйми и сама едва сдерживала слезы. А вспомнив маленького Шушунтия, расплакалась, и тогда фея принялась ее успокаивать. Нашелся и еще один шелковый носовой платок — для Мэйми.

К концу рассказа они были почти подругами. Фея держала девочку за руку и повторяла:

— Бедная, бедная Мэйми! Сколько же тебе пришлось вынести в этом нелегком путешествии! Конечно же, непременно надо искать Марту! Непременно!

— Ты поможешь мне? — спросила Мэйми.

— Видишь ли, — замялась фея, — мой лес волшебный.

В него легко попасть, а вот выбраться трудно.

— Пусть трудно, но ведь возможно?

Мэйми с надеждой ловила взгляд феи и услышала в ответ:

— Возможно. Если ты умеешь летать.

— Летать? — ошарашенно переспросила Мэйми.

— Летать, — подтвердила фея и повела девочку за собой куда-то в чащу.

Остановились они у камня, наполовину врытого в землю посреди небольшой полянки.

— Когда я стала хозяйкой леса, камень уже лежал здесь, — поведала фея.

Мэйми провела рукой по холодным шершавым бокам камня, коснулась выбитых на нем странных знаков — ей было не прочесть.

— Это язык волшебников, — пояснила фея. — А знаешь, что выбито на камне?

Свой путь шагами мерить