Наконец пришла любовь - Мэри Бэлоу

Старина Тоби! С ним все время что-то случалось, как с любым маленьким озорником, таким же озорником, каким был он сам в детстве.

Как-то раз Тоби настоял на том, чтобы перелезть через забор без помощи взрослых, хотя его предупреждали, что доски шершавые и нужно быть осторожным. Тоби забрался на забор и, возбужденно выкрикнув: «Смотрите на меня!» — спрыгнул вниз. Он прихватил с собой часть забора в виде огромной занозы в мягком месте и порвал бриджи сзади — а не на коленях, как сейчас. Если бы Дункан не поймал его на лету, он бы вывозился с ног до головы в жидкой грязи, поджидавшей его на земле за забором. А еще был случай, когда Тоби шлепал по весенним лужам, хотя ему не разрешали этого делать, и поскользнулся, не заметив лед под слоем воды. А еще…

Вспоминать можно было бесконечно. Но у Дункана были более животрепещущие темы для размышлений, чем ранка, оставшаяся после вытащенной занозы, дрожавшая нижняя губа, отчаянные усилия не заплакать и жалобный голосок, упрашивавший не рассказывать маме, чтобы не огорчать ее. Или мокрое тельце, прижавшееся к Дункану в поисках тепла после купания в ледяной луже, когда они возвращались домой, детские ручки, обвившие его шею, и просьбы ничего не рассказывать маме. Хотя, разумеется, это было последнее, что Дункан собирался делать.

— Моя мать, — предупредил Дункан мисс Хакстебл, когда они подошли к дому, — непременно заговорит о свадьбе.

— Знаю, — отозвалась она. — Я постараюсь объяснить ей, что свадьбы, возможно, не будет.

— Это непросто, — заметил он. — Если моя мать что-то вбила себе в голову, ее невозможно разубедить. Она спит и видит, как бы устроить мое счастье.

— Все матери таковы, — сказала она. — А также старшие сестры, которые заменяют матерей для своих младших сестер и братьев. Я прекрасно понимаю чувства вашей матери. Должно быть, вы причиняли ей невыносимые страдания в последние пять лет.

Дункан иронически приподнял брови. Его мать была тщеславной и легкомысленной. Конечно, она любила его, но вряд ли ее чувства были настолько глубоки, чтобы страдать годами.

— У вас скептический вид, — заметила она, — словно вы сомневаетесь в этом. Хотя не думаю, что я ошибаюсь.

— В таком случае, — сказал он, — не заставляйте ее страдать, мисс Хакстебл. Выходите за меня замуж.

Она открыла рот, собираясь ответить, но они уже прибыли. Должно быть, за их приближением наблюдали. Входная дверь распахнулась раньше, чем они поднялись по ступенькам, явив дворецкого сэра Грэма. За ним показалась мать Дункана, задушевно улыбаясь мисс Хакстебл и протягивая к ней обе руки. Она втянула ее внутрь и стиснула в коротком объятии.

Дункан с таким же успехом мог быть невидимкой.

Глава 10

Маргарет оказалась в теплых мягких объятиях, благоухающих явно дорогими духами с цветочным запахом.

— Мисс Хакстебл, вы позволите мне называть вас Маргарет? — спросила леди Карлинг, взяв девушку под руку и увлекая ее в сторону лестницы. — Не могу выразить, какой счастливой вы меня сделали. Я едва сомкнула глаза прошлой ночью. Спросите у Грэма. Впрочем, его нет дома. Этот несносный человек говорит, что я веду себя глупо, поскольку вчера вы ясно сказали, что не помолвлены с Дунканом. С какой стати, сказал он, вам быть помолвленной с ним, ведь вы сестра графа Мертона, известная как разумная и добродетельная особа, и можно только удивляться, что вы пригласили моего сына в ложу вашего деверя. На что я указала ему, что это как раз доказывает, что на самом деле вы помолвлены, просто решили не спешить с объявлением о помолвке. Но мне вы можете рассказать все. Ведь я буду вашей матерью.

К тому времени, когда она замолкла, чтобы перевести дыхание, они уже добрались, очевидно, до гостиной и лакей, поджидавший там, распахнул перед ними двери.

Граф Шерингфорд вошел следом за ними.

Это действительно оказалась гостиная, и чайные принадлежности уже стояли на столике. Как только они вошли, кокетливо одетая горничная наполнила три чашки и вышла из комнаты.

— Но, мадам, — возразила Маргарет, — я еще не сказала, что выйду замуж за лорда Шерингфорда… и, возможно, никогда не скажу.

— Никогда не следует, — подхватила леди Карлинг, — выглядеть слишком заинтересованной. Я дважды отказывала отцу Дункана, прежде чем принять его предложение, хотя была влюблена по уши. И один раз Грэму, хотя это не считается, поскольку он сразу же завил, что мы поженимся, вместо того чтобы попросить моей руки. Вы можете вообразить себе что-нибудь подобное, Маргарет? Некоторые считают его черствым, и это неудивительно, учитывая, как он себя ведет и что говорит. Но он совсем не такой, уж я-то знаю. О, присядьте сюда! — Она указала на диванчик, предназначенный для двоих. — Дункан садись рядом. Я всегда обожала тебя, дорогой, но я даже не подозревала, насколько ты благоразумен. Расскажи мне, почему ты выбрал Маргарет?

Они подчинились, и Маргарет обнаружила, что ее плечо находится так близко от плеча графа, что она ощущает исходившее от него тепло.

— Видишь ли, мама, — сказал он, — я отправился на бал к Тинделлам, чтобы подыскать себе невесту, и, столкнувшись в дверях с мисс Хакстебл, решил остановиться на ней.

Леди Карлинг подозрительно уставилась на сына, не донеся чашку до губ.

— Ладно, — вздохнула она, — можешь не рассказывать. Порой так трудно, Маргарет, добиться от Дункана толкового ответа. Почему вы отложили объявление о помолвке? Из-за его репутации, признаться, совершенно шокирующей? Но полагаю, дело не только в этом. Вы продемонстрировали немалое мужество, появившись с ним на балу у леди Тинделл, а затем в театре. Не многие женщины рискнули бы своей репутацией подобным образом.

— Мне не раз говорили, мадам, — сказала Маргарет, — что я необычайно упряма. Когда я слышу, что не следует чего-то делать, я ощущаю неодолимое желание сделать это.

— Вы мне нравитесь, — объявила леди Карлинг. — Дункан, ты уже выпил свой чай? Я бы очень удивилась, если нет. Ты всегда пьешь его огромными глотками, вместо того чтобы делать маленькие глоточки, как все цивилизованные люди.

— Выпил, мама, — сказал он.

— Тогда иди и займись чем-нибудь в другом месте, — приказала она, махнув рукой в сторону двери. — Вернешься через полчаса, чтобы проводить Маргарет домой. Нам нужно кое-что обсудить, что вряд ли тебя заинтересует.

Дункан поднялся на ноги и поклонился с непроницаемым, как обычно, выражением на смуглом лице.

— Вы извините меня… Мэгги? — спросил он.

— Конечно. — Она склонила голову, слегка нахмурившись. Неужели он пытается повлиять на нее, давая понять своей матери, что они более близки, чем на самом деле?