Любовь - Ким Ынджон

кофе стараюсь отказываться, хотя и пришла сюда под предлогом кофе.

Чтобы Мунхи не пила кофе? Разве она вообще питалась чем-то еще?

Однако по неведомой Гынён причине Мунхи не выглядела враждебной, а даже наоборот, слегка потерянной. Неужели она забыла их последнюю встречу? Неужели на нее так повлияли изменения в журнале?

Прежде чем Гынён успела ответить, Злыдня Мунхи уселась на стул напротив. У девушки не осталось другого выбора, как сидеть и молиться, чтобы их беседа поскорее закончилась. Гынён посмотрела на часы, до встречи с репортером оставалось двадцать минут. Мунхи нисколько не смущали действия девушки.

– Учите английский? – спросила Гынён, глядя на учебник, который Мунхи положила на стол.

– Знаешь, сейчас я изо всех сил пытаюсь измениться.

Девушку не покидало ощущение, будто Мунхи пытается выглядеть дружелюбно, как тогда на встрече с Худжуном. Однако сейчас что-то и правда изменилось. Казалось, она выглядела как минимум лет на десять старше.

– В последнее время о тебе много говорят в интернете. Ты смогла успокоить хейтеров.

– Ну, я не особо в этом сильна.

– Хорошая работа. Если я осталась бы в журнале, то вряд ли поступила бы правильно. На самом деле тебя уволили не из-за Худжуна.

– Что вы сказали?

Глаза девушки расширились от слов Мунхи, которая вовсе не придавала особого веса сказанному.

– Худжун был в ярости, но на самом деле тебя просто сократили. Уже тогда мы готовились к волне увольнений, – спокойно сказала Мунхи. – Журнал находился на грани продажи иностранной компании. После долгой борьбы с нехваткой денег решили сократить расходы и штат, чтобы избежать банкротства. Планировали уволить многих и в других отделах, начали с тебя. А затем, когда иностранная компания выдвинула свое предложение, увольнения приостановили. – Мунхи тяжело вздохнула. – Ты человек, который много говорит и делает свои выводы. В нашей работе так нельзя. Но у тебя неплохие способности. Если бы у меня они были, то я бы устроилась в другую компанию. Вот мое оправдание, почему я крала твои идеи. Мне было невыносимо стыдно, поэтому ты стала первой в череде увольнений. Прости меня.

Женщина говорила, стараясь не смотреть в глаза Гынён. Слова Мунхи камнем упали на сердце. Конечно, она разозлилась на бывшую начальницу, но в то же время ей стало жаль ее.

– Кроме того, по сравнению с другими сотрудниками, ты была слишком молода. Думала, быстро найдешь другую работу. Однако я не знала, что все так обернется. – Мунхи немного помолчала, а затем улыбнулась.

Гынён тут же вспомнила, как ходила на пикет с плакатами и как отправляла письма с угрозами.

– Конечно, я могла пойти куда угодно и преуспеть. Так я и сделала. Но лучше было избежать всего этого.

Мунхи вздохнула.

– Разве может журнал уволить репортера только из-за недовольства Худжуна? Вы должны были выяснить, что на самом деле произошло, и написать хорошую статью. Получается, вы просто прикрылись мной. Не боитесь, если история всплывет наружу?

На мгновение в голове Гынён словно стало пусто. Девушка знала, лидер команды не тот, кто старше. Но как же она раньше обо всем не догадалась?

– Почему ты так реагируешь? Разве тебе не заплатили хорошее выходное пособие?

Выходное пособие? Да, конечно, ей все заплатили. Но Гынён была так расстроена, что деньги не стали компенсацией. Девушке нравилась эта работа, и она хотела вернуться. Дело тут совсем не в деньгах.

– В моем случае хорошего выходного пособия не получить. Они выплачивают деньги на основании оценки производительности. Теперь меня даже лишили талона на питание в столовой. Забавно, правда? Хорошо, если хватит на обед.

Одна только мысль о таком немного развеселила девушку.

– А знаешь ли ты, куда шли все доходы от рекламы? Они ведь не товары с барахолки рекламировали. Компании даже делали подарки. По иронии судьбы доходы в разных документах не совпадают. Слышала об этом?

Гынён пожала плечами.

– Вот и я до конца не знаю.

Женщина также пожала плечами.

– Я правда просила у компании найти другой способ сохранить бюджет. Люди, которые ушли вроде по собственному желанию, ничего не потеряли. Но мне все равно жаль. Даже если я сама уйду, то пока не знаю куда. Грустно как-то.

Закончив говорить, Мунхи взяла американо девушки и небрежно сделала глоток.

– О, так вкусно. Могу я его выпить?

Ну, в любом случае она уже его начала пить.

– Да, пожалуйста, – смущенно улыбнулась Гынён.

– Порой мне грустно видеть тебя по телевизору, но я рада, что мы встретились и поговорили. Как-нибудь еще увидимся.

Злыдня Мунхи взяла чашку Гынён и с улыбкой встала. Ее образ с учебником английского выглядел довольно одиноким. Девушке стало жаль, что, кроме американо, она больше ничего не могла ей предложить.

Репортер, назначившая встречу Гынён, появилась точно вовремя. Женщина подошла и села на место Мунхи. При этом они чем-то даже были похожи.

Журналистка поприветствовала Гынён и вручила ей визитную карточку, лучезарно улыбаясь. После этого она достала из сумки диктофон и нажала кнопку записи.

– Вам ведь интересно, о чем я хочу спросить вас?

Вопрос прозвучал так, словно Гынён пришла на викторину. Женщина продолжала улыбаться. Девушка же немного покраснела, испугавшись, что не сможет ответить.

– Вы так искренне пытались защитить Худжуна, и это стало достоянием общественности. У меня появилась догадка.

Гынён вскинула брови и уставилась на работающий диктофон.

– Вас уволили из-за Худжуна с прошлого места работы. Это было несправедливо. И тут мне стало интересно: не вы ли та самая первая любовь Худжуна, которую он променял на карьеру?

– С чего вы взяли?

Гынён попыталась уклониться от ответа. Женщина лишь улыбнулась.

– Но ведь так часто бывает. Многие готовы на все в погоне за успехом. А индустрия развлечений – место, где обитают только такие люди.

Слушая репортера, девушка невольно наклонила голову.

– Я могу это оспорить. Вы ведь выслушаете меня внимательно и напишете статью?

Гынён решила: сейчас самый подходящий момент. Неужели существует ангел-хранитель? Именно он послал к Гынён журналистку, назначившую встречу в этом кафе, а чуть раньше Мунхи. Забавно, что это был ангел-хранитель не Гынён, а Худжуна.

Гынён собралась с мыслями и начала свой рассказ:

– Я не жалею о сделанном. Тогда я была абсолютно уверена, что поступаю правильно. Но теперь я изменила свое мнение.

Женщина с любопытством посмотрела на девушку.

– Вы никогда не задумывались, если Худжун и правда попытался бы оказать давление на журнал, то, скорее всего, компания выкинула бы неугодного репортера или, гонясь за сенсацией, начала копать глубже?

Гынён не без презрения говорила правду,