Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

кабина лифта.

— Ты уродина, вот ты кто! — вдруг заорал он, не думая о том, что могут подумать соседи, разбуженные его воплем в половине четвертого утра. — Уродина, каких свет не видывал!

— Тебе же лучше, — спокойно ответила Дебби. Пришёл лифт. Автоматические двери открылись.

Но он не мог ее так просто отпустить. Надо было еще как-нибудь ее оскорбить побольнее.

— Ты грязная дешевая шлюха! Потаскуха! Она на мгновение замерла с окаменевшей спиной. Потом медленно повернула голову, придерживая одной рукой створку лифта. На прекрасном лице, словно выточенном из мрамора, полыхнули серые глаза — с такой силой, что Пауло отшатнулся.

— Лучше попроси свою мамочку выдавить прыщики у тебя на заднице, — с напряжением проговорила она и отпустила створку. Двери лифта с легким шипением закрылись.

Пауло какое-то мгновение оцепенело слушал звук уходящего лифта. В висках колотилась кровь. Он хотел ринуться вниз, догнать ее на улице, но потом передумал. В этом нет никакого смыла. Такая женщина не принадлежит никому и никогда не будет. Что ж, сучка просто не поняла, от чего отказалась, успокоил он сам себя. Развернув плечи, он вернулся в квартиру и запер за собой дверь.

В противоположном конце коридора, рядом с запасной лестницей, из мрака материализовалась бесшумная тень. Потом раздались осторожные шаги. Шаги направлялись к двери Пауло.

В это время Пауло прошел в кухню, достал из холодильника бутылку пива, сорвал пробку и одним махом высосал половину бутылки. В прихожей зазвенел звонок. Черт побери, кого это еще несет? Может, кто-нибудь из кретинов соседей позвонил в полицию, решив придать большое значение мелкой суете? Черт, вся жизнь — сплошная суета!

Он ринулся в коридор и уже чуть было не повернул ключ в замке, но вовремя одернул себя. Погоди. Лишняя предосторожность не помешает. Он прильнул к дверному глазку. На площадке перед дверью стоял коротко стриженный незнакомый блондин.

— Кто ты такой?

— Ты видишь меня, приятель? — холодно усмехнулся парень.

— Да. Я тебя вижу. — На висках, начинаясь от уголков глаз, у парня были вытатуированы по три красных слезинки. — Что надо?

— Она моя суженая, — произнес парень.

— Чего? — Пауло показалось, что парень что-то поднимает. Послышался металлический щелчок. В глазке стало темно. — Эй, что ты хочешь…

Пистолетная пуля разнесла вдребезги дверной глазок, вошла в правый глаз Пауло и прошила голову насквозь. Кровь, мозги, обломки костей и черные кудри ударили фонтаном в стену за спиной, но Пауло этого уже не знал. Он не успел еще упасть, как вторая пуля прошила ему сердце. Кровь хлынула горлом из разорванной аорты. Тело рухнуло на пол и некоторое время еще вздрагивало, хотя к жизни это не имело ни малейшего отношения.

Ковбой уже оказался на лестнице и помчался вниз, перепрыгивая через ступеньки.

Дебби в этот момент в своем «фиате» отруливала от тротуара. Ей показалось, что где-то раздался приглушенный выстрел. Может, стреляли из машины, промчавшейся по соседней улице. Больше всего ей хотелось побыстрее попасть домой и принять горячую ванну.

Спустя две или три минуты серый «фольксваген»-фургон вывернул из-за угла и покатил по направлению к жилищу Дебби. С этажа, где жил Пауло, неслись истерические крики.

Глава 12

Воскресный день прошел в сплошных мучениях. Джон с утра до вечера был занят в, церкви, после чего вернулся к себе домой и решил почитать про искушения Христа. Впрочем, это занятие не очень способствовало избавлению от лихорадочного состояния, в котором он пребывал. Он поискал «номер телефона Д. Стоун в телефонном справочнике.

Разумеется, как он и предполагал, такого не значилось. Потом вставил в видюшник кассету с «Путем борца» и уселся перед телевизором. Это был один из его любимых фильмов; он смотрел его раз десять, не меньше. Но на этот раз ничего не получилось. Пришлось выключить. Он встал и задернул штору, чтобы не видеть горящий в небе большой красный «X». Ему совершенно не хотелось снова отправляться бродить по Бродвею. Единственным его желанием было еще раз увидеть Дебби.

Не Дебру. Она и напугала его, и безумно пленила. Ее фигура, дико отплясывающая в «Небесной миле», как живая стояла перед глазами. Между тем танцем и утренней мессой ему удалось поспать часа три, не больше. От всех этих эмоциональных потрясений шестеренки в мозгах, казалось, скрипят и дымятся от напряжения.

В ночь с воскресенья на понедельник он спал, так или иначе, часа четыре, при этом просыпался, наверное, каждые десять минут. Ему все время казалось, что слышит хрипловатый голос Дебби, окликающей его по имени. Не Джон, а Лаки.

В понедельник на десять утра была назначена встреча с монсеньером Макдауэллом. Он постарался привести себя по возможности в божеский вид, но Макдауэлл тем не менее сказал, что он плохо выглядит. Принимает ли он витамины? Джон ответил отрицательно, и Макдауэлл тут же выделил ему флакон поливитаминов. За ленчем прошла встреча с мистером Ричардсоном и миссис Левандовски — сопредседателями грядущей ноябрьской акции по сбору пожертвований. Он тоже принял участие в обсуждении перспектив и возможных сумм денег. Во время беседы рука машинально, выводила в блокноте слово «Лаки».

В итоге освободился он не раньше трех часов дня. На этой неделе очередь принимать исповеди выпала отцу Стаффорду. Джон ушёл в свое жилище. Там он переоделся — снял белый воротничок, натянул джинсы, темно-зеленую фланелевую рубашку и серый пуловер. После чего выскользнул на улицу, моля Бога, чтобы не попасться на глаза монсеньеру. Пройдя пешком два квартала, он остановил такси и назвал водителю ее адрес.

Мне надо только забрать велосипед, уговаривал он сам себя. Но в душе знал, что это не так.

«Фиата» Дебби нигде не было видно. Велосипед по-прежнему стоял в вестибюле. И цепь и замок на месте. Джон Поднялся к ее квартире.

На двери клейкой лентой был прикреплен конверт с надписью «для Лаки». Он взял конверт, сел на верхнюю ступеньку и начал читать написанный от руки