Рейтинговые книги
Читем онлайн Дочери Лалады. (Книга 3). Навь и Явь - Алана Инош

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 330 331 332 333 334 335 336 337 338 ... 345

– Госпожа градоначальница! Войско Дамрад прорвало нашу оборону! Враг в городе!

Мать круто остановила коня, и он несколько мгновений вертелся волчком, прежде чем успокоиться на месте.

– Церех окружён? – только и спросила Лильвана. – Пути отхода для горожан перекрыты?

– Нет, Южные ворота ещё свободны, сударыня!

С ними поравнялась повозка госпожи Нармад, и из окошка высунулось известково-белое, тревожное лицо отца. Мгновение подумав и приняв решение, мать спустила Гледлид с седла.

– Скачите к Южным воротам: вы ближе к ним, чем мы, – коротко и сухо бросила она. – Везите Гледлид, спасайте её, а мои вас нагонят… если успеют.

Снова этот суровый, холодящий кровь блеск решимости озарил её взор, устремлённый на север – туда, где прорвались враги. Госпожа Лильвана обнажила саблю, и звук вынимаемого из ножен клинка полоснул Гледлид по сердцу внезапной тягучей тоской. Неужели мать собиралась ринуться в бой? Она и саблю-то носила только потому, что положение обязывало: оружие прилагалось к служебному облачению… Мысль о том, что, возможно, она видит мать в последний раз, сверкающим острием вспорола пелену вражды между ними, и Гледлид кинулась вслед:

– Матушка! Куда ты?

Та лишь на миг обернулась, отпустила поводья, приложила руку к сердцу, а потом – к губам, пуская поцелуй по воздуху. Стук копыт бился в душу Гледлид, а тёплая рука госпожи Нармад ласково, но твёрдо подсказывала ей садиться в повозку.

– Едем, дитя моё, едем скорее…

Псы-носильщики плавно бежали по слою хмари, отец то и дело обеспокоенно выглядывал в оконце, отодвигая занавеску, а Гледлид с помертвевшим сердцем думала о том, каких ужасных слов она наговорила матери на прощание. «Ненавижу», «мы чужие», «не прощу тебя»… Кто знал, суждено ли им было увидеться вновь? В животе засела ледяная глыба тягостного предчувствия.

Они не единственные покидали город через Южные ворота: вскоре они влились в поток повозок. Кто-то ехал медлительно, кто-то гнал сломя голову; образовывались заторы, горожане ругались между собой… Повалил крупными хлопьями снег – удивительно безмятежный, мягкий. Ему не было дела до земных войн.

Лязг и грохот оружия заставил Гледлид похолодеть. Вражеские воины поймали беженцев в клещи, наскочив с двух сторон; они останавливали повозки и вытаскивали наружу тех, кто помоложе, прочих просто отпихивали и швыряли наземь.

– Не бойся, детка, не бойся, – шептала госпожа Нармад, прижимая Гледлид к себе.

Их повозку тоже остановили. Звериные хари на чудовищных шлемах воинов присыпал мирный снежок, а Гледлид как-то отстранённо думалось, что её зимние вещи остались в другой повозке.

– Сударыня, мы вынуждены вас развернуть, – с насмешливо-учтивым поклоном сказал воин, заглядывая внутрь и обращаясь к седовласой Нармад. – Церех захвачен, жителям запрещено покидать город. Пожалуйста, возвращайтесь домой и не извольте выходить на улицу до следующего рассвета. С сегодняшнего дня вводится «мёртвый час».

Он говорил «пожалуйста», «не извольте выходить», и эти вежливые обороты звучали до жути нелепо и издевательски из его клыкастой пасти. Остановив холодный взгляд маленьких смоляных глаз на Гледлид, он протянул к ней ручищу в латной перчатке:

– Вы езжайте, а вот девушка пойдёт с нами.

Он поволок рычащую и бьющуюся Гледлид наружу, под разразившееся метелью небо. Отец, обычно мягкий и нерешительный, вдруг оскалил зубы и зверем ринулся на захватчика:

– Не смейте! Оставьте мою дочь в покое! Убери от неё лапы, мразь, или я тебе кишки выпущу!

Откуда только что взялось… Гледлид никогда не видела отца таким разъярённым, когтистым и клыкастым, никогда не слышала из его уст таких слов. Казалось, вот-вот – и его щегольской чёрный наряд лопнет по швам от волчьей мощи, а белый шейный платок просто расползётся в клочья на вздувшейся шее…

В снежном молчании клинок вошёл в мягкую плоть, и отец с мученически разинутым ртом рухнул на колени, раненный в живот. Сознание Гледлид расширилось, раскинулось огромным напряжённым парусом во всё небо; витая где-то над крышами повозок, она в тягостной зимней безнадёге взирала со стороны на себя, бьющуюся в руках воинов… От крика в душе рвались натянутые струны, а где-то за городскими стенами мать лицом к лицу встречала врага. Она не бросила свой пост и, подобно кормчему, который покидает своё тонущее судно последним, осталась внутри… Не исключено, что на верную гибель. А отец лежал на боку, пятная алой кровью тонкое покрывало первого снега; взмах меча – и его голова откатилась в сторону.

– Что вы творите, злодеи, что вы делаете?! – Госпожа Нармад со скорбным криком простёрлась на теле Ктора, а мужья пытались её оттащить и вернуть в повозку.

Пшеничные локоны белил безвременной сединой снег, вдохновенные очи смотрели в небо застывшим, мёртвым взором. Больше эта рука не поднимет перо, и не родятся прекрасные строчки, пронзающие сердца читателей то тоской, то трепетом… В окровавленной зимней тишине рождалась клятва: все стихи, которые замерли не прочтёнными на его безжизненных устах, напишет она, Гледлид. Если выживет.

Душа вернулась в озябшее тело и увидела вокруг себя сотни таких же растерянных, объятых ужасом душ. Огороженный загон был битком набит пленниками; тех, кто пытался перескочить через ограждение и убежать, обезглавливали на месте в назидание остальным. Головы бросали внутрь для устрашения.

«Жить, жить. Спастись, – стучало леденеющее сердце. – Выжить и писать так, чтобы отец гордился. Пусть эти стихи будут написаны кровью…»

– Стройся! В ряд по пять! – рыкнул над головами приказ. – Пешим строем – впер-р-рёд!

Потянулась серая пелена заснеженной дороги. Пленных даже не заковывали в кандалы: непокорных смутьянов тут же «успокаивали» ударами хмарью, раз за разом доказывая, что пытаться бежать бесполезно. Все, в ком билась свободолюбивая, отчаянная жилка сопротивления, проявляли себя первыми – их-то и убивали, а оставались покорные, запуганные, затаившиеся. «Бух, бух, бух, ра-та-та», – рокотали барабаны, задавая ритм, в котором следовало двигать ногами. Тех, кто не поспевал, подгоняли тычками в спину, а падавших жестоко избивали. Гледлид не видела, что с этими несчастными потом стало. Она старалась шевелиться под мерное «бух-бух-бух».

Ветер швырял ей в лицо пригоршни снега, ставшего мелким и колким. Давно растаял в желудке завтрак, обеда не было, а до ужина многие могли просто не дожить. Ночью объявили привал. Загорелись костры, и Гледлид прижалась к одному из них. Она не всматривалась в лица братьев и сестёр по несчастью: не хотела запоминать, чтобы потом сердце не кровоточило от новых смертей.

1 ... 330 331 332 333 334 335 336 337 338 ... 345
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дочери Лалады. (Книга 3). Навь и Явь - Алана Инош бесплатно.
Похожие на Дочери Лалады. (Книга 3). Навь и Явь - Алана Инош книги

Оставить комментарий