АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Ага, — Эркин снова потёрся щекой о её щёку. — Мне эти игры с перьями… Да ну их, Женя.

Женя чувствовала, что он не договаривает, но так же и то, что сейчас он ей ничего не скажет. Ну, ладно, потом. Когда они будут вдвоём, она всё узнает. Женя накрыла своей ладонью его лежащую на столе руку, и он непостижимо быстрым ловким движением переплёл свои пальцы с её.

— От них лучше подальше, Женя, хорошо?

— Хорошо, — кивнула Женя.

Алисе уже надоело рассматривать фотографии, она стала ёрзать и глазеть по сторонам. Женя вздохнула.

— Ладно, мы ещё придём и посмотрим. Пошли.

Эркин встал, освобождая ей выход. Женя собрала книги в стопку и понесла в дальний угол, где за длинным высоким столом сидела некрасивая светловолосая девушка в очках. Женя отдала ей книги и о чём-то тихо заговорила. Эркин, держа Алису за руку, остановился у двери и скучающе-любопытным взглядом окинул комнату. И опять увидел ту… шлюху расфуфыренную. Снова пялится? Его лицо отвердело, и она первая отвела глаза. Эркин удовлетворённо улыбнулся подошедшей к нему Жене, и они вышли.

— Это справочная библиотека, — рассказывала Женя, — пока они шли по коридору. — Я посмотрела, конечно, что могла, но… Понимаешь, Эркин, я совсем не знаю ничего, географии в колледже не было, а школьная… я уже при Империи училась, там так про Россию врали…

— География — это что? — помедлив, спросил Эркин.

Женя удивлённо посмотрела на него и тут же взяла под руку, утешающее погладила по плечу, словно обидела чем-то.

— Это наука такая, Эркин. Там Земля описана, разные страны.

— Понял, — кивнул Эркин. — Женя, я посоветуюсь, поспрашиваю… хорошо? Терёха в Ополье уехал, ещё говорили… может, кто чего стоящего подскажет.

— Конечно, Эркин, — Женя прижала на секунду его локоть к своему боку. — А то я совсем растерялась.

Эркин только вздохнул в ответ.

За всеми этими делами и разговорами приближалось время обеда, и у столовой топтались самые нетерпеливые. Женя вспомнила, что не взяла талоны: не думала, что так засидится в библиотеке, — и Эркин побежал в их барак за ними. Алиса с радостным визгом вызвалась бежать с ним на перегонки.

Влетев в свою казарму, Эркин в проходе столкнулся с Тимом, нагруженным свёрнутыми в рулон одеялами и подушками, тючком и вещевым мешком.

— К-куда прёшь? — выдохнул из-под ноши Тим.

— А ты куда?

— Переезжаю.

— Чего-о? — изумился Эркин.

Обычно, кому какой отсек отводил комендант, так до отъезда не меняли.

— Женился я, — объяснил Тим, протискиваясь мимо Эркина. — Вот, новый отсек нам дали. На четверых. Мне поговорить с тобой надо.

— Ладно, — согласился Эркин, уже стоя у своего отсека. — У дальней пожарки вечером, лады?

— Лады! — отозвался Тим новым, недавно занесённым кем-то в лагерь, но сразу всем понравившимся словом.

Он внёс постели в их новый отсек, где Зина сразу взяла у него рулон, развернула и стала застилать нижнюю койку.

— Это… — Тим запнулся.

— Перепутала? — сразу поняла Зина. — Сейчас перестелю. Так правильно?

— Да.

Своё Тим бросил на верхнюю койку.

— Потом разложу.

— Да, Тима, — закивала Зина. — На обед уже пора. Ты всё своё принёс?

— Да, я сдал отсек коменданту.

Отсек на четверых не просторнее того, что на двоих, и они всё время сталкивались. И от каждого такого столкновения у Тима обрывалось сердце. Вещи Зины такой же неровной кучей лежали на её койке. Оглядев приготовленные для детей постели, они вышли. Дим и Катя ждали их у входа в барак, держась, как уж повелось, за руки.

— Обедать пойдём? — тихо спросила Катя.

— А то там уже вторая смена, — заявил Дим, ловко втискивая Катю между собой и Тимом и цепляясь за руку Зины.

Зина улыбнулась. Не стал, конечно, спорить и Тим, но так странно чувствовать в руке не ладошку Дима, а другую, ещё меньше с тоненькими слабыми пальчиками.

Дим шёл, гордо озирая встречных. Катя иногда робко поглядывала снизу вверх на Тима. Его высокая чёрная фигура и тёмное лицо пугали её, но признаваться в этом она боялась. И… и Дим говорил, что он добрый, и мама же его не боится, и он теперь её папа, так что может… Она вздохнула и попробовала обхватить его руку, и эта большая тёплая рука ответила ей и помогла ухватиться за палец.

Но у входа в столовую руки пришлось расцепить. Вторая смена уже втягивалась в дверь, ещё бы затянули, и пришлось бы третьей смены дожидаться. Совместный обед был уже привычен. И вчера так обедали, и… и завтра так будет, и потом. Ели, как всегда и как все сосредоточенно и ничего не оставляя. Когда уже взялись за компот, Тим тихо, тоже как все вокруг, сказал:

— Я сейчас в город пойду.

— А я? — сразу откликнулся Дим.

— А ты останешься, — ответил Тим.

— Ну-у, — начал было Дим, но, увидев уже знакомое напряжённо-спокойное выражение на лице отца, сразу изменил фразу: — Ты же вернёшься?

Тим улыбнулся.

— Я хоть раз не вернулся?

— Не-а, — согласился Дим, снова берясь за компот.

— Конечно, Тима, — Зина переложила ягоды из своего стакана в стаканы Дима и Кати, как раз поровну пришлось, по три изюминки. — Раз надо…

— Надо, — кивнул Тим.

— А к молоку ты вернёшься? — спросил Дим.

— К молоку — не знаю, — честно ответил Тим, — а к ужину точно.

Зина допила компот и встала, собирая посуду.

— Ты иди, Тима, я их сама уложу.

Тим поглядел на Дима и Катю, встретился с ними глазами и молча покачал головой.

И в свой новый отсек они вернулись все вместе. Тим повёл Дима в уборную — после появления того, с квадратной мордой — он старался в казарме Дима с глаз не спускать. На дворе — дело другое. Там и свидетелей всегда полно, и Дим отбежать сможет, а в тесноте казармы… всё может быть, и не увидит никто. Теснота в таких делах лучше безлюдья — Тим это хорошо знал. Когда они вернулись, Катя уже лежала, укрытая одеялом, а Зина разбирала свои вещи. Дим, обычно любивший, чтобы отец его раздевал, покосившись на Катю, буркнул:

— Я сам.

— Конечно, сам, — откликнулась Зина. — Не маленький уже.

Дим, сопя, разделся и залез под одеяло.

— Пап, ты только недолго, — попросил он.

— Как смогу, — ответил Тим, роясь в своих вещах.

Зина видела, как он что-то достал и сунул в карман, но что — не разглядела, да и не разглядывала особо. Но…

— Тима, — тихо позвала она.

Тим, уже взявшись за занавеску, оглянулся.

— Я… я разберу твоё пока, разложу, хорошо?

Секунду помедлив, Тим кивнул.

— Да, спасибо, — и улыбнулся.

Зине хотелось сказать ему, чтобы был осторожен в городе, а то, говорят, ну, совсем недавно, на днях, трое вот так пошли, а вернулись раненые, а потом ночью явилась целая банда, добить хотела, еле мужики отбили тех троих. Чудо, что без комендатуры обошлось, все бы визу потеряли. А то и жизнь. Хотела и не решилась. А он уже ушёл.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});