Осенний призрак - Монс Каллентофт

Комиссар смеется, прежде чем положить трубку.

Кабинет Макса Перссона находится на втором этаже желтого кирпичного дома постройки пятидесятых годов. К комнате примыкает терраса, на ней несколько забытых деревянных стульев из последних сил противостоят непогоде. Малин кажется, она видит, как дождь размывает лак.

Они с Харри устроились в красных креслах. Макс Перссон ерзает на офисном стуле по другую сторону огромного письменного стола со стеклянным верхом.

На полу розовый китайский ковер. На стенах картины в ярких тонах: силуэты, выведенные, похоже, чем-то вроде распылителя. Мужчина за столом примерно одного возраста с убитым Йерри Петерссоном. На нем блестящий серый костюм, чей дешевый вид дополняет розовый галстук в сочетании с голубой рубашкой.

«Макс Перссон, должно быть, высокого мнения о себе, — думает Малин. — Адвокат паяца».

Впрочем, он довольно приятный мужчина. У него четкие черты лица и широкие скулы.

— Насколько мы поняли, вы были адвокатом Йерри Петерссона, — начинает Харри.

— Нет, не совсем так. Скорее я помогал Йерри с оформлением договоров при покупке Скугсо. Такая большая и специфическая недвижимость требует обширной документации.

— То есть вы не были его адвокатом?

— Совершенно верно, — подтверждает Макс Перссон.

И тут Малин внезапно понимает, что Макс Перссон, намереваясь сообщить им нечто конфиденциальное, ни в коей мере не хочет выставлять Йерри Петерссона своим бывшим клиентом, чтобы избежать обвинений в нарушении законов профессиональной адвокатской этики.

— Йерри был вашим другом? — спрашивает она.

— Ну, не совсем так. Мы вместе учились в Лунде, а потом я попал в Линчёпинг, оказавшийся его родным городом.

— То есть ваши дороги снова пересеклись? — уточняет Харри.

Макс Перссон кивает и начинает рассказывать.

— Как я уже говорил, я помогал Йерри с покупкой Скугсо и встречался с Акселем Фогельшё и его взрослыми детьми в связи с осмотром недвижимости. Должен сказать, они выглядели очень удрученными. Меня не покидало чувство, что они очень не хотят продавать замок, не спрашивайте почему.

— У них были проблемы с деньгами? — спрашивает Форс. — Об этом Фогельшё что-нибудь говорили?

— Нет, но у меня сложилось впечатление, что они, так сказать, скорее вынуждены продавать Скугсо, чем делают это по доброй воле. И это подтвердили события прошлой недели.

Продолжение повисло на губах Перссона. Похоже, он знает, как держать публику в напряжении.

— И? — не выдерживает Малин.

— На прошлой неделе ко мне обратился Аксель Фогельшё. Он хотел выкупить замок с землями обратно и готов был заплатить на двадцать миллионов больше той суммы, за которую его продал. Он был настроен решительно. Я передал его предложение Йерри, но тот только покачал головой, рассмеялся и отказал старику.

Фогельшё лгали.

Собственность семьи, которую они не хотели продавать. Бегство от полиции. Аферы с опционами. «Пришло время». Ложь! И дело здесь не в стиле жизни, требующем обновления, — мысли витают в голове Малин. Она вспоминает Акселя Фогельшё, его мощную фигуру и роскошные апартаменты.

Может, им стоит в первую очередь заняться Акселем, а не Фредриком? Кто знает, на что способен этот старик?

— И как принял Фогельшё отказ Петерссона?

— Он впал в ярость, когда я сообщил ему об этом по телефону. Он был в бешенстве. Я думал, его хватит удар. Было такое впечатление, что он швыряет в разные стороны все, что попадается ему под руку.

Малин смотрит на Харри, он кивает ей.

— Хотите ли вы сообщить нам о Йерри Петерссоне еще что-нибудь, о чем нам, по-вашему, следует знать?

— Мы с Йерри не очень много общались, — говорит Макс, — даже после того, как он вернулся сюда. Еще в Лунде Йерри жил как волк-одиночка. Он был настоящий талант, не читал и пятой части того, что приходилось зубрить остальным. И тем не менее учился лучше всех. Он не нуждался ни в обществе, как мы, простые смертные, ни в любви. Он искал тех, кого можно использовать. Вроде меня.

— Когда мы попытались выйти на кого-нибудь из его друзей или знакомых, у нас возникли проблемы, — согласилась Малин.

— Вы никого не найдете. Дружба — не то, что было нужно Йерри.

Они стоят у дверей дома, где находится офис Макса Перссона. Дождь перешел в ливень. Словно тучи саранчи обрушились на землю, сметая все на своем пути.

И ни души на улицах, город словно парализован непогодой.

— Граф Аксель Фогельшё пришел в отчаяние, — повторяет Харри.

— Он любит земли в окрестностях замка, — отзывается Малин.

— И он хотел получить их обратно, но у него ничего не вышло.

— Йерри Петерссон отказался продать.

— Он как будто овладел душой Фогельшё, — добавляет Харри.

— А Фредрик, проигравший Скугсо, — рассуждает Малин, — вероятно, хотел все исправить. Теперь, когда Петерссон вышел из игры, они наверняка попытаются выкупить замок обратно. Но откуда у них снова взялись деньги? Те, которые Фогельшё предлагал Петерссону? Позвоню Свену, может, он еще не успел допросить Фредрика.

Дверь тюремной камеры скользит вверх.

Фредрик Фогельшё сидит на койке с чашкой кофе в руке и читает «Свенска дагбладет».

— Может, я не вовремя? — спрашивает Свен Шёман. Он замечает, что плечи Фредрика опустились, будто под давлением некой невидимой силы, что кожа под глазами посерела за время его пребывания в камере и его взгляд выражает желание выпить, совсем как у Малин в последнее время. «Я дам тебе то, что ты хочешь», — мысленно обещает Свен.

— Эреншерны нет.

— Я только хотел кое о чем вас спросить, — говорит Свен, — если можно.

— Можно.

«Фредрик Фогельшё кажется усталым, как будто разочаровался в чем-то или вот-вот разочаруется», — замечает про себя Шёман.

Он присаживается на матрас, чувствуя запах мочи, исходящий от блестящего унитаза из нержавеющей стали.

— Здесь, в участке, у многих проблемы с алкоголем, — начинает Свен. — Стыдиться вам нечего.

— У меня нет проблем, — обрывает его Фогельшё.

— Разумеется. Но даже если б были, никто не осудил бы вас здесь за это.

— Приятно слышать.

— Мы знаем о ваших сделках с опционами, — продолжает Свен.

Фредрик Фогельшё молчит.

Комиссар оглядывает камеру, проникаясь чувством одиночества.

— У вас маленькие дети и жена. Вы скучаете по ним?

— Да. Скучаю. Но ведь вы же запретили мне свидания.

— Не мы, а прокурор. У вас в семье все в порядке?

— Все в порядке.

— Это замечательно. Мы с женой вместе уже тридцать пять лет, и каждый день наслаждаемся обществом друг друга.

— Я испугался, запаниковал, — снова начинает Фредрик. — Я не хотел летом попасть в Шеннинге, быть вдали от своих детей целое лето. Вы можете это понять?

Свен кивает и подвигается ближе к арестанту.

— А ваш отец? Он, должно быть, чуть с ума не сошел от ваших афер?

— Он всегда был немного сумасшедшим, — отвечает Фогельшё, улыбаясь. — Но тут он впал в ярость.

— Однако все вы говорили нам, что замок продали просто потому, что пришло время?

— Приходится думать о чести семьи, когда принадлежишь такому роду, как наш.

— Так, может, именно это вы и делали, защищали честь семьи, когда однажды утром отправились в Скугсо, чтобы отомстить человеку, отнявшему у вас замок? Ведь так? Будет лучше, если вы все расскажете как есть, это я вам обещаю.

— В этом я не сомневаюсь, — говорит Фредрик. А потом с серьезным видом, словно отстраняясь от полицейского, поправляет газету у себя на коленях. — Если позволите…

— Итак, на прошлой неделе вы хотели выкупить поместье…

Фогельшё поднимает глаза от газеты. «Так вы все знаете?» — говорит его взгляд.

Свен кивает.

— Мы знаем. Откуда у вас взялись деньги? Насколько я понимаю, вы проиграли все состояние семьи и даже больше?

— У нас появились деньги, — отвечает Фредрик, — но я не обязан вам рассказывать откуда.

— Как хотите, — соглашается Свен. — Итак, Петерссон только посмеялся над предложением вашего отца, и вы захотели показать, на что вы способны, Фредрик. Вы хотели все поправить — а я могу себе представить, как это непросто с таким отцом, — и отправились однажды утром к Йерри Петерссону. Там вы убили его, так? Вы впали в ярость. Будет лучше, если вы…

— Я не делал ничего такого! Я не делал этого!

27

Съемное жилье.

На доске объявлений у входа прикреплена вывеска коммунального жилищного предприятия «Стонгостаден». В первый раз Малин не обратила на нее внимания. Ей и в голову не пришло, что квартира, в которой живет Аксель Фогельшё, не принадлежит ему.

Тем не менее Аксель Фогельшё — нищий квартиросъемщик, какими бы связями ни располагал он, чтобы получить жилье на Дроттнинггатан с видом на парк Общества садоводов.