Искра судьбы - Тесса Хейл

сказала ни слова, просто шагнула вперед и наклонила голову, чтобы дать Энсону лучший доступ к щеке. Его большие руки были удивительно нежными, когда он осторожно разглаживал повязку на моем лице. Затем он наклонился и вытащил комплект полотенец.

— Они чистые. Я принесу тебе футболку и спортивные штаны, в которых ты сможешь спать.

— Спасибо. — Мой голос был едва громче шепота, но, похоже, я не могла сделать его громче.

Он вышел из ванной, и Холден шагнул вперед, провел рукой по моей неповрежденной щеке.

— С тобой все будет в порядке. Ты такая чертовски сильная.

Я знала, что со мной все будет в порядке, что я пережила и худшее и переживу и это тоже. Но иногда мне не хотелось быть сильной. Прямо сейчас мне хотелось развалиться на части.

Погрузиться в ту темную бездну, которая, как я чувствовала, парила подо мной.

Энсон обошел Кина и Лукаса, выкладывая стопку одежды на столешницу.

— Они будут тебе велики, но у свитеров есть завязки. — Он прочистил горло. — Тебе нужна помощь?

Глаза Кина вспыхнули.

— Думаю, она справится с этой частью сама.

— Справлюсь, — вмешалась я прежде, чем успел начаться спор. — Спасибо.

Парни медленно вышли из ванной, закрыв за собой дверь. Их приглушенные голоса просачивались сквозь дверь, но я отключила звук. Я не хотела слышать их беспокойства или жалости. Я вообще ничего не хотела слышать. Я подошла к душевой кабине, достаточно большой, чтобы вместить двадцать человек, и включила горячую воду.

Медленно я сняла с себя одежду, оставив ее кучей на полу. Мои мышцы ныли при каждом движении. По-настоящему пострадало только лицо, но мне казалось, что меня избили.

Я открыла дверь в душевую и шагнула внутрь. Горячая вода обожгла кожу, но я была рада этому, позволяя ей литься на мое лицо и вниз по телу. Я наблюдала, как она кружится вокруг водостока, испещренная красными прожилками.

Красный цвет крови смылся. И все же, каким-то образом, я знала, что он всегда будет пятнать мою кожу. Мир не увидит, как она стекает по лицу, покрывая коркой шею, но я увижу. Свидетельство ненависти моей матери.

Рыдание вырвалось наружу, когда я упала на пол. Я подтянула колени к груди и крепко обхватила их, раскачиваясь взад-вперед. Женщина, которая любила и заботилась обо мне почти всю мою жизнь, теперь презирала меня всем своим существом.

Слезы текли по лицу, смешиваясь с водой из душа. Я больше не могла сдерживаться. Боль. Горе. Потеря того, что когда-то было.

Рыдания сотрясали тело с такой силой, какой я никогда раньше не испытывала. Я изо всех сил пыталась втянуть воздух, но легкие отказывались подчиняться.

Раздалась стук в дверь.

— Роуэн? Ты в порядке? — спросил Лукас.

Я не могла вымолвить ни слова, так как плевалась и хрипела.

— Ро? — Теперь его голос звучал более настойчиво.

Пальцы начало покалывать, а перед глазами заплясали темные пятна, но рыдания не прекратились. У меня было такое чувство, будто у меня случился сердечный приступ. Может быть, это был конец. Я перестану существовать из-за разбитого сердца.

Дверь приоткрылась, но я ничего не могла разглядеть сквозь запотевшее стекло. Я услышала приглушенное проклятие, а затем дверь в душевую распахнулась. Я не могла найти в себе сил беспокоиться о наготе.

— Ро. — Лукас запнулся, когда опустился на выложенный плиткой пол. Он притянул меня к себе на колени и обнял.

— Что, черт возьми, происходит? — рявкнул Холден.

— Выключи воду и принеси мне полотенце, — выпалил Лукас в ответ.

Холден сделал, как было велено, выключил душ и обернул меня полотенцем, пока я пыталась отдышаться.

Лукас положил одну руку на мою неповрежденную щеку, а другую — на шею, издав при этом хрюканье.

— Оставь это. Ты должна отпустить, Ро. Это убьет тебя, если ты этого не сделаешь.

— Я-я-я не могу. — Я с трудом выговаривала слова.

— Отдай это мне. Я могу вынести. — Он прижался губами к моему виску. — Закрой глаза и расслабься.

Я закрыла глаза, будто послушалась его, а не себя. Я чувствовала, как что-то сжимает мою грудную клетку, призрачную энергию. Вместо того чтобы бороться, я отдалась этому целиком. Я ослабила свою хватку на всей боли и позволила ей улететь.

Потом все погрузилось во тьму.

— 31-

Мне было тепло. Почти слишком тепло, но все, чего я хотела, — поглубже зарыться в это тепло. Я чувствовала себя в безопасности. Завернутой в кокон. Будто ничто не могло причинить мне вреда, пока я оставалась там, где была.

Я распахнула глаза, мягкий свет наполнил зрение. Постепенно окружение обрело четкость. Большая, смутно знакомая спальня. Комната Энсона.

Прошлая ночь вернулась ко мне вспышками, а вместе с ней и боль. Ярость в глазах матери. Укол стекла.

Чья-то рука обхватила меня за талию и крепче прижала к мускулистой груди. Знакомый запах Энсона наполнил нос. Фигура передо мной повернулась, казалось, следуя за нами. Песочно-каштановые волосы Лукаса и точеный подбородок оказались в фокусе, когда его рука нашла мою под одеялом.

У меня защипало в носу, когда мой взгляд скользнул по остальной части комнаты. Холден спал на нескольких одеялах, расстеленных на полу, а Кин свернулся калачиком на диване. У меня обожгло горло, когда я увидела еще одного человека в изножье кровати.

Вон. Он был взъерошен, его черные волосы торчали во все стороны, и он никак не мог чувствовать себя комфортно. Но он был здесь. Он не ушел.

— Ро? — прошептал Лукас.

— Привет, — прохрипела я, встречаясь взглядом с этими карими глазами.

Он сжал рукой мою руку.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, думаю. — Лучше, чем следовало бы. Глаза и горло болели от слез, но больше ничего. У меня даже щека не болела.

Я ждала, что меня захлестнет стыд или смущение из-за того, что ребята видели, как я вот так разваливаюсь на части, но этого не произошло. По какой-то причине я чувствовала себя в безопасности, давая им точно знать, в каком я беспорядке.

— Ты не одинока. Мы разберемся с этим вместе.

Я опустила голову, положив ее на обнаженную грудь Лукаса. Свободной рукой он погладил меня по волосам.

Зазвонил чей-то телефонный будильник, и Холден выпрямился, быстро отключив его. Его пристальный взгляд скользнул по мне, когда я приподнялась в постели.

— Ты в порядке?

— Да. Я в порядке. Прошу прощения за…

— Тебе никогда не нужно извиняться. Не перед нами, — оборвал меня Холден.

Что-то в этом заставило тепло разлиться в моей груди.

Вон встал с кровати, изучая мое лицо.

— Мы должны осмотреть твои раны.

Я