Искатель. 1978. Выпуск №1 - Владимир Возовиков

— Юра, ждать больше нельзя. Началась влажная гангрена.

— Давайте… Делайте.

Он очнулся на своей кровати, увидел капельницу, щель на потолке — все на месте. Можно было подумать: ничего не случилось… Юрий закрыл глаза. Ему хотелось обратно в сон, в котором он только что жил. Потом он узнал, что его нашли только днем.

— Ты был холодный, — рассказывали ему. — Ну, тридцать три градуса, представляешь?! Ты ничего не слышал и не отвечал, только все время старался перелезть через этот вал из гравия. В том месте ремонт, и вдоль дороги гравий насыпан. Объезд рядом, только через гравий надо перебраться. Гравий осыпается, ты вниз сползаешь и снова лезешь. В машине ребятам тебя держать пришлось. Ты все полз, полз…

Шли дни. Каждый раз, входя в палату на утреннем обходе, профессор Орлов с надеждой поглядывал на Виктора Колосова, но тот отрицательно качал головой. Впрочем, врач видел все сам, при первом взгляде на шофера.

Но вот однажды Колосов радостно закивал профессору, едва тот появился на пороге палаты…

Койка стояла слева от кровати Покровского. Соседство это не предусматривалось профессором и было совершенно случайным. Здесь лежал второй после шофера тяжелейший больной — школьник из Калмыкии по имени Сережа.

Подходя ко второй палате, Орлов всегда думал: «Как там Юра и Сережа?» Эти двое незаметно прижились в его памяти; думая об одном, он неизменно вспоминал другого. Связь эта была чисто механическая, и Орлов удивился, когда Колосов сказал:

— Разговаривали они сегодня.

— Юра? С кем?

— С Сережей. Хорошо так разговаривали. Про машины…

— Про что? — переспросил Орлов, весьма озадаченный сообщением Колосова.

— Про машины… Ну, про шоферские дела… А Сережка улыбался. Вот сколько лежу, первый раз увидел, как он улыбается!

«Вот так! — заметил про себя профессор. — Помощь приходит не оттуда, откуда ее ждешь». Да и на какую помощь со стороны Сережи можно было рассчитывать, если сам мальчик больше всех, в этом врач был уверен, нуждался в помощи?

Коротка была история Сережиной жизни. Учился в школе, любил автомобили и потому все свободное время проводил в гараже, что был рядом с его домом. Однажды случилась беда. Загорелся бензин, разлившийся по земле. Ближе всех к огню оказался Сергей. Не раздумывая, он бросился тушить пожар. Подоспевшие шоферы накрыли пламя брезентовым чехлом от машины, а вот Сережа получил ожоги ног и попал в больницу. И не просто в больницу, а в далекий незнакомый город, где у него не было ни одного родного человека. Лежал Сережа давно, и, как ни бились над ним врачи, не могли поднять с постели. Все больше начали сказываться отрицательные результаты неподвижности: суставы ног закрепостились.

Сережа замкнулся в себе, смуглая кожа лица приобретала все более заметный восковой оттенок.

Когда спрашивали, Сережа отвечал, но глаза его видели что-то свое, и зрелище это, верно, было не из веселых.

— Дядя Юра, а вы правда шофер? — как-то спросил Сережа.

— Правда.

— Вот интересно.

Прошло несколько дней, прежде чем Сережа продолжил разговор. Глядя в потолок прежним своим отрешенным взглядом, он сказал, ни к кому в особенности не обращаясь:

— Я шофером хотел стать, а теперь… Ноги совсем не гнутся.

— А знаешь, когда я в первый раз за баранку сел? — похвастался Юрий. — В девять лет. У нас сосед был шофер. Дядя Леша его звали. Посадил меня на колени, и я рулил. Метров сто проехали. Дядя Леша сказал: «Молодец, шофером будешь». Просто так, наверное, сказал, а я решил: буду шофером, и больше никем.

— Ну а дальше-то как? — Сережа просил рассказывать и взглядом и улыбкой.

Покровский не торопился. Он почувствовал себя хозяином положения. И теперь каждый раз, приходя в себя после операций по пересадке кожи, Юрий видел полные ожидания глаза мальчика.

— Дядя Юра, я вот все время думаю… А вы не обидитесь? — как-то спросил Сережа.

— Валяй, чего там!

— А вот как вы думаете… Вы снова ездить на машине сможете?

— Думаю, что смогу. По крайней мере, все сделаю, чтобы это у меня получилось, — бодро ответил Покровский. Ответил как надо, но что-то оборвалось в душе.

— Правильно, — шептал Сережа, слишком погруженный в собственные мысли, чтобы заметить излишне бодрый тон ответа. Взглянув на Покровского и по-детски краснея, сказал:

— Я так подумал, дядя Юра, если вы верите… Если вы… То я, если очень захочу, тоже ведь смогу стать шофером. Правда?

С этого дня Покровский начал учить Сережу вождению автомобиля. Зачем лежать просто так, когда можно провести время с пользой?

— Представь, ты едешь по шоссе. Скорость шестьдесят километров в час. Крутой левый поворот. Что ты делаешь?

— Сбрасываю газ. Выжимаю сцепление. Торможу. Переключаюсь на третью. Заканчиваю поворот. Прибавляю газ, — отвечал Сережа, стараясь точно и по возможности быстро пересказать цепочку действий шофера, совершающего этот маневр.

— А почему сигнал левого поворота не включил?

— Забыл, дядя Юра.

— Забыл… Скажи спасибо, что ГАИ не было. — Тут, как бы между делом, Покровский сказал о главном: — Вот что, Сережа, давай договоримся. Все, что ты делаешь в кабине, делать надо руками и ногами, как положено.

— Но я же не могу, дядя Юра, — сказал Сережа с отчаянием. — У меня же ноги не гнутся!

— Делай что можешь, а не можешь, в точности представляй себе движение, как если бы ты его делал. Договорились?

— Можно, я тогда представлю, как будто я правда в кабине сижу? — попросил Сережа.

— Это ты здорово придумал. Так даже лучше!

И они поехали дальше.

— Крутой спуск, и сразу правый поворот.

— Выжимаю сцепление, торможу, переключаюсь на вторую… Включаю сигнал правого поворота. — Сережа улыбнулся, на этот раз он не забыл. — Заканчиваю поворот, выжимаю сцепление, переключаюсь на третью. — Руки мальчика крутили воображаемую баранку, правая опускалась, переключая рычаг коробки передач, глаза были закрыты, и на его щеках горел самый настоящий здоровый румянец.

— Ну, Серега, когда ты отсюда выйдешь, останется только сдать на права.

— Дядя Юра, а сейчас давайте отдохнем, — попросил Сережа.

— Согласен. Сворачивай на обочину.

На другой день рано утром Покровского увезли на операцию. Это была шестая операция. Очнулся с привычным чувством, что на него смотрят. Открыл глаза и сразу услышал восторженный Сережин шепот:

— Дядя Юра! У меня правая нога шевельнулась!

— Ну?!

— Понимаете! Я ехал. Вдруг передо мной встречную машину ка-а-ак развернет! Я по тормозам — и вправо! А когда тормознул — нога, правая нога, понимаете! Шевельнулась!