Лёд и Пламя - Сергей Рохмистров

вещи у нас с простецами одинаковые.

Одно хорошо, у меня хоть производство не такое опасное, как у приятеля. По большому счёту всё делают обычные люди, даже форму амулетов, я только зачаровываю. А вот у Рарога, если, к примеру, ковш прогорит и металл выльется — могут и люди погибнуть. От огня смерть страшная и лечить тут большие ожоги не умеют. Мы вот хоть и маги, тоже не умеем. Ну не учили нас такому.

Дни идут за днями, от ушедшего в поход войска периодически приходят весточки. В последней вот было то, что стоят они под Киевом и ведут переговоры с местным князем. Зовут князя Бус и переходить под нашу руку он пока не хочет. Хазар боится, а нас пока нет. Непуганый ещё, но про Хрёрика слышал, что мы его под себя примучили. Ну так нурманны тут постоянно к ромеям торговать ходят. Наши пока кровь полян проливать не хотят, всё же племя родственное и язык один у нас. Впрочем, время есть, можно и поуговаривать. А там, глядишь, хазары подойдут, весть им Бус наверняка послал. Вот побьём хазар — сразу посговорчивей станет.

Глава 18

Никакой план не выдерживает столкновения с реальностью.

Наблюдение

До того, как хазары пришли, нашему войску пришлось простоять под стенами Киева почти два месяца. Это даже осадой назвать нельзя. Ну, стоит под стенами города лагерем войско, но въезду-выезду особо не мешает, разве что хазарских купцов перехватывают прямо на виду у городской стражи. Ну да за караваны мы в своём праве. Однако же, как данник хазарский Бус сообщить о творящемся кагану просто обязан.

Самое интересное, что войско хазарское почти сплошь конное, но об этом мы подумали заранее. Во-первых, на поле по приказу Мстивоя были разбросаны чесноки, да поставлены крепкие рогатки, их кони точно грудью не снесут. А во-вторых, от града стрел, что способны устроить степняки, наши вои прикрыты крепкими доспехами и не менее крепкими щитами. Впрочем, ливень стрел и наше войско способно организовать, любой словенин с луком сызмальства обращаться обучен. А ведь у каждого бойца ещё две-три сулицы имеется и добрый меч или топор.

Хазары как наскочили с диким визгом и свистом, так и отхлынули. Только тональность визга изменилась, оно и понятно, на поле осталась не одна сотня степных багатуров и заодно их коней. Охромевший конь для всадника бесполезен, а мясо получат победители. Было ещё две подобных атаки, а после командующий хазарским войском решил пустить вперёд пешцев, чтобы взломать строй воинов словенских, что характерно, Бусовы вои так и остались сидеть за стенами, крепко затворившись там. Понятно, что степняк пешком много не навоюет, просто потому что вооружение у него для такого типа боя не приспособлено.

— Словен! Княже! Пошли на левое крыло ещё воев, там, кажись, хазары наших продавливают, ежели в лагерь прорвутся — худо будет. — Мстивой, казалось, замечал всё и везде.

— Так пошли туда ярла из Хрёриковых. Пусть хирдманны разомнутся, они умеют с такими, как те наёмники, разбираться.

— Хорошо, княже!

Хирд успел вовремя, аланские[64] наёмники были вырезаны практически полностью, да и вообще потери у хазар к концу дня были внушительны, но это и понятно, поскольку доспехи хоть какие-нибудь есть только у самых знатных их них и у алан чешуйчатые панцири. Наши же воины снабжены броней все. Понятно, что у корел и нурманнов попроще, а у словен сплошь те самые модернизированные лорики сегментата. Из-за этого доспеха их даже поначалу приняли за ромеев, что внесло определённое смятение в разум тархана[65]. Всё же одно дело воевать с какими-то неизвестными никому словенами и другое дело — с Империей Ромеев. Хотя бы просто потому, что на смену одному войску империя запросто пришлёт другое.

Впрочем, даже когда стало понятно, что это не ромейское войско, стало не легче. Потому что стало ясно, что это объединённая армия Севера и по качеству она ненамного хуже ромейской. Ещё пара дней боёв с пришельцами и от хазарского войска ничего не останется, а у северян такое впечатление, что потерь не было вообще. Всё так же нерушимой скалой стояла стена червлёных щитов и сверкали шеломы, сияли на солнце наконечники длинных копий, и лишь груды трупов у подножия этой грозной скалы напоминали о тех самоубийственных атаках, в которые бросались хазары на протяжении этого длинного дня.

Отступить хазарам вряд ли получится, ведь, увидев слабость, недавние данники из Киева немедленно ударят в спину, и тогда избежать полного разгрома не выйдет. Тархан послал гонца за подкреплением и приказал как можно скорее укрепить лагерь, чтобы дождаться свежих войск под прикрытием хоть каких-то укреплений. Войско оттянулось в лагерь ввиду наступающей ночи. Впрочем, на этом ничего не закончилось.

Под утро завыли волки. Очень много волков. А потом в недостроенный лагерь ворвались воины в волчьих шкурах и как-то привычно начали убивать всех, кого видят. Вид то ли людей, то ли волков, покрытых кровью, не способствует мужеству степных воинов, и они побежали. Тархану пришлось в спешке уходить в недавно построенный Итиль[66]. В столицу уходить бесполезно и опасно, туда в любой момент могут нагрянуть арабы, да и ромеи не преминут откусить кусок от ослабевшего государства. Всё же потеря тридцатитысячного войска на его силу положительным образом не сказывается. Да, безусловно, можно собрать ещё две-три таких рати, а если поднапрячься, то и триста тысяч можно выставить. Вот только такую армию быстро не собрать, да и качество большей части войск будет аховым.

Лучников-то будет много, вот только уже убедились, что охотничьи наконечники на закованных в броню воинов не оказывают никакого воздействия, разве что случайно кого оцарапает, а бронебойные наконечники мало того что дорогие, так ещё не каждый кузнец их делать умеет.

Север оказался не менее грозным противником, чем Восток и Запад. Нужно доложить кагану и возможно даже придётся просить помощи и у арабов. Те хоть и враги, но по сравнению со словенами всё же как-то ближе.

Итиль. Приёмный зал кагана Багатура[67].

— Приветствую тебя, величайший! — тархан упал на колени, — наши войска дрались доблестно, но у проклятых сакалиба[68] в союзниках оказались могучие волки-оборотни, убить их почти невозможно, сами же они убивали наших воинов десятками и сотнями…

— Это всё, что ты можешь сказать в своё оправдание?! У тебя были лучшие войска, что я мог тебе дать! И где они? Их кости гниют