Всегда вчерашнее завтра - Чингиз Абдуллаев

— Не совсем, но, в общем, да, — признался Дронго.

— А где он сам? Почему до сих пор не позвонил? Вы с ним встретились в баре?

— Вас интересует конкретное место, где он сейчас находится? — уточнил Дронго. — В таком случае я вам скажу. Сейчас он на тюремных нарах.

Хозяин дома замер, опустив руку с кружкой. Потом недоверчиво посмотрел на посетителей.

— Вы шутите?

— Неужели вы думаете, что я специально прилетел в Германию, чтобы пошутить насчет почти неизвестного лично мне Сарычева?

— Кто вы такие? — нахмурился Олег Савельев.

— Друзья, — улыбнулся Дронго, — которые действительно ищут вашего двоюродного брата.

Хозяин дома покачал головой.

— Возможно, я ошибся. Но откуда вы в таком случае взялись?

— Нам нужен Игнат, — вмешался в разговор Потапчук. — Скажи ему, что приехал Виктор Потапчук. Он мой должник, знает, что нужно делать. Или объясни, где мы его можем найти.

Хозяин дома задумался. Потом переспросил:

— Как вас зовут?

— Виктор Потапчук.

— Вы находились в составе его группы, которая действовала в Литве летом девяносто первого года, — вспомнил Олег Савельев. — Кажется, он о вас рассказывал.

— Тем более, — мрачно кивнул Потапчук, — он уже столько лет живет в Европе, а я его дерьмо расхлебываю в России.

— Почему арестовали Сарычева? — Мужчина перевел взгляд на Дронго.

— Понятия не имею. Думаю, это связано с вашими клиентами. Видимо, они слишком активно действовали на территории России.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Они почувствовали себя слишком вольготно, и их взяла контрразведка. А чему вы удивляетесь? — спросил Дронго. — Они хотели купить документы вашего двоюродного брата, а российская контрразведка имеет на них свои запросы. По-моему, все правильно.

— Вы из ФСБ? — спросил Олег Савельев.

— Не будьте идиотом, — заметил Дронго. — И принесите мне что-нибудь другое. Я не пью пива.

— Может, виски? Или водку?

— У вас есть что-нибудь безалкогольное?

— Конечно, есть.

— Вот и принесите. А потом задавайте свои идиотские вопросы.

Хозяин поднялся, сходил в другую комнату и принес бутылку кока-колы.

Дронго открыл бутылку, налил содержимое в свою кружку.

— Какие еще вопросы вас интересуют?

— Зачем вы здесь? — в упор спросил хозяин дома.

— Нам нужно найти вашего брата и поговорить с ним. Сидящий рядом со мной человек действительно Виктор Потапчук. Он входил в одну группу с Игнатом Савельевым, которая так удачно растворилась в воздухе летом девяносто первого.

Если вас интересует, не врет ли он, можете сделать его фотопортрет и передать изображение по факсу вашему брату, с которым у вас наверняка есть связь.

— С чего вы взяли?

— Просто мне так кажется. Вы ждали клиентов, которых обещал привезти к вам Сарычев. Вернее, они должны были приехать к вам от него. Но их не будет. Пока.

А вместо них здесь мы. И мы не самые худшие клиенты, которые у вас могут объявиться. Передайте брату, мы можем купить документы. Какая ему разница, кому их продавать.

— Кто вас прислал? — снова спросил Савельев.

— Тебе говорят, что мы приехали к Игнату! — вспыхнул Потапчук. — Нам нужно его найти.

— Я вам ничего не скажу, — огрызнулся Олег Савельев, — много вас тут ходит, «приезжих», незачем мне с вами разговаривать.

— Подождите, — поморщился Дронго, — я ведь не прошу вас верить нам на слово. Проверьте нас и убедитесь, что перед вами именно Потапчук, бывший напарник вашего брата.

— Как я могу это проверить?

— А где сейчас ваша жена? — вдруг спросил Дронго.

— При чем тут она? — нервно дернулся хозяин. — Вам до нее не добраться. Ее нет в городе.

— Вы не поняли, — вздохнул Дронго, — я хотел предложить вам другой вариант. Чтобы человек, которому вы безусловно доверяете, позвонил вашему брату в наше отсутствие. Вы уедете отсюда вместе с нами, а ваша жена, позвонив вашему брату, проверит наши показания.

— Она не знает его телефона. И я не знаю.

— Ладно, все, заканчиваем, — поднялся Дронго. — Мы живем в берлинском отеле «Хилтон», шестьсот пятый и шестьсот седьмой номера. Если ваш брат захочет найти нас, пусть туда позвонит. И постарайтесь убедить его позвонить нам как можно быстрее, иначе у него возникнут определенные неприятности.

— Я не имею с ним связи, — на всякий случай снова сказал Савельев, уже менее решительно.

— Вот наши телефоны. — Дронго положил на столик визитную карточку-книжку своего отеля.

— Ну, если хотите, можете ее оставить, — пожал плечами Савельев, — просто в качестве сувенира.

— Пусть он нам позвонит, — проигнорировал его слова Дронго, — повторяю, что это очень важно. Можете сказать, что убит Лозинский.

Савельев заметно побледнел. Потом машинально взял свою кружку с пивом, поднес к губам и только тогда обнаружил, что она пуста.

— Кого убили? — немного заикаясь, спросил он.

— Вы прекрасно все слышали, — холодно произнес Дронго, выходя из гостиной.

— Будьте добры, передайте ему наш разговор.

На обратном пути в Берлин он все время молча глядел на мелькавшие за окном вагона пейзажи. Наконец Потапчук не выдержал.

— Думаете, он позвонит?

— Вы знаете его лучше меня, — повернул к нему голову Дронго. — Как вы считаете, он позвонит?

— Думаю, да, — кивнул Потапчук.

— Мне тоже так кажется. Вы не проголодались? У нас в отеле, в правой части здания, есть изумительный итальянский ресторан «Феллини». Предлагаю вам там пообедать.

— Они ищут покупателя, — вспомнил Потапчук о состоявшемся разговоре, — через Лозинского и Сарычева искали покупателя.

— Верно. Потому он и принял нас за покупателей. Вы видите, мистер Потапчук, как плохо путешествовать в вашей компании. У вас очень характерная внешность. А я всегда считал, что внешность «ликвидатора» должна быть незаметной, чтобы не бросаться в глаза. Хотя, наверное, это устоявшиеся штампы, а в руководстве КГБ всегда старались избегать повторов. Насколько я знаю, во всяком случае.

— При чем тут моя внешность? — спросил Потапчук.

— Он же сразу обратился к нам по-русски. Надеюсь, вы не считаете, что он узнал меня, а не вас.

— Это еще неизвестно, — на всякий случай сказал «ликвидатор», — он просто считал, что мы приехали из России.

— Не стану с вами спорить. Но я все время думаю о том случае в баре. И все больше убеждаюсь, что там сидел еще кто-то чужой. Но восстановить картину событий достаточно сложно. Началась суматоха, крики, стрельба, а я, признаться, надеялся увидеть одного связного, и никак не больше. Но сейчас считаю, что там присутствовал главный покупатель документов, не замеченный нами.

— А вы не помните, кто именно там сидел?

— Пытаюсь вспомнить. Но там находилось человек двадцать, не меньше. И потом эта неожиданная стрельба, когда началась проверка документов. Признаюсь, в этот момент я больше думал о себе, чем о неведомом покупателе.

В отель они вернулись через три часа. Получив внизу ключи, пообедали в ресторане и лишь затем пошли к лифту, чтобы подняться на шестой этаж. Их номера располагались с правой стороны коридора и выходили окнами на площадь. Дронго первым достал свой ключ. Вставляя его в замочную скважину, он услышал телефонный звонок в своем номере. Быстро шагнув в комнату, он поднял трубку.

Потапчук вошел следом за ним.

— Слушаю вас, — немного напряженным голосом сказал Дронго.

— Кто со мной говорит? — услышал он хриплый голос незнакомца.

— А кто вам нужен?

— Позовите Виктора Потапчука, — потребовал незнакомец, и Дронго передал трубку напарнику.

— Слушаю, — сказал тот, облизывая внезапно пересохшие губы.

— Виктор, это ты? — сразу узнали на другом конце провода. — Я не поверил в твой приезд.

— Игнат, — узнав голос своего бывшего руководителя, Потапчук ошеломленно взглянул на Дронго, — где ты находишься?

— В раю, — засмеялся Савельев. — Надеюсь и ты скоро очутишься здесь, во Франции. Это даже лучше, чем в настоящем раю. Поверь мне на слово.

Глава 24

В Ниццу они прилетели, сделав пересадку в Париже. Им почти не пришлось ждать, приземлились без двадцати пяти двенадцать рейсом 1529 авиакомпании «Эйр-Франс» и уже через час десять минут вылетели в Ниццу из аэропорта имени Шарля де Голля, куда обычно прибывали самолеты из Берлина. Рейс 316, на который они успели зарегистрироваться, был один из немногих, вылетающих именно из этого аэропорта. В большинстве своем самолеты «Эйр-Франс» и «Эйр-Интер» летели в Ниццу из аэропорта Орли, и им пришлось бы потратить еще около часа, добираясь туда.

Ницца встретила их теплой погодой, словно сюда уже пришла не только весна, но и подталкивающее ее лето. Уже в аэропорту они окунулись в мягкую обволакивающую духоту, столь характерную для побережья Лазурного берега. Такси стояли прямо у здания аэропорта, за стойкой регистрировали билеты пассажиров, летевших в Монако. В самом «игорном княжестве» не было аэропортов, способных принимать самолеты, и туда добирались лишь на вертолетах.