Сиротка для дракона. Бои без правил - Наталья Шнейдер

как рецидивистке.

Я улыбнулась, вспомнив вчерашнее приветствие двойняшек. Кажется, это воспоминание еще долго будет поднимать мне настроение. Хотели парни того или нет, попали в точку – по части нарушения спокойствия я оказалась именно рецидивисткой, даром что совершенно не по своей воле.

– Но, думаю, она не доучится, уйдет раньше, – продолжила Селия. – Ее соседка вчера попросила комендантшу переселиться в другую комнату. Та отказала, конечно, сказала слишком много чести селить студенток по одной. Но это первый звоночек.

Я не очень поняла, как из нежелания соседки Корделии оставаться с ней в одной комнате следует, что та скоро покинет университет, но решила позже спросить у Рика, чтобы в очередной раз не выставлять себя невеждой перед остальными.

– А Крыс вчера обзавелся красивым фонарем, – хихикнул Зен. – Мы вечером не стали рассказывать, чтобы не портить тебе настроение, напоминая о нем. В столовой увидишь.

Вряд ли увижу, Бенедикт не станет заглядывать в зал, где ели небогатые студенты ради того, чтобы я полюбовалась его синяками.

– Надеюсь, вы не «темную» ему устроили? – поинтересовалась я, не зная, то ли радоваться, то ли огорчаться. Не то чтобы я не злорадствовала, и сознание, что за меня отомстили, конечно же, грело. Но «темная» – перебор, этак случайно и покалечить и даже убить можно.

– Это не мы, – фыркнул Зак. – Мы подумали, но решили, что много чести об него руки марать. Это его сосед, который бегал посреди ночи за Агнес, а потом еще мыл комнату за этим заср… в общем, после того как его увели к целителям.

Да, прислуги в общежитиях не было: комнату мы с Оливией убирали вместе, а коридор и общественные места, когда не было нарушителей дисциплины для отработки, отчищали магией девочки с бытового. Как справлялись парни, я не знала – никогда не интересовалась, но, похоже, примерно так же…

– Не знаю, кто украл из кабинета Агнес копию заключение целителя, дескать, он не пострадавший, а симу… как его… Симулянт, вот! – продолжал Зак. Судя по хитрому прищуру парня, он прекрасно знал, кто стащил это заключение. Но ведь не скажет… – Однако разлетелось оно быстро. Агнес рвет и мечет и грозится навесить на кабинет сигналку, ту, зеленую и вонючую. Правда, непонятно, зачем она сейчас, но, может, успокоится…

– Разве сигналки не было? – удивилась я.

Кабинет целителя должен хорошо закрываться, там наверняка найдется множество интересных снадобий.

– На шкафах с лекарствами и инструментами стоят настоящие защитные заклинания. Те, что могут вырубить надолго, – пояснил Зен. – Но на архиве и самом кабинете был обычный магический замок, и кто-то его взломал.

– «Кто-то», – фыркнула Дейзи. – Любой боевик начиная с третьего курса этот замок щелкнет как семечку.

– Это у нас тоже преподают? – изумилась я.

– Да. На методах действия разведывательных и диверсионных групп. Со сдачей зачета.

Я попыталась представить, как бы мог выглядеть зачет по вскрытию магических замков. Украсть из канцелярии свое личное дело? Взломать кабинет ректора, а кто попался – моет отхожие места?

– Полезное умение, правда, распространяться о нем за пределами факультета не стоит. Но Род не стал бы этого делать, он целитель, и у них свои закидоны, – продолжала Дейзи. – Тайна и все такое. Мы с Селией узнали об этом заключении, только когда оно пошло по рукам, а значит остается…

– Никто не знает кто, – перебила ее Селия. – И если бы я была уверена в своих подозрениях, поговорила бы всерьез. Грязный метод.

– Грязным методом воспользовался Крыс, причем в прямом смысле, – парировала Дейзи. – А тот, кто обнародовал это, всего лишь восстановил справедливость.

Зак, хихикнув, пихнул меня в бок.

– Ты бы видела выражение лица Крыса, когда Феликс поймал его на пороге столовой, собираясь вежливо объяснить, что подливать спирт девушке в бокал недопустимо.

– Феликс – и вежливо? – расхохоталась я.

В самом деле жаль, что я не видела.

– Начал он вежливо. – Зен тоже едва сдерживал смех. – Потом, конечно, разошелся. Хорошо, что мы рядом были, остановили вовремя, а то опять бы пришлось неделю посуду мыть. Он еще и с Гиеной побеседовал по душам, но там не так весело получилось. Выдержка у нее что надо, этого не отнять.

– Ничего, все только начинается, – ухмыльнулся Зак. – Нечего было наших трогать.

Но когда мы подходили к полигону, я снова напряглась: друзья-то поверили, а что скажут остальные? Может, меня не заметят? Однако напрасно я надеялась тихо смешаться с толпой. Алек углядел нас издалека.

– Лианор, иди сюда! – закричал он.

Пришлось подойти. Все взгляды, само собой, обратились на меня, и захотелось сжаться, спрятаться за спиной старосты.

Алек приобнял меня за плечо, от возмущения я забыла обо всех своих страхах. Но прежде, чем я успела отстраниться, обвел взглядом остальных. Шепотки стихли разом, да и мне расхотелось дергаться.

– Так, господа боевики. Слухов ходит много и разных, пока мы все здесь, самое время рассказать, как было дело. Лианор никого не травила, Бенедикт изобразил действие яда, а подсказала ему, как это сделать, Корделия, с целительского.

– Столько возни, чтобы подставить какую-то пигалицу. Было бы ради чего стараться! – буркнул мужской голос, и я узнала рыжего Карла, с которым Родерик подрался в первый учебный день.

– Эта пигалица умудрилась со сломанной ключицей расквасить нос Бенедикту, вот он и закусился, – сказал Алек. – А за что Корделия на нее взъелась, у самой Корделии и спроси.

– Да что там спрашивать, ходили они с Родом, – охотно пояснил кто-то из толпы. – Полгода ходили, да не срослось, а в этом году он себе другую приглядел. Рыжая и взбеленилась – как это, у нее не срослось, а с другой он пылинки сдувает.

Я залилась краской. Положение спас подошедший Этельмер

– В общем, Лианор ни в чем не виновата, так что можете смело плюнуть в морду тому, кто будет утверждать обратное. И кто обидит одного боевика – обидит всех, – торопливо заключил Алек и скомандовал: – Стройся!

Когда все начали скидывать одежду, я вдруг обнаружила, что полуодетые парни перестали меня смущать. Привыкла? Или, может, дело было в одном конкретном парне, сегодня отсутствовавшем, а без него – кожа, она и есть кожа, как сказал тогда преподаватель.

Теперь, когда впереди не мелькал знакомый торс, когда никто, пробегая мимо, не обжигал меня взглядом, оказалось, что физподготовка занимает только тело, но не мысли.

«Нечистый знает, как занять праздную голову,» – иногда говорила госпожа Кассия, и, видимо, потому что моя голова сейчас как раз была слишком праздной, а, может, потому что впервые за прошедшие дни неподалеку не маячил Родерик, мне ужасно его не хватало. Я