Гамбит искусного противника (СИ) - Тес Ария

Алекс еще миг смотрел на меня, а потом наклонил голову на бок. От меня не укрылось, как он повел плечами, что руки у него были надежно спрятаны в карманы, а по лицу пробежала странная рябь — ему было дико некомфортно находиться здесь. Со мной. Он этого не хотел, а я его заставила, вынудила, и боже — в этот момент я себя прямо ненавидела.

— Амелия, мы кажется договорились. Никаких свиданий и ничего, кроме секса.

— Это не свидание… Я просто…

— Мне неважно, — холодно перебил он, и лучше бы я так и изучала ровный тротуар, чем посмотрела в его глаза.

Сейчас то, что могло дико обжигать — серый, глубокий омут, — тоже обжигал, но не огнем, а холодом. От него веяло им, как от глыбы льда, и это было просто ужасно. Наверно я никогда так сильно не хотела исчезнуть, как в этот момент. Возможно, конечно, прежние ситуации просто стерлись из памяти, как часто бывает со временем, но я знала, что этот миг перед входом в зоопарк я запомню навсегда. Очень сложно забыть буквально физически ощущаемое чувство, когда ты навязываешься человеку, в которого влюблена.

— Договор был такой, и я не собираюсь его нарушать. Ради тебя точно.

Акцент. Он намеренно выделил голосом последнюю часть своего потрясающего высказывание, от чего у меня от сердца волнами отошла боль и обида. То есть ради меня он не собирается нарушать свои «правила»?

— А ради кого собираешься? — вырвалось раньше, чем я успела обдумать свой вопрос, и я тут же об этом пожалела.

Еще одно правило — никакой ревности и истерик. Он этого не любил. И сейчас Алексу точно не вкатывало участвовать в «любовной» разборке.

Брови упали на глаза, которые тут же сверкнули арктическим холодом, твердостью и…жестокостью? Точно. Это была именно она. До меня дошло не сразу, хотя я и сжалась в ожидании «ответочки с вишенкой».

— Тебя не должно это ебать, потому что никогда «это» не будет касаться тупой, малолетней сучки. Удачного похода.

Было больно — вот так вот стоять посреди площади и смотреть в его широкую спину. Унизительно, обидно и больно. Жаль, что в тот момент я еще не представляла, что значит по-настоящему больно.

Мы не общались четыре дня. Обычно он писал мне что-нибудь дурацкое почти каждый день хотя бы раз, и да, теперь мы общались. Это было даже забавно, ведь я так старательно искала возможности его заинтересовать, а оказалось нужно было всего лишь потерпеть, чтобы это стало нормой. Сейчас в эфире стояла оглушающая тишина. Я тоже не решалась начать разговор, хотя много раз пыталась. Открывала окошко с нашей перепиской, даже набирала что-то глупое, но отправить так и не решилась. Мне было очень страшно услышать что-то вроде: «между нами все кончено, не пиши больше». А потом вдруг стало плевать. Я просто пересилила себя, ведь жить в таком подвешенном состоянии невероятно сложно, скажу я вам.

Вы:

Привет. Может поговорим?

Алекс не отвечал долго. Реально долго. Уроки шли один за другим, я гипнотизировала телефон, но так ничего и не получила. Сердце бешено билось где-то в горле каждый раз, когда мне падала какая-то рекламная смс-ка, и я разочаровывалась аж до слез, когда не видела заветного номера. Только ближе к ночи, когда уже и не надеялась прочитать его имя, оно появилось.

Алекс