Искусство программирования для Unix - Эрик Реймонд

Однако один единственный чреватый ошибками связующий уровень не является наибольшей проблемой. Разработчик, который знает о существовании связующего уровня и пытается организовать его в средний уровень вокруг собственного набора структур данных или объектов, может в итоге получить два связующих уровня — один выше среднего уровня, а другой ниже. Талантливые, но неопытные программисты особенно склонны попадать в эту ловушку. Они правильно выбирают все основные наборы классов (логику приложения, средний уровень и примитивы предметной области) и переделывают их подобно примерам из учебников, и только сбиваются с пути по мере того, как величина нескольких связующих уровней, необходимых для интеграции всего привлекательного кода, становится все больше и больше.

Принцип тонкого связующего уровня можно рассматривать как уточнение правила разделения. Политика (т.е. логика приложения) должна быть четко обособлена от механизма (то есть основных примитивов), однако очень большой код, который не является ни политикой, ни механизмом, скорее всего, свидетельствует о том, что его функции минимальны и что он только увеличивает общую сложность в системе.

4.3.3. Учебный пример: язык С считается тонким связующим уровнем

Язык С является хорошим примером эффективности тонкого связующего уровня.

В конце 90-х годов Джеррит Блаау (Gerrit Blaauw) и Фред Брукс (Fred Brooks) в книге "Computer Architecture: Concepts and Evolution" [4] отмечали, что архитектура всех поколений компьютеров (от ранних мэйнфреймов, мини-компьютеров и рабочих станций до PC) стремилась к конвергенции. Чем более поздней была конструкция в своем технологическом поколении, тем плотнее она приближался к тому, что Блаау и Брукс назвали "классической архитектурой" (classical architecture): двоичное представление, линейное адресное пространство, разграничение памяти и рабочего хранилища (регистров), универсальные регистры, определение адреса, занимающего фиксированное число байтов, двухадресные команды, порядок следования байтов[45] и типы данных как последовательное множество с размерами, кратными 4, либо 6 (6-битовые семейства в настоящее время устарело).

Томпсон и Ритчи разрабатывали язык С как подобие структурированного ассемблера для идеализированной архитектуры процессора и памяти, которую, как они ожидали, можно было смоделировать на большинстве традиционных компьютеров. По счастливой случайности, их моделью для идеализированного процессора был компьютер PDP-11, весьма продуманная и изящная конструкция мини-компьютера, которая вплотную приближалась к классической архитектуре Блаау и Брукса. Здраво рассуждая, Томпсон и Ритчи отказались внедрять в С большинство характерных особенностей (таких как порядок байтов) там, где PDP-11 ему не соответствовал[46].

PDP-11 стал важной моделью для последующих поколений микропроцессоров. Оказалось, что базовые абстракции С весьма четко охватывают классическую архитектуру. Таким образом, С начинался как хорошее дополнение для микропроцессоров и, вместо того чтобы стать непригодным в связи с тем, что его предположения устарели, фактически становился лучше, по мере того, как аппаратное обеспечение все более сильно сливалось с классической архитектурой. Одним примечательным примером этой конвергенции была замена в 1985 году процессора Intel 286 с неуклюжей сегментной адресацией памяти процессором серии 386 с большим простым адресным пространством памяти. Чистый язык С был действительно лучшим дополнением для процессоров 386, чем для процессоров 286-й серии.

Не случайно, что экспериментальная эра в компьютерной архитектуре завершилась в середине 80-х годов прошлого века, т.е. в то время, когда язык С (и его ближайший потомок С++) побеждали все предшествующие им универсальные языки программирования. Язык С, разработанный как тонкий, но гибкий уровень над классической архитектурой, выглядит в перспективе двух десятилетий как почти наилучшая из возможных конструкций для ниши структурированного ассемблера, которую он и должен был занять. В дополнение к компактности, ортогональности и независимости (от машинной архитектуры, на которой он первоначально был разработан), данный язык также имеет важное качество прозрачности, рассмотренное в главе 6. В конструкции нескольких языков программирования, которые, возможно, являются лучшими, потребовалось внести серьезные изменения (такие как введение функции сборки мусора в памяти), чтобы создать достаточную функциональную дистанцию от С и избежать вытеснения им.

Эту историю стоит вспоминать и переосмысливать, поскольку пример языка С показывает, насколько мощной может быть четкая, минималистская конструкция. Если бы Томпсон и Ритчи были менее дальновидными, то они создали бы язык, который делал бы гораздо больше, опирался бы на более строгие предположения, никогда удовлетворительно не переносился бы с исходной аппаратной платформы и исчез бы вместе с ней. Напротив, язык С расцвел, и с тех пор пример Томпсона и Ритчи влияет на стиль Unix-разработки. Однажды в беседе о конструировании самолетов, писатель, искатель приключений, художник и авиаинженер Антуан де Сент-Экзюпери подчеркнул: "Совершенство достигается не в тот момент, когда более нечего добавить, а тогда, когда нечего более удалить".

Ритчи и Томпсон жили по этому принципу. Долгое время после того как ресурсные ограничения на ранних Unix-программах были смягчены, они работали над тем, чтобы поддерживать С в виде настолько тонкого уровня над аппаратным обеспечением, насколько это возможно.

Когда я просил о какой-либо особенно экстравагантной функции в С, Деннис обычно говорил мне: "Если тебе нужен PL/1, ты знаешь, где его взять". Ему не приходилось общаться с каким-либо маркетологом, утверждающим: "На диаграмме продаж нам нужна галочка в рамочке!".

Майк Леcк.

История С также подтверждает важность существования работающей эталонной реализации до стандартизации. Повторно данная тема затрагивается в главе 17, где рассматривается развитие стандартов С и Unix.

4.4. Библиотеки

Одним из последствий того влияния, которое стиль Unix-программирования оказал на модульность и четко определенные API-интерфейсы, является устойчивая тенденция к разложению программ на фрагменты связующего уровня, объединяющего семейства библиотек, особенно общих библиотек (эквивалентов структур, которые в Windows и других операционных системах называются динамически подключаемыми библиотеками или DLL (Dynamically-Linked Libraries)).

Если подходить к проектированию тщательно и обдуманно, то часто возникает возможность разделить программу таким образом, чтобы она состояла из главной части поддержки пользовательского интерфейса (т.е. политики) и совокупности служебных подпрограмм (т.е. механизма) без связующего уровня вообще. Данный подход представляется особенно целесообразным в ситуации, когда программа должна выполнять большое количество узкоспециальных операций с такими структурами данных, как графические изображения, пакеты сетевых протоколов или блоки управления аппаратного интерфейса. В статье "The Discipline and Method Architecture for Reusable Libraries" [87] собрано несколько общих полезных, конструктивных советов, исходящих из традиций Unix, особенно полезных для решения проблем управления ресурсами в библиотеках такого вида.

Практика, при которой подобное разделение на уровни осуществляется явно, в Unix-программировании является стандартной. При этом служебные подпрограммы собираются в библиотеку, которая документируется отдельно. В таких программах клиентская часть специализируется на задачах пользовательского интерфейса и протоколе высокого уровня. Несколько большего внимания к конструкции требует отделение оригинальной клиентской части и ее замена другими, адаптированными для иных целей. Некоторые другие преимущества позволит раскрыть учебный пример.

Существует оборотная сторона данной проблемы. В мире Unix библиотеки, поставляемые как библиотеки, должны сопровождаться тестовыми программами.

API-интерфейсы должны сопутствовать программам и наоборот. API, для использования которого необходимо написать C-код и который невозможно без труда вызвать из командной строки, очень тяжело изучать и использовать. И наоборот, невероятно сложно использовать интерфейсы, единственной открытой и документированной формой которых является какая-либо программа и которые невозможно просто вызвать из программы на С, — например, route(1) в прежних Linux-системах.

Генри Спенсер.

Кроме упрощения процесса обучения, тестовые программы библиотек часто создают превосходные тестовые структуры. Поэтому опытные Unix-программисты видят в них не только форму для приложения умственных усилий пользователя библиотеки, но и свидетельство того, что код, вероятно, был хорошо протестирован.