Это личное, никакого бизнеса (СИ) - Бриошь Софи

– Совершенно верно. Смотри: Большая Медведица сильная, а у неё звезда-плакальщица. А Малая Медведица хоть и мала, зато Полярная Звезда в ней горит. Самая яркая, Путеводная.

– Потому что Большое сердце сильнее всех! – Маргарита уже который раз ведёт с отцом этот диалог и каждый раз в финале переживает прилив искреннего детского счастья. Как после прочтения любимой, наизусть выученной сказки.

***

– Пап, ты кого больше любишь: меня или маму? – маленькая Маргарита накручивает на пальчик солнечный локон, наблюдая, как розовое мороженное медленно сползает с ложки в креманку. Папа сидит напротив, у него шоколадное. Папа откровенно проигрывает, у него мороженка почти не движется.

– В сердце настоящего мужчины место только для одной королевы. Ты моя королева Марго. Только ты. – папа улыбается, но Маргарите кажется, что он немного грустит.

Наверно, ему обидно всё время проигрывать, ему всегда достаются нескользкие ложечки и медленные мороженки.

Маргарита тихонько наклоняет свою ложку, чтобы её клубничное мороженное не торопилось к победе.

– Папа, а я тебя люблю. И маму. Но я ведь не настоящий мужчина – я настоящая королева, – а у королев в сердце есть место и для папы и для мамы! Ой, папа! Я поняла! – Маргарита радуется своему открытию: – Значит у королевы сердце больше, чем у настоящего мужчины!

***

С возрастом Маргарита узнала, что папы бывают разные. Это так странно, но, оказывается, они могут быть злыми, "алкашами", ворчливыми или просто уставшими после работы.

Её отец никогда не уставал быть ей папой, а вот у девочек во дворе и в садике почти все папы уставали. У Лены и Гали вообще не было пап. Наверное, они устали так сильно, что убежали из дома и потерялись.

Маргарита сначала сильно удивилась, а потом почти сразу испугалась. И не смогла спросить у девочек, куда и почему ушли их папы. И, неужели, насовсем?

– Папа, а ты никогда не уйдёшь ? – спросила дома за ужином.

Мама замерла с чайником в руке, папа, подавившись, слегка закашлял.

– Милая, что ты... Почему ты спрашиваешь?

– У Гали папа ушёл и не вернулся. Потерялся, наверное. А у Лены кто-то увёл папу. Я не поняла, а девочки не сказали – нас кушать позвали.

– Так бывает, Маргоша... Это жизнь... – папа впервые не находил слов, чтобы ответить.

– Ты один не ходи в незнакомые места и чужих людей не слушай, ладно? – Маргарита вдруг всё поняла. – Ты у меня самый лучший папа, тебя точно могут украсть. Да, мам?

Мама поставила чайник и выскочила из кухни.

Маргарита услышала, как она зарыдала в ванной комнате.

– Мама тоже боится, что ты уйдёшь и потеряешься – опять догадалась Маргарита.

– Я не уйду, милая. Я никогда тебя не брошу. – папа протянул руку и погладил Марго по щеке.

***

Маргарите было 17 лет, когда отец умер.

Как объяснил врач – закупорилась одна из артерий, по которой в сердце поступала кровь, а значит и кислород.

Клетки миокарда погибли. Часть сердца омертвела, и оно остановилось.

Всё произошло быстро. Папа не мучился.

Но Маргарита уже не была маленькой девочкой и знала о том, как долго всё происходило, как долго он мучился...

Та женщина пришла на кладбище. Маргарита видела чёрную фигуру вдалеке и понимала, кто это. Она тогда уже не ненавидела её. Не любила, но жалела.

Отец выбрал семью, а не любовь. И даже не семью – он выбрал свою дочь.

Маргарита злилась на отца, злилась за то, что умер, за то, что обманывал: она думала, что он счастлив, а он, оказывается, был жертвой. И мама была несчастлива с ним, и та женщина, скорее всего, тоже.

А теперь и Маргарита.

Папа, папа, как же так? Ты сделал меня самой счастливой на свете и ты же всё уничтожил...

Почему ты всё так усложнил? Зачем?

Ты создал для меня чудесный мир, разрушив свой.

Ты человек, который из всех ролей: сына, брата, друга, мужа, любовника, инженера, соседа, – выбрал и великолепно исполнил ту, что считал единственно главной – роль отца. Не знаю, насколько хорош ты был для других, но как папа – ты один такой, самый лучший, таких как ты не существует... Но...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но если бы не это чёртово "но".

Много лет Маргарита не перебирала в памяти воспоминания об отце. Боль давно притупилась, не колола, а лишь глухо, тихо ныла иногда непониманием.

Люди порой такие люди... Папа был сложным. Самым лучшим отцом. Но не самым лучшим мужем. И не самым обыкновенным мужчиной.

И вот сейчас Маргарита видела ещё одного такого человека. Её прошибло словно током, от вереницы всех этих воспоминаний, мыслей, ассоциаций и совпадений. Несколько секунд. И что-то щёлкнуло в душе и заскрипело, задвигалось колесо прощения и принятия.

Как странно... Стоя в парке, в нескольких шагах-метрах – в бесконечности от Богдана, глядя на него, Маргарита наконец-то смогла понять отца. А понимая папу, почувствовала, как отступает наконец-то обида на бывшего мужа.

Глава 48

– Привет, Маргариткина! – Егор, всё такой же, молодой и бодрый, как и пять, и десять лет назад, быстрым шагом ворвался на территорию кафе в ТЦ.

– Привет! – Маргарита приподнялась из-за столика, обняла и поцеловала друга.

– Не давно ждёшь, не ври, – Егор посмотрел на часы, – я не опоздал. Но у меня не так много времени – убегу через два часа.

– Не опоздал, – улыбнулась Маргарита, – я раньше закончила.

– Удачно поохотилась?

– Даже слишком: подстрелила для корпоратива два платья вместо одного и кучу незапланированных милых вещичек!

– О, у вас корпоратив намечается? И ты, судя по двум платьям, не просто решила пойти, а ещё и с переодеваниями там блистать надумала?

– Ха-ха-ха. Не с переодеваниями, – дома выберу, – но решила, да. Хочу отдохнуть! Ты же знаешь – я миллион лет нигде не была.

– Да я-то знаю, только ты уверена, что два платья, наличие Богдана в неформальной обстановке и твоё необычайно возбуждённое состояние никак не связаны?

– Егор! Прекрати! Всё давно в прошлом. Должно быть в прошлом и точка. Я к нему даже не подойду! Даже не собираюсь! Тем более, все приходят с супругами. – Маргарита заметно сникла.

– Зая, я только рад, если всё так. – Егор протянул руку и накрыл своей ладоню ладонь Маргариты. – Лишь бы тебе опять не было больно...

– Егор, это так невыносимо! Всё невыносимо! Быть сильной и бессильной одновременно! Я устала.

Я бежала от него все эти годы. И всё равно прибежала к нему. Как? Как такое возможно? Ты же знаешь, я не искала с ним встреч. Я даже тебе не сказала, что возвращаюсь. Не идти на корпоратив? Увольняться? Опять бежать? Нет. Хватит. Я пойду навстречу своей боли.

Увижу их вместе и... и не умру. Я видела его с сыном, Егор. Я не могу тебе всего объяснить, но я поняла что-то... Мне кажется, я поняла что-то главное.

Я увижу его с женой и тоже пойму... Наверное. И пусть будет больно, но так лучше, чем...

– Так ты отдохнуть хочешь на этом корпоративе или ринуться навстречу с болью? Что-то я запутался. Давай-ка начистоту, подруга.

– Егор... Я не знаю. – Маргарита покраснела. – А вдруг он один придёт?

– Маргарита Сергеевна!..

– Егор! Стой! Не ругайся. Послушай. Я, правда, устала. И, правда, хочу какого-то разрешения ситуации.

– Что ещё не разрешилось для тебя, когда он тебя оставил, поперевшись на зов своего... своих принципов! – Егор сердился.

– Для меня так ничего и не решено, как видишь... А я хочу дальше жить. Жить с ним или без него, но жить! А не выживать без него.

– С ним... На что ты всё ещё надеешься?

– Ни на что. Просто вырвалось. Без него, конечно. Хочу жить, работать, ходить в магазин за платьями, отдыхать на корпоративах и не только. И не хочу чтобы его присутствие хоть где-то хоть в чём-то ограничивало полноту моей жизни. Хватит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Ты знаешь – я незлопамятный, – Егор вздохнул и откинулся на спинку стула-кресла, – если есть хоть какой-то шанс, что у вас ещё что-то может получиться – я точно от обиды и мести рвать волосы на груди не стану. Но Богдан женат, он так и не поговорил с тобой, не объяснился, ты переживала сильно, а сейчас... – Егор развёл руки, – я, правда, не понимаю о чём говорить и не в восторге от твоих метаний, прости.