И пришёл Лесник! 2 (СИ) - Лазарев Василий

— Кац предупреждал! — синхронно с Наташей сказали мы.

Глава 17. Ушельцы.

— Лежи не вставай, — я открыл глаза и попытался подняться. Наташа устроилась между нашими с Лианой койками и присматривала за нами, как бы мы не свалились в проход. — Сейчас проедем опасное место и тогда остановимся.

— Опасное? — я всё-таки приподнял голову и выглянул в псевдоиллюминатор. За окном мелькала пустыня, ещё дальше чернела земля.

— Да. Кластер скоро должен пойти на перезагрузку, — крикнул с места водителя Гном. — Нам надо проскочить его как можно быстрее.

— Жми тогда!

— Жму.

— Что там за чернота в окошке, — я показал на обугленную землю.

— Это чернота. Мёртвый кластер, там жить нельзя, — сказала Наташа.

— Почему?

— По всему. Человек там умирает за час, если вырядится в скафандр нолдов, то немногим больше. Техника не работает, радиосвязь не проходит. Ничего не растёт.

— Если всё-таки надо его пересечь, то как?

— Искать место, где кластер становится узким, и ты гарантированно пройдёшь его минут за десять. Дальше, головокружение, обезвоживание, тошнота, смерть. Сродни полученной чудовищной дозы радиации, — пояснил папаша Кац. — Помнишь я тебе рассказывал, как японский трактор заглох в Чернобыле сразу после того, как попал на крышу четвёртого энергоблока.

— Помню.

— На черноте глохнут моторы, отказывает электроника, даже снаряды пролетая над ней падают сразу. Ну и понятное дело заражённые тоже обходят эти места стороной.

— Если сейчас начнётся перезагрузка, то уйти на черный кластер нельзя?

— Минут на десять, пожалуй, можно, если перезагрузка успеет закончиться за это время, то останемся живы. Правда потеряем броневик, вытолкать с черноты его нам уж точно не удастся.

— Нет, это нам не подходит. Гном, жми на газ, мы потерпим. Сколько я спал?

— Четыре часа, спи ещё. Я посижу рядом, — Наташа поправила мне подушку.

— Не усну уже. Папаша, какие прогнозы насчёт ноги?

— А ты сам посмотри, — засмеялся Кац. — Ты чего не помнишь, как я тебе жемчужину скормил?

— Смутно. Я отрубался уже. Ого! — я откинул одеяло и увидел уже сформировавшийся коленный сустав и часть голени. — Ну ты подумай, сколько увечий можно было бы вылечить.

— Только не на Земле. Там обычный перелом срастается неделями.

— Я в детстве с велосипеда упал и сломал ногу. Пока она заживала, я целый год пропустил и в школу пошёл в восемь лет, — сказал Гном.

— Беда, закончил хоть? — поинтересовался я.

— Так я сюда попал в шестнадцать лет, не успел десятый класс закончить.

— Неуч?

— Завуч, — рассмеялся Гном.

— Лиана не просыпалась?

— Нет, в коме по-прежнему.

— И как теперь быть с ней?

— Очень просто, я за ней ухаживаю. Папаша Кац, кормит Лиану через зонд, — обыденно сообщила Наташа. — Царапины её уже зажили, организм борется с отравлением.

— Если ей дать жемчуг? У нас ещё осталось?

— Осталось, но это не поможет мне кажется, — ответил Кац, — хотя если она за неделю не выйдет из комы, то попробую дать.

— Уф, выехали! — крикнул Гном. — Теперь можно и остановку сделать. Мальчики направо, девочки налево.

После получасовой остановки продолжили движение. Дорога шла по полям. Слева и справа раскинулись бескрайние просторы, засеянные овсом. Всё это мне напомнило среднюю полосу России. Солнце стояло в зените, броневик тарахтел дальше. Сколько мы уже на нём проехали без дозаправки, хотя Гном сказал он на батареях. Я слабо представлял какие нужны батареи, чтобы ехать уже несколько дней.

— Сколько отсюда до Пекла, Гном? — как-то само собой вырвалось.

— Прямо отсюда? Ну… до Острова нам осталось километров сто и от него до Вавилона ещё пятьсот. Сам Вавилон примерно в десяти километрах от «края» периферийных районов Пекла. Вот считай шестьсот с хвостиком.

— А до центра Пекла?

— Если ты захотел помереть, то есть более простые способы, — подал голос папаша Кац. Наташа усмехнулась, помня о нашем разговоре.

— Я не знаю, Лесник, — признался Гном. — Это по слухам шестьсот до Вавилона, но кто их там мерил. Сегодня кластеры встали так, завтра эдак. Вот тебе и объезд, а объедешь ты или нет никому не известно. Нас уже сколько раз пытались отправить на тот свет, а мы отъехали то всего ничего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты прав, Гном. Дорога до Пекла измеряется не в километрах, а в везении, — согласился я.

— Тебе грех жаловаться, Лесник. Удачи тебе не занимать, — сказала Наташа. — Даже когда я, будучи фиолетовой и злая на весь мир и то вас пожалела. Могла ведь там на дороге и оставить.

— Вот ты коварная, Наташка, — засмеялся Гном. — Мы же к вам с миром приехали.

— Я не телепат. Интересно Аристарх слез с наркоты?

— Не уверен, — хрена лысого он получил, а не слез. Слабый.

— С какой? Чисто профессиональный интерес, — спросил папаша Кац.

— Мы сидели на самом паршивом спеке. Черняшке.

— Ой вэй, зачем же вы это сделали?

— Сама не знаю, Михей «посоветовал».

— От такой дряни самим очень сложно отказаться. Практически невозможно и если он колется больше недели, то процент излечения резко стремится к нулю, молодые люди.

— Значит помер. Жалко, неплохой был человек.

— Лесник! Там опять люди на дороге! — закричал Гном.

— К бою, — прохрипел я, хватаясь рукой за поручень, — хрен мы им дадимся на этот раз.

— Им похоже до нас уже неплохо всыпали, — пробормотал папаша Кац всматриваясь в изображение на «лобовом» стекле. Вдоль дороги сидели вооружённые люди до них было метров триста. Они тоже заметили броневик и сейчас напряжённо всматривались. У двоих были бинокли, но возможности командирского броневика нолдов была конечно же несравнимо круче. На псевдоиллюминаторах можно было приблизить объект примерно с двухкилометровой дистанции, может и дальше, но это было пределом в Улье. Дальше шёл горизонт.

— Гном, тормози. Наташа, придётся тебе выйти к ним и объяснить ситуацию. Сюда никого не веди, если кто-то увяжется за тобой, то Гном его снимет.

— Я поняла, Лесник. Не беспокойся, — она взглянула на меня как-то по-особенному и вышла из броневика без оружия. Впрочем, оно ей было не нужно. Походка у неё была что надо, она шла словно артистка. К нам в часть как-то приезжал ансамбль, девушки оттуда ходили по сцене также. Одна нога ставится перед другой и так поехали, раскачивая попкой в обтягивающем комбинезоне. Лямки комбеза подчёркивали её безупречную грудь, а нолдовский ствол на поясе говорил о том, что девушка не так проста, как кажется. При всём этом она загадочно улыбалась. Стронги вдалеке буквально вырывали бинокли друг у друга, желая подробнее разглядеть красотку. Наконец между ними состоялся контакт. Разговор длился минут десять после чего Наташа по рации передала что всё хорошо, и Гном поехал к ней.

— Лесник, старший от них хочет переговорить с тобой, — Наташа залезла в броневик.

— Прямо со мной? Я здесь никого не знаю.

— Хватит тупить, Женя. Со старшим он хочет поговорить, — Наташа кинула на меня испепеляющий взгляд. Я кивнул. Она открыла люк и махнула рукой высокому широкоплечему мужчине. Где-то в глубине меня уколола ревность. Чуть-чуть. Смешно, да? То Натаху Гному сватаешь, то обещаешь найти красавца, а когда он находится, то ревнуешь, причём у тебя есть молодая жена, правда временно не доступная. Чего у меня, блядь с башкой творится? А что вы хотите? Сами побывайте в пасти паука-людоеда…

— Джон, — представился мачо.

— Лесник. На больничном.

— И кто же так постарался?

— Паук два кластера назад.

— Черно-бурый? С клешнями? — уточнил Джон.

— Он. Встречали?

— Да, эта скотина у нас троих сожрала. А вы как же живы остались? — удивился мужик.

— А мы его сами сожрали, — засмеялась Наташа.

— Слабо верится, ну хорошо если так. Вы откуда едете?

— Из Центра в Остров, — я не стал пока ничего рассказывать. Я не знаю кто это, Наташа тоже. Единственная кто мог его узнать лежит в коме, хотя может папаша Кац, знает кого из них.