Большая восьмерка: цена вхождения - Анатолий Уткин

В сравнительно недолгой истории гонки ракетно-ядерных вооружений отметим два важных поворота. Модернизируя свое главное оружие, СССР и США обратились вначале к созданию кассетных головных частей (MIRV), а затем сделали упор на мобильности своего ракетного оружия. Далее последовало совмещение мирвированных боеголовок и мобильных носителей. В США это новое направление олицетворялось в ракетах MX, а в Советском Союзе — в ракетах СС-24. Мирвированные МБР были самым сильным элементом в советском военном арсенале. Американцы же поместили более половины своего стратегического арсенала на ракеты подводных лодок.

На переговорах по стратегическим наступательным вооружениям (СНВ) был ощутим реальный прогресс. На исторической арене в качестве советника по национальной безопасности появляется генерал-лейтенант Колин Пауэлл. Он представляет новую волну, которая с большим доверием готова использовать компромиссную склонность Михаила Горбачева, чем его предшественники — Каспар Уайнбергер, Кеннет Эдельман, Френк Гафни.

Из Афганистана

Зачем вести переговоры по поводу того, что история дает тебе бесплатно?142

Томас Саймонс, январь 1989 г. (ответственный за СССР в госдепе)

8 февраля 1988 г. Горбачев объявил, что Советский Союз выводит свои войска из Афганистана. Во время встречи с Горбачевым в Москве 22 февраля 1988 г. генсек сказал Шульцу, что СССР готов начать вывод войск из Афганистана, и объявить о соответствующих датах. Но Горбачев был полон ярости в отношении тех, кто называл эту политику Москвы пропагандой. Именно тогда Шульц выдвинул коронную идею пакистанского руководства создать переходное центральное правительство в Кабуле. Горбачев недобро блеснул глазами: «Вы сами говорили о том, что переходное правительство невозможно создать штыками. И потом: Советский Союз не может танцевать польку сразу со всеми»143.

12 марта посол Мэтлок докладывал из Москвы, что «Горбачев ощущает себя преданным американским требованием одновременно прекратить боевые действия в Афганистане и настойчивым требованием пакистанского президента Зия уль-Хака изменить правительство в Кабуле. Горбачев думал, что он достиг согласия с американским президентом, когда в Вашингтоне оговорили, что одновременно с уходом советских войск из Афганистана Соединенные Штаты прекратят оказывать помощь силам сопротивления»144.

20 марта 1988 г. Шеварднадзе прибыл в Вашингтон с целью подготовки московского саммита. Армакост и Адамишин обсуждали проблему Афганистана, но наибольшее впечатление в этом вопросе на американцев произвел именно Эдуард Шеварднадзе «Советский Союз, — буквально жаловался министр, — сделал все, чтобы угодить американским партнерам: объявил о своем намерении, огласил расписание выхода, указал даты. Почему американцы продолжают нажим? Но американцы не уступили даже своему лучшему другу. Посовещавшись с Армакостом и Пауэллом, Шульц объявил Шеварднадзе, что американская сторона не намерена ослаблять давление. Vae victis («горе побежденным»)! Шеварднадзе простирал руки, страшно побледнел, но американские друзья никак его не обнадежили. А они знали, что именно Шеварднадзе отвечает в Политбюро, за Афганистан, и могли бы пойти хотя бы на минимальные жесты. Нужно лучше знать американцев. Даже в этой ситуации они объявили Шеварднадзе, «что будут помогать своим друзьям» (то есть Усаме бен Ладену, моджахедам и пакистанским военным).

Американцы продолжали использовать против Советского Союза все возможные средства в его уязвимом месте — в Афганистане. А советский министр иностранных дел эту подрывную деятельность прикрывал. Так 6 января 1988 г. Шеварднадзе заявил официальному Афганскому агентству прессы, что Соединенные Штаты согласились уменьшить объем помощи афганским повстанцам — как часть соглашения по отводу советских войск. Чистая неправда. Президент Рейган немедленно дезавуировал слова советского министра. Ему вторил государственный секретарь Шульц на пресс-конференции 7 января 1988 г. 8 апреля 1988 г. Шульц послал Шеварднадзе специальную телеграмму, в которой указывал, что Соединенные Штаты будут во все более возрастающем объеме помогать оружием и всем прочим афганской оппозиции. И это не смутило бестрепетного советского министра, знавшего, каковы потери Советской армии в Афганистане.

Возможно, наиболее важным контактом этого времени стала встреча министра обороны США Фрэнка Карлуччи с министром обороны СССР Дм. Язовым в Швейцарии 16–17 марта 1988 года. Обсуждалось вторжение американских военных кораблей в территориальные воды СССР. Шульцу указали на подрывной характер многих передач «Голоса Америки» в условиях разгорающихся в СССР национальных конфликтов. Важно отметить также, что никакие увещевания советской стороны, уже решившей покинуть Афганистан и теряющей своих солдат, не встретили никакого понимания американской стороны. США ничуть не ослабили ритм своих военных поставок исламской оппозиции и ее вооруженным силам, в рядах которых тогда находился Усама бен Ладен.

Нежелание американцев обсуждать понижение уровней обычных вооруженных сил в Европе буквально поразило советскую сторону Шеварднадзе говорит на пресс-конференции в Вашингтоне в марте 1988 года: «Позвольте мне сказать со всей откровенностью, мы поражены ответом наших американских партнеров. Они не выказали никакого энтузиазма, мягко выражаясь, к обсуждению этого вопроса»145.

Правые в США отказывались верить очевидному, они усматривали в горбачевском смягчении некий хитрый маневр. Директор ЦРУ Роберт Гейтс: в результате происходящих с СССР изменений «Соединенные Штаты встретят в 1990-е годы и позднее более сильный Советский Союз, чьи агрессивные цели за рубежом и тоталитаризм дома останутся в основном неизменными». Еще более откровенным был член Совета национальной безопасности Билл Ленчовски: «Вся политика перестройки, гласности и нового мышления является зловещей дезинформацией, направленной на разоружение Запада»146. Здесь вся неизменная линия неистребимых польских ненавистников России от Адама Улама, Ричарда Пайпса, Уолтера Лакера, Эдварда Лутвака до Збига Бжезинского и пр. (Их даже развал СССР ни в чем их не убедил.) Даже участвовавший в непосредственных политических переговорах государственный секретарь Джордж Шульц указывал, что «переход советской стороны к диалогу — дело весьма отдаленного будущего, мы его не увидим». Отсюда, полагал Шульц, «я не верю, что отношения с Советским Союзом будут когда-нибудь нормальными, в них всегда будет присутствовать элемент противостояния»117.

Шульц говорит, что «мы не все знали, но мы должны были строить нашу политику на всемерном укреплении нашей мощи, на беспрекословном следовании нашим интересам. В некоторых случаях советское руководство было просто не готово к самостоятельной и тонкой политике. Так в середине февраля 1988 г. в Москве Шульц поднял вопрос о Ближнем Востоке и быстро убедился, что «Горбачев и Шеварднадзе не были в курсе всех сложностей ближневосточной политики. Но занятые внутренними сложностями, Советы были, слава Богу, не в состоянии вмешиваться в региональные конфликты в крупном масштабе».

Во время визитов (три визита) в феврале-апреле 1988 года, когда госсекретаря сопровождал генерал-лейтенант Колин Пауэлл, много говорилось о региональных конфликтах (война Ирана и Ирака, Ангола, Кампучия, Никарагуа и Сальвадор, отношения между двумя Кореями, Ближний Восток). Процесс «улещивания» американцев продолжался. Шеварднадзе подписал Соглашение о рыболовстве в Северной части Тихого океана, допустив американские траулеры в двухсотмильную советскую зону. Почему не американцы, весьма не бедные, никак не соглашались допустить советских дальневосточных моряков в свою национальную зону, а вчерашний милиционер из Грузии широким жестом стал раздавать богатства своей страны? Или не своей? Отметим, что американцы вычеркнули персональные компьютеры из списка запрещенных товаров только тогда, когда их стали производить два десятка стран и эмбарго потеряло всякий смысл.

Встречаясь с Шульцем 24 апреля 1988 г., Горбачев высказал всю свою обиду по поводу несдержанных речей американского президента, который обещал помогать афганским повстанцам и после выхода советских войск. Друг Рон соглашался на дружбу только на основе американской силы, он торжествовал по поводу поражения СССР в Афганистане. Если Рейган заявит такое во время визита в Москву, дружбе придет конец.

«И Советский Союз и Соединенные Штаты видят в исламском фундаментализме опасный феномен. Правительства обеих стран сделали заявление относительно опасности иранского фундаментализма. И тут Соединенные Штаты начинают поддерживать исламский фундаментализм в Афганистане. А теперь афганский фундаментализм сближается с иранским фундаментализмом, с которым он ощущает близость. Когда же Джордж Шульц был прав, в первом или втором случае?»