Стрела, попавшая в тебя - Алена Белозерская

Первой мыслью было убийство. Ярость и ненависть по отношению к бывшему мужу подсказывали, что этот подлый и вероломный ублюдок не имеет права на жизнь. И, застрелив человека, который убил ее брата, она не сделает ничего плохого. После Полина поняла, что вряд ли сумеет подобраться к Люку, который все просчитал до мелочей и сейчас наверняка ожидал выпада в свою сторону. Встреча с Хавьером явно была спланирована, причем не ею самой. Оставалось понять, для чего старик рассказал обо всем, какую цель преследовал. Конечно, таким образом он «выкупил» Нину, но все же Полина считала, что дело было не только в девочке. Скорее всего он выполнял поручение своего «доброго старого друга», так как вряд ли самостоятельно решился бы на этот разговор. Люк не стал бы церемониться с предателем, следовательно, Хавьер едва ли оказал услугу Полине, раскрыв обещанную тайну, он просто сыграл свою роль, выполнив указания.

Допив кофе, Полина решила позвонить Майклу и рассказать обо всем, что произошло в ее номере. Телефона в карманах не оказалось, и она вспомнила, что он остался лежать на столике в гостиной. Не желая терять время, Полина вышла из кафе и направилась в сторону отеля, стремясь как можно быстрее поделиться своими переживаниями с братом. Он подскажет, как себя вести, что предпринять в отношении Люка, и, главное, как быть с Тоней. Та и вовсе не выходила из головы. Полина думала о том, что слишком погорячилась, выгнав подругу из номера, не дав объясниться. Она ускорила шаг, желая как можно быстрее добраться до отеля, от которого ушла слишком далеко.

— Мадам, — сзади послышался мужской голос, и ее легко взяли под локоть.

Обернувшись, она увидела Жака Руа, шефа безопасности Люка.

— Куда вы так спешите? — улыбнулся он.

Полина растерялась от этой неожиданной и наверняка неслучайной встречи. Она молчала, не зная, что ответить, лишь постаралась улыбнуться, чтобы волнение не было столь очевидным.

— Мсье Руа, — протянула она руку мужчине, с которым у нее было немало проблем в прошлом. — Вы еще живы? Думала, с вашим характером вы долго не протянете.

— Ваше чувство юмора не изменилось, — ответил он, пожав холодные пальцы. — Осталось таким же незамысловатым, как у инфантильного подростка. Но не будем осыпать друг друга комплиментами. Садитесь.

Одной рукой Жак указал в сторону черной машины, припаркованной у тротуара, второй взял Полину за плечи. Из машины вышел еще один из охранников Люка, которого звали Матье, и направился к ним.

— Тише, — Жак наклонился к лицу Полины, заметив, что она намерена закричать, и беззлобно усмехнулся. — Вы знаете, как нужно себя вести, чтобы никто не пострадал. Вперед!

Полина безропотно подошла к машине и молча устроилась в салоне. Она уже знала, к кому ее везут и, возможно, для чего, поэтому не задавала лишних вопросов. Жак хлопнул Матье по плечу, разрешая трогаться.

Глава 14

Полина думала, что они направляются к дому, где живет Люк. Вероятно, он ждет ее прибытия в той квартире, которую когда-то купил и тщательно обустроил для их совместной жизни. Но она ошиблась, машина выехала из города и, стремительно набирая скорость, полетела вперед, и какое-то время Полина не могла определить, в какую сторону от Парижа они двигаются. Спросить не решалась, к тому же знала, что Жак не ответит ей, а если и соизволит что-либо сказать, скорее всего это будут насмешки или злые шутки.

Их отношения никогда не отличались теплотой, правда, и ненависти в них не было, скорее ничем не прикрытая язвительность со стороны Жака и ответная холодная злоба Полины. Часто между ними возникали мелкие конфликты и ссоры, но они никогда не вмешивали в них Люка. Жаку было бы глупо жаловаться на жену хозяина, а Полина боялась показаться в глазах мужа истеричкой, которая недовольна всем, даже его охранниками. Хотя Жак не был простым охранником, но другом его тоже нельзя было назвать. Скорее этот «урод», как она называла Руа, являлся доверенным лицом Люка Матуа, который одновременно обеспечивал его безопасность. Жак мог нагло пройтись по комнатам квартиры, в которой они жили, осматривал все до мелочей, однако никогда не заходил в хозяйскую спальню. Он был строг с другими охранниками, своими подчиненными и редко проявлял дружелюбие к прислуге. Его все боялись, но очень уважали. Однажды Люк удивил ее, сказав, что Жак имеет степень по юриспруденции и весьма неплохо зарекомендовал себя в юридической практике. По признанию самого Жака, он никогда не желал заниматься правом, таковым было решение его отца, но сейчас, к счастью, ему не нужно мучить себя работой, которая ему никогда не нравилась. Полина посмеялась над выбором Руа, заявив, что работать охранником лучше, чем быть адвокатом или судьей, однако замолчала, когда тот заметил, что каждый должен находиться на своем месте. Наверное, в этот момент и началось их противостояние. Они постоянно обменивались мелкими уколами, как дети старались досадить друг другу и радовались, когда это удавалось, а особо смелыми выпадами и вовсе гордились. Полина усмехнулась, вспоминая то время. Странно, но она забыла о Жаке, едва получила развод, и ни разу не подумала о нем с того момента. Сейчас она поняла, что не зря его не любила. Похоже, Руа был полностью вовлечен в жизнь своего хозяина, как верный пес выполнял приказания и радовался, когда его хвалили. Видимо, не без оснований Жак ушел из юриспруденции и пришел к Люку. Тем самым он выбрал себе работу по духу, такую же жесткую, наглую и непредсказуемую, как и он сам.

Полина следила за временем и подсчитала, что в пути они находятся уже почти четыре часа. За это время Руа ни разу не обратился к ней и с Матье перебросился лишь парой фраз. Он просто смотрел на дорогу и иногда бросал короткие взгляды в сторону Полины, когда она начинала шевелиться на сиденье. Сбежать она не пыталась, потому что невозможно выпрыгнуть из машины, идущей со скоростью сто пятьдесят километров в час, и остаться при этом живой. К тому же рядом с Полиной сидел Руа.

Машина проезжала мимо уже спящих маленьких городков, все чаще стали встречаться речушки и каналы; Полина поняла, что они въехали в долину Луары. Где-то рядом находился Нант — «западная Венеция», как называли город, который стоял на воде, будучи построенным на местности, пересекаемой множеством рек, маленьких и больших, которые впадали в Луару. Здесь было одно из самых живописных мест Франции, проникнутое романтикой и аристократизмом, украшенное сотнями старинных замков. Клиенты «VIP-life» не раз просили Полину арендовать тот или иной замок на несколько дней: некоторые в них просто отдыхали, наслаждаясь атмосферой прошлого, другие устраивали шумные вечеринки, сотрясая тихие вечера в долине безудержным весельем, на которое бывают способны лишь очень богатые и пьяные русские. В любом случае Полине было хорошо знакомо это место, но она откровенно не понимала, почему ее везут именно сюда.

«Мерседес» свернул с главной дороги, идущей вдоль реки, в которой отражалась луна, проехал мимо рощи, каких в этом регионе было множество, и затормозил у высоких ворот. Они автоматически открылись, пропуская машину. В свете фар Полина внимательно рассматривала местность и поняла, что они находятся на территории частного поместья, судя по благоустроенности, очень богатого. Вдалеке стоял небольшой двухэтажный особняк в духе Позднего Возрождения. К нему вела дорога, на которой могли разминуться два автомобиля, обсаженная невысокими деревцами. По мере продвижения машины вдоль дороги зажигались фонари и гасли, когда «Мерседес» удалялся. У главного входа большая площадка со старинным фонтаном в центре, который в это время года, естественно, не работал. Машина медленно обогнула его и остановилась.

— Прошу, — Жак вышел из машины и подал Полине руку.

Это удивило, так как раньше он не проявлял в отношении ее галантности. Она осторожно дотронулась до мягкой ладони и подалась вперед, с наслаждением вдохнув влажный, но теплый воздух. Температура была явно плюсовая, и после холодного, заснеженного Парижа было сложно поверить, что здесь тоже наступила зима. На ступенях у входа их ожидал молодой светловолосый мужчина, которого звали Крис. Полина хорошо помнила его, так как однажды нечаянно выбила ему зуб, резко открыв дверь. Он сухо кивнул ей, приветствуя, и пропустил в дом.

В холле горело лишь два светильника, они скудно освещали помещение и часть лестницы, ведущей на второй этаж. Полина остановилась, не зная, куда ей следовать далее. Как истинный кавалер, Жак поднялся на ступени и снова подал ей руку. Подобная участливость была неприятна Полине, но хорошее воспитание не позволило вести себя неподобающим образом, хотя очень хотелось плюнуть в протянутую ладонь, потом резко развернуться и лишить Криса еще одного зуба, а может, и нескольких. Впрочем, было понятно, что этот наглый маневр не удастся. Ничего не оставалось, кроме послушания, что давалось Полине с трудом.