Очаровательная грешница - Барбара Картленд

– Не уверена, что понимаю, о чем вы говорите, – сказала Мелинда.

Он снова взял ее за руку.

– Думаю, что понимаете, – настаивал он.

Она уже хотела снова возразить, но ее поразило выражение его лица. Никогда в жизни ни один мужчина не смотрел на нее так. Никогда в жизни она еще не была так близко к мужчине и не ощущала странного чувства внутри себя, которое заставляло ее трепетать.

– Мелинда, – мягко произнес он ее имя, его губы были очень близко от ее губ.

Неожиданно дверь открылась, и в комнату вошел Ньюман, дворецкий.

– Что такое? – резко спросил маркиз.

– Простите, что потревожил вашу светлость, – ответил дворецкий, – но приехала леди Элис Сент-Хилиер. Она настаивает на встрече с вами, ваша светлость, и я смог только сказать, что я сообщу вам, что она здесь.

– Черт возьми! – сказал маркиз почти шепотом. – Где она?

– Ее светлость изъявила желание подождать в холле, милорд. Я пытался проводить ее в малую гостиную, но она отказалась.

Маркиз посмотрел на Мелинду.

– Не могли бы вы подождать в кабинете? – попросил он. – Простите, Мелинда. Но леди Элис не должна вас здесь видеть.

– Да, да, конечно, – ответила она.

Она быстро прошла через комнату и едва успела дойти до двери в кабинет, как дверь в библиотеку отворилась, и раздался веселый голос:

– Дрого! Неужели ты правда решил, что сможешь не пускать меня?

Мелинда успела заметить элегантную фигуру в розовом, прежде чем проскользнула в кабинет, но больше она ничего не смогла рассмотреть. Дверь осталась незакрытой, но она не решилась захлопнуть ее, чтобы не шуметь, так что она невольно услышала, как леди Элис сказала:

– Дрого! Дорогой Дрого! Я так рада, что ты, наконец, избавился от этого чудовища. Теперь, когда ты получишь деньги, все будет по-другому.

– Как по-другому? – спросил маркиз.

– Дрого, не будь таким бестолковым, – притворно сказала она. – Все было так сложно, когда ты был бедным и когда тебя изводила эта ужасная женщина.

А теперь ты сможешь давать приемы в Чарде и здесь, как подобает в твоем новом положении. Дражайший Дрого, я знаю, что ты очень, очень богат.

– Я все еще не понимаю, как это меняет наши отношения, Элис, – сдержанно сказал маркиз. – Если, конечно, Сент-Хилиер не умер сегодня ночью или не покончил с собой.

– Сент-Хилиер жив и здоров, – ответила леди Элис. – Но его интересует, как ты знаешь, только одно – его скаковые лошади! Он живет в Ньюмаркете неделями, а мы с тобой, Дрого, ведь не интересуемся скачками, не так ли?

Никто не смог бы не понять этого мягкого, но страстного, почти ласкающего тона, которым были сказаны эти слова. Мелинда протянула правую руку и закрыла дверь с небольшим стуком. Итак, еще один пример нравов, царящих в лондонском обществе! Ей стало противно, она была неприятно поражена. Более того, она вдруг почувствовала личную обиду, хотя еще не понимала почему.

Глава 8

Мелинда побежала наверх в спальню, подгоняемая желанием убежать от того, что не было ей понятно, но казалось дурным и почему-то непорядочным. Она с трудом верила, что замужняя женщина с таким положением в обществе, как леди Элис Сент-Хилиер, могла так поступать, а ведь Мелинда слышала их разговор своими ушами и чувствовала, что они оба оскорбляют ее. Это не ее дело, но все же, несмотря ни на что, услышанное касалось и ее.

Она вбежала в комнату и захлопнула дверь. Все, думала она, перепуталось и смешалось. С того момента, как она проснулась в той вульгарной спальне у миссис Харкорт, ее душит эта страшная атмосфера, которой она не может дать названия. Это грех! Или она все выдумывает?

Не нужно было большого воображения, чтобы понять, насколько ошибочным было ее решение принять предложение миссис Харкорт прийти в этот дом и принять участие в этой фальшивой свадебной церемонии.

А еще тот прием вчера вечером – постыдный, неприличный обед, где женщины вели себя так нескромно, и это были женщины, которые, как Мелинда знала, были бы оскорбительны для ее матери.

Ей казалось, что она все дальше и дальше заходит в зыбучие пески. Внизу леди Элис, дама благородного происхождения, делает маркизу предложения, непозволительные для любой уважающей себя женщины.

Мелинда в отчаянии закрыла лицо руками. Виновата ли она сама во всем, или это мир вокруг нее внезапно сошел с ума?

Она подошла к окну и взглянула на деревья на Гросвенор-сквер и на голубое небо над ними. Они напомнили ей о деревне, и ей невыносимо захотелось оказаться дома, в безопасности и уюте. В окружении любви и в неведении о грехах внешнего мира.

Потом она посмотрела вниз и увидела очень элегантный открытый экипаж, ожидающий у главного входа.

Мелинда немедленно перевела взгляд на лошадей: на отличную серую пару с плюмажами на лбах и с серебряными колокольчиками на уздечке. Пока она любовалась ими, из дома вышел лакей, открывший дверцу коляски, и она увидела леди Элис (в этом не могло быть сомнений), шедшую по тротуару к экипажу.

На ней было клубничного цвета платье и малиновые страусовые перья на шляпке, подвязанной розовыми лентами под подбородком. Сев, леди Элис повернулась к входной двери и помахала рукой в перчатке кому-то, кто стоял там. Мелинда знала, что это был маркиз. Как только кучер стегнул лошадей и они тронулись в путь, леди Элис, словно почувствовав взгляд Мелинды, подняла взгляд наверх. Мелинда едва успела рассмотреть ее лицо, но оно показалось ей прелестным. Мелинда поняла слепую страсть маркиза: так милы были эти большие, влажные глаза, небольшой прямой нос и пухлый розовый ротик. Это было лицо настоящей красавицы. В то же время, говорила она себе, красива леди Элис или нет, но она замужем.

– Это совершенно неслыханно, – произнесла она вслух и почти с радостью поняла, что сможет повторить эти слова и ему.

Неожиданно ее охватило возбуждение от мысли, что у нее хватит мужества сразиться с ним. Она больше не боялась его, потому что она остается, чтобы сделать ему одолжение и помочь спасти состояние, в котором он так нуждается. В ее полной власти – лишить его денег. И она улыбнулась, подумав, что он не сможет распоряжаться ими полновластно, пока они будут вместе все эти шесть месяцев. Пусть он тоскует по этой леди Элис, пусть он развлекается в этих постыдных притонах с женщинами, которых они встречали вчера. Но он будет жить в одном доме с ней, они будут встречаться за столом, и он должен будет притворяться, что она его жена.

«Я не буду его бояться, я даже попытаюсь исправить его», – пообещала себе Мелинда, хотя знала, что все эти мысли – плод ее не в меру разыгравшегося воображения. Если она окажется лицом к лицу с маркизом, с его цинизмом и раздражительностью, у нее вряд ли найдутся чужие слова, несмотря на то что она всегда находила в себе силы противостоять ему, когда он начинал явно грубить.