Абсолют. Время перемен (СИ) - Гончаров Александр Георгиевич

— Надо сказать, чтоб не трепались следопыты о нём, — подумав, сказал вождь, — Да приставить к нему сопровождающего. Дать ему чёткие разъяснения, что можно, а что нет. И было бы неплохо девчонку, чтоб в душу ему запала, да привязала к себе. Что с родными его делать?

— Порешить, да в болотах схоронить, — недолго думая, сказала Регина. — А парню сказать, что на дальние пастбища стада погнали. А там под меч шукшей попали, да и сгинули все. Не ровен час, начнут искать его, да языком молоть. Пока его не приручим, да не обтешем, нужно тишину соблюдать.

— Так и сделаем. Иди, дай распоряжения по парню.

Регина поцеловала мужа в щеку и быстро вышла из зала.

Фела следопыты провели сначала на кухню, где все дружно поели и выпили. Парень раньше не видел такого разнообразия еды. Здесь же одного хлеба предложили три вида. Да пирогов, да тушёного и жареного мяса. От выпитого эля его с непривычки развезло. Матерые ж следопыты аккуратно подхватили пастуха под руки и отвели в покои, на которые указала жена вождя. Выслушав её распоряжения и быстро откланявшись, они поспешили из города.

Утром Фел проснулся с сильной головной болью. Славные следопыты подливали ему всё время эль, не забывая нашептывать, чтобы он не рассказывал никому о своих способностях, так как от этого зависит жизнь его родных. Теперь парень сидел на кровати, не зная, что ему делать, и самое главное, куда можно сходить в туалет. В дверь негромко постучались и, не дожидаясь ответа, в комнату зашла миловидная девушка невысокого роста, в кремовом платье и с ворохом одежды на руках. На её лице светилась приветливая улыбка, на щеках играли очаровательные ямочки.

— Доброе утро. Вернее, добрый день, — негромко начала говорить вошедшая, — Ну ты и силен поспать. Я тут тебе одежду принесла и сапоги. Жена вождя попросила помочь разобраться тебе с порядками нашего замка, поводить везде, познакомить с людьми. Умывайся, переодевайся. Я жду тебя за дверью. Ах, да, совсем замоталась. Меня зовут Маэра.

Фел немного потерял дар речи, когда девушка покинула его комнату. Но мочевой пузырь быстро привёл его в чувства, и парень, наспех ополоснув лицо в тазу с водой, вышел к ожидающей его девушке. Смущаясь и краснея, он поинтересовался, где уборная, и рысью понёсся туда под тихий смех Маэры.

После процедуры по облегчению организма, девушка провела Фела на кухню. Там, получив порцию горячего бульона с мясом и овощами, повеселевший парень отправился на экскурсию по замку. Маэра показывала ему мастерские, где трудились кузнецы, плотники, кожевенники, ткачи. Потом провела на конюшни, прошли мимо птичников и скотных загонов. Возле быков Фел немного задержался и оценивающе осмотрел их. Хотел было высказать своё мнение об увиденном, но вовремя подумал, что Маэре совсем неинтересно слышать что–то о нюансах выращивания племенных бычков.

Обход замка и знакомство с некоторыми его обитателями закончили опять на кухне. Порядком оголодавший Фел накинулся на поставленный перед ним разнос с нарезанным хлебом и сыром, думая по привычке, что это и весь паек. Когда же пышнотелая кухарка поставила перед ним дымящуюся тарелку с кашей, богато сдобренную мясом, кусок пирога с рыбой и крынку сидра, парень просто ошалело смотрел на этот пир, и гадал: за что ж ему так повезло?

— Ты ешь, набирайся сил, отдыхай, — сказала Маэра, — а завтра мы пойдём к нашим менестрелям. Послушаешь, как они играют, может, что–то сам им наиграешь. Так велела госпожа Регина. Я, если ты не против, буду с тобой какое–то время. Пока ты не освоишься, не познакомишься со всеми. В общем, проголодаешься — придёшь на кухню, тут тебя уже знают и накормят. Если ещё будет какая потребность, спроси меня у любого, тебе подскажут.

Фел что–то невнятно пробурчал, что ему приятно в компании с такой очаровательной девушкой, что завтра было бы неплохо чем–то полезным заняться, и, краснея, пожал ей руку и направился в свою комнату. Там он, лёжа на кровати и закинув руки за голову, перебирал в уме события сегодняшнего дня, думал о том, как бы подать весточку отцу, и о том, какая чудесная девушка Маэра. Объект же его воздыханий стояла перед госпожой Региной и отчитывалась о проведённом с пастухом дне.

— Ну что ж, это хорошо, что он простой, как подошва. Значит, тебе будет легче его окрутить. Ну а потом…Потом будет потом. Завтра ведёшь его к менестрелям, можешь на ярмарку сводить, возьми деньги у казначея. И с постелью не затягивай. Он будет ещё податливей и лучше отзываться на все твои пожелания. Можешь идти.

Маэра учтиво поклонилась и вышла, оставив хозяйку с её мыслями. Выйдя из покоев вождя, девушка неспеша пошла в сторону помещений, где жили слуги. С грустью она думала о Феле. О том, что предстоит этому парню сделать, чтобы оправдать возлагаемые на него вождём надежды и чаяния. Это было не первое её задание подобного рода. Предыдущие парни, к которым в постель её засовывали, бесследно пропадали. И Маэре не хотелось даже представлять, куда они девались. Она просто выполняла свою работу, благодаря которой ей удавалось содержать свою мать–ткачиху, рано потерявшую сначала мужа, погибшего на заготовке строевого леса, а потом и зрение из–за большого объема работы, которую необходимо было делать, чтобы её дочерям было что–то есть, и достойно выглядеть в окружении сверстниц. Младшая ж сестра Маэры вышла замуж и уехала к мужу, у которого была своя ферма и пасека. Что с ней сейчас, девушка не знала. Но сильно переживала, так как хозяйство её мужа находилось не так далеко от границ со степями шукшей. А о событиях, которые там начали происходить, девушка была наслышана, можно сказать, из первых рук. Поэтому для собственного выживания и из чувства долга перед матерью выполняла все распоряжения госпожи Регины. С такими невеселыми мыслями девушка проследовала в свою коморку, что–то отвечая окликавшим её замковым слугам.

Глава 2

Отряд, возглавляемый магистрами Иггоном и Аг’Во, третий день продвигался в сторону Золотого леса. В него входили: близнецы Марк и Геда, гном Линни, альвы Баэль и Тириэль, и два следопыта из города Скол, Пит и Дак. Отец близнецов, Горан, настоял, чтобы следопыты вошли в отряд. Нужно ж было кому–то готовить еду, охотиться, выполнять мелкие поручения. В надёжности своих людей он нисколько не сомневался. Оба прошли закалку в стычках с шукшами, хорошо могли ориентироваться на местности, будь то лес или степь. Оба были преданы мастеру–кожемяке, а теперь уже практически вождю Лок–Райдхани, ведь он вывел из–под удара мирных жителей Скола, а в их числе были жёны, дети и престарелые родители обоих следопытов. Оборотней решили не брать с собой. Им дали задание поискать людей с такими же способностями и помочь адаптироваться к новым условиям жизни.

Альвы и магистр Аг’Во передвигались на оленях, люди –– на добротных лошадях, ну а вечно жующему гному достался мохноногий пони, постоянно норовящий спереть что–то съедобное у своего седока. Времени до назначенной в Миэллероне встречи было ещё достаточно, и отряд ехал неспеша, останавливался на отдых в понравившихся местах, а не тогда, когда уже ничего не было видно, или все падали с ног от усталости. Магистры по дороге тренировали одарённых, углубляли магический потенциал и развивали возможность работать с Абсолютом через безмерный канал Линни. Из–за этого гном всё время был голоден. Да и все остальные молодые маги (хоть двухсотлетнего Тириэля и трудно было назвать молодым по меркам людей, но по летоисчислению альвов он был юношей) не сильно отставали от него в плане поглощения еды. Энергии тратилось очень много, и всем без исключения её нужно было пополнять. Даже альвы стали поглощать больше мяса, несмотря на предпочтение довольствоваться растительной пищей. Для Тириэля возможность прикоснуться к Абсолюту через канал Линни была поистине шоком. Если в первый день похода маска превосходства не сходила с его лица, то после манипуляций магическими потоками альв ходил с обескураженным выражением. Ну а на второй день он уже начал улыбаться и участвовать в постоянных разговорах как с гномом, так и с близнецами, особенно когда те продемонстрировали свои возможности вдвоем противостоять магистру Аг’Во в бою на мечах. Ну а когда Геда разнесла в мелкую щебёнку небольшую скалу, ребята в его понимании были практически приравнены к его соплеменникам.