Идеальный мир для Лекаря #14 - Олег Сапфир

котором приплыл ко мне Леонид, действительно хочется.

И даже непонятно, как его построили. В нем использовано немало иномирных материалов, но при этом можно заметить и современные технологии. Все борта и палуба покрыты незаметными со стороны люками, и почему-то мне кажется, что за ними скрывается всевозможное вооружение. Ракеты, торпеды, пушки.

А еще, только стоило мне подняться на борт, как я ощутил присутствие силового поля вокруг корабля. Сейчас оно едва заметно и, скорее всего, находится в режиме ожидания, но в случае атаки его сразу же активируют на полную. Также нельзя забывать про скорость этого корабля. Грек уплыл не так давно, и дорога, в любом случае, заняла немало времени. Думаю, до Греции плыть недели две, не меньше. А этот, кажется, приплыл сюда всего за несколько дней.

— Проходи, Михаил. Я ждал тебя, — мне навстречу вышел лично Леонид, стоило мне подняться по трапу. — И прости, что по моей вине ты не можешь вдоволь насладиться прелестями семейной жизни.

— Такова участь лекаря, — развел я руками. — У нас обычно ненормированный график, и подменить некому… — хотя иногда можно просто взять, и плюнуть на все. Но это явно не тот случай, ведь я сам предоставил контракты. И их надо выполнять, несмотря ни на что, ведь это прописано в них прямым текстом.

Хотя, там есть еще парочка пунктов, которые Леонид не мог не прочитать. Всё же бывают разные ситуации, и если я могу справиться с любой болезнью, то это не всегда происходит мгновенно. А ведь мне нельзя в это время забывать о своей безопасности, и безопасности моего Рода.

Немного поблуждав по длинным коридорам внутри корабля, вскоре мы остановились у защищенной металлической двери, около которой дежурили двое молчаливых и очень мощных бойцов. Они молча разошлись в стороны и, введя специальный код, открыли дверь, а мы спокойно зашли внутрь.

По пути Леонид не проронил ни слова. Впрочем, я и не пытался расспрашивать его о пациенте. Все равно проще узнать всё при встрече с ним. Но когда я вошел в комнату, вопросы всё же появились.

Комнатка небольшая, но если верить ощущениям, даже в случае массированной бомбардировки тут будет кромешная тишина. Здесь есть отдельная система жизнеобеспечения, десятки артефактов усиливают и без того прочные стены капсулы. А еще они сдерживают магический фон, что постоянно стремиться вырваться наружу.

По центру комнаты я увидел молодую темноволосую девушку в инвалидном кресле. Довольно симпатичная, на вид лет двадцать пять, ну, может тридцать от силы, но тело болезненно худощавое и бледная кожа, даже практически белая, а сквозь нее просвечивают голубые вены.

Но болезненный вид — это нормально. Особенно, когда у тебя из груди торчат двенадцать обломанных копий. Каждое из этих копий излучает проклятую силу, причем такой мощи, что ощутить её смог бы даже неодаренный. Ощутить и получить проклятье.

Копья довольно интересные, и их еще только предстоит изучить. Но здесь есть кое-что куда интереснее…

— Она нечасто приходит в сознание. И в последние годы я неделями жду у ее постели, чтобы услышать от нее хоть пару слов, — проговорил Леонид. Видно, насколько тяжело ему видеть свою дочь в подобном состоянии. И как дико для него осознавать, что он бессилен.

Очень знакомое чувство. Я испытал его в тот день, когда лишился всех дорогих мне людей. Мой Орден был уничтожен, а я мог лишь наблюдать за этим, не в силах что-либо исправить. В такие моменты понимаешь, что всемогущим быть невозможно. Всегда останется хоть какая-то слабость.

— А вот это у вас откуда? — указал я на артефакт, закрепленный ровно над сердцем девушки.

Непростой артефакт. Очень непростой. И стоить такой может даже не целое состояние. Миллиарды? Сотни миллиардов? Даже близко не представляю. Но на цену действительно плевать, ведь самое интересное в нем… Этот артефакт сделан в Ордене Иерофанта. Ошибки быть не может, я всегда узнаю почерк своего Ордена и его мастеров.

— Купил, — развел руками Леонид и, заметив, как я поменялся в лице, тяжело вздохнул. — Ты сможешь помочь? А то, судя по твоему виду, ты не очень оптимистичен. Я готов отдать все контракты, только помоги ей! Чтобы хоть как-то облегчить страдания…

Я же стоял и молча разглядывал этот артефакт. Да, без него она давно умерла бы, но далеко не сразу после ранения. Копья и не должны были ее убивать, их цель — приносить страдания и вытягивать душу из тела, не оставляя жертве и шанса на спасение. Но всё равно, рано или поздно, смерть должна была прийти, если бы не наш артефакт. Он-то и позволил дожить ей до этих дней и, по моим прикидкам, продержался бы еще несколько лет.

Пока я изучал творение своего Ордена, Леонид вкратце поведал мне историю, как его дочь оказалась в такой ужасной ситуации. Это произошло несколько лет назад во время войны с персами. Прежний правитель Персии, Ксеркс, напал неожиданно, и сразу ударил самым мощным отрядом по Спарте. Он понимал, что Греция будет не так опасна без этой Корпорации, и потому решил устранить ее, в первую очередь, одной быстрой и мощной атакой. В ту ночь погибло немало спартанцев, но они с честью отстояли свою землю. А в это время со всего мира подтягивалось всё больше отрядов, и в какой-то момент персов смогли откинуть.

Вот только, во время сражения, в дом Леонида смог пробраться специальный отряд сильных Одаренных, вооруженных лучшими артефактами. И пока мужчина отбивался от них, они успели ранить его дочь. Она, к слову, тоже довольно сильный боец, вот только враг понимал, что просто так Леонида не одолеть. Совсем другое дело — как-то задеть его, чтобы он обезумел, и начал предпринимать необдуманные решения.

Дочь была смертельно ранена, после чего на ней и использовали эти копья. И она осталась где-то между жизнью и смертью, погруженная в невыносимые страдания. Проклятья терзают и тело, и душу, заставляют раз за разом переживать кошмары, затмевают разум, и Леонид видел все эти страдания.

Как и предполагал Ксеркс, глава Корпорации в тот день действительно обезумел. Но Император не мог предположить, к чему это приведет. Леонид не стал бросать свою армию на верную смерть, и вместо этого сам бросился в самоубийственную атаку, которая закончилась смертью Ксеркса.

В тот день мужчина пожалел совсем юного Ксерокса, ведь убивать детей, пусть они и наследники престола, расходится с понятием чести гордого спартанца.

Пока Леонид рассказывал