Русская тройка (сборник) - Владимир Соловьев

А потом какой-нибудь очередной Саакашвили введет войска в Осетию и страшно удивится – почему это русские вдруг встали и дали по башке. И так же удивятся все те, кто паразитирует на нашей стране, считая, что можно безнаказанно гадить людям в душу, когда народ вдруг встанет и не будет креститься, доказывая, что он православный, а вежливо спросит, что здесь все-таки происходит.

В нашей истории наступил очень странный момент. Появляются разные идеалы у разных слоев и страт населения. При этом идет не только имущественное расслоение, но и региональное. Образ героя для чеченцев, дагестанцев, ингушей отличается от образа героя для жителей Москвы, Казани, Санкт-Петербурга. Если совсем недавно общими для формирования сознания советского человека были подвиги Великой Отечественной войны и Октябрьской социалистической революции, то сейчас у нас есть, к примеру, сильно идеологизированный Кавказ, где, с одной стороны, развивается идеология победителей (среди людей, имеющих отношение к Рамзану Кадырову), с другой – формируется психология неудачников (у тех, чьи родители были инженерами, врачами, учителями, и кто так и не нашел своего места в жизни), а с третьей – осуществляется воспитание плебса. Эта третья ипостась информационно-идеологического потока сейчас занимает основное место на радио и телевидении – особенно на телевидении. Плебсу подсовывают жвачку для мозгов. Как, например, фильм «Троя» не имеет никакого отношения к гениальному произведению великого греческого слепца, так и фильм «Адмиралъ» не имеет никакого отношения к истории Гражданской войны. И вообще, если говорить серьезно, то, несмотря на блестящую актерскую игру, фильм этот колоссально вредный. Предпринятая авторами попытка найти идеологию в царизме, попытка уйти туда, обелить белых, очернить красных – она крайне наивна, а главное, не приводит ни к каким результатам. То есть это, несомненно, попытка отыскать новых героев. Но для кого?

Забавно, что государство, тратя определенные средства на идеологию, пока никак не может найти, на что опираться. Так, при попытке опереться на образ Великой Отечественной войны мы моментально соскальзываем на уровень асфальта из-за пошлых пересмешников, для которых главное – похихикать над гигантским размером груди Анны Семенович. Выросло поколение циников, для которых главное – «поржать» и иметь свое мнение по любому вопросу и которые утверждают самодостаточность собственного мнения. При этом, что характерно, право на это самое мнение не заслужено ничем, да и мнение, как правило, пустое. Кумиры дегенератов и сами неумны – всего лишь чуточку умнее, чем сами дегенераты. В стране слепых и кривой – король, а на фоне дегенератов глупцы кажутся философами.

Неожиданно страна вновь стала распадаться на несколько частей. Именно поэтому каждая встреча и каждый разговор с людьми из Чечни оставляет непреходящее чувство удивления тем, насколько они цельные. Конечно, они могут сильно вам не нравиться, но эту цельность невозможно не заметить. И при встречах с верующими людьми, независимо от того, нравятся они вам или нет, вас не покидает то же ощущение цельности. И как же аморфно большинство нашего населения! Без идей, без понимания, без всего.

Мы вообще воспитываем очень интересную молодежь. Как-то раз я предложил министру науки и образования Андрею Александровичу Фурсенко самому прийти и попытаться сдать ЕГЭ, просто ради интереса. Хотя бы угадать нужные ответы. Реакция была фантастическая: Фурсенко просто засмеялся! Он искренне и заразительно хохотал несколько минут, после чего произнес: «А мне уже не надо! Это уже не мой профиль». Я понимаю, действительно, профиль уже совсем не его. Но вот я читаю тесты по литературе и не знаю, смеяться или плакать. Понимаю, настоящий знаток литературы легко ответит на вопрос о творчестве Льва Николаевича Толстого: «В каком платье танцевала Наташа Ростова на своем первом балу?». Варианты ответов: белое, красное. И это убожество на полном серьезе преподносят нашим детям как венец творения педагогической мысли. Кого мы воспитываем?

Уже сейчас виден колоссальный разрыв поколений. Уже выросли дети, которые не читают, хотя и умеют. Они говорят на языке, который лишь отдаленно похож на русский.

В мае 2009 года газета «Комсомольская правда» написала о жутком случае, произошедшем в школе, которую я заканчивал. Случилось следующее: мы так долго боролись за то, чтобы каждая нация и народ чувствовали собственную гордость, как и за то, чтобы поскорее расстаться с советским интернациональным прошлым, что доборолись до его обратного проявления. И вот сначала в школе на уроке, рассказывая о роли личности в истории, юноша, по национальности грузин, начинает восхвалять Саакашвили. Когда его одноклассник, не грузин, сделал ему замечание, завязалась очень бурная вербальная дискуссия, в результате которой мальчику – не грузину в голову полетел стол. Этот случай замяли. Через несколько месяцев группа чеченских подростков начала терроризировать ребят помладше. Во время одной из разборок чеченские мальчики выхватили пистолеты, к счастью, пока еще не боевые, а пневматические, и открыли стрельбу. В результате две пули застряли в голове у ребенка. Одну смогли удалить сразу, вторую нет. Приехал большой милицейский начальник и провел беседу со школьниками. Беседу! Притом, заметьте, школьники не задержаны, не содержатся в СИЗО, хотя очевидно, что их поведение создает угрозу для общества. Никто не задает вопрос, откуда у них пистолеты. Ну что вы! Сейчас ведь оружие может купить каждый. Никто не пытается поставить, вежливо говоря, на вид родителям или возмутиться. Нет, в самом деле, у нас же интернационализм! А интернационализм у нас теперь означает следующее: если ребенок что-то совершает и он русский, то не надо упоминать его национальности – это интернационализм. А если совершает что-то ребенок, который по национальности чеченец, монгол, еврей, удмурт – кто угодно, – и ты, не дай бог, скажешь, какой он национальности, то ты, оказывается, разжигаешь межнациональную рознь.

Я рассказал об этом министру Фурсенко – он, как обычно, засмеялся. У него было такое счастье на лице, как будто моя фамилия – Жванецкий. Он так веселился, что мне в какой-то момент времени стало просто страшно за его душевное здоровье. Потом он стал говорить, что министерство ничего не может сделать, что школы им не подчиняются, что я все выдумываю и на самом деле дела обстоят совсем не так. И это министр, отвечающий за образование наших детей! Министр, который довел нашу страну до того, что при слове «ЕГЭ» любого нормального человека начинает трясти от бешенства. В нашей стране жили люди, умеющие думать, анализировать, люди, которых не сломала советская идеологическая машина. Теперь эти люди будут сломаны ЕГЭ, при котором весь последний год обучения в школе детей учат угадывать ответ, а не мыслить. Не доказывать свою точку зрения, а угадывать. Не развивать творческое начало, а угадывать. Кого мы воспитываем? Какое будущее смогут построить эти дети, когда вырастут?

Мой приятель развелся с женой, и ребенок оказался в Америке. Конечно, это трагедия для любого отца. Но он приехал посмотреть, как ребенок устроился, и зашел в школу, которая существует с 1799 года, с года рождения Пушкина. Это школа, в которой 12 футбольных полей, гигантские аудитории, колоссальный зал для приема родителей, размером, наверное, с Георгиевский, где висят портреты почетных выпускников школы – сенаторов, героев, и где к детям относятся так трепетно, что невольно понимаешь: будущее – там. К сожалению. А я хочу, чтоб мой ребенок вырос и учился здесь и получил хорошее образование. Но у него такого шанса нет. Потому что больше нет образования. Наша власть отыскала лучший способ уничтожить душу народа – она уничтожает образование, уничтожает семью, уничтожает культурные и духовные ценности. Но кто эта «власть»? Должно быть, это все-таки какие-то конкретные люди? Так почему мы не говорим им: «Что вы делаете? Остановитесь!»

Когда я однажды рассказывал о том, что происходило в моей бывшей школе, я упомянул о том, что директор школы грузин и что очень многие дети, которые там учатся, уже не считают нужным разговаривать в школе на русском, из-за чего возникают большие проблемы. Зачастую дети при преподавателях говорят между собой на своем родном языке, которого те не понимают, и более чем по-хамски обращаются с самими преподавателями. У администрации школы тогда появилась идея подать на меня в суд за разжигание межнациональной розни. Нет, я не разжигаю межнациональную рознь. Я с уважением отношусь к представителям всех национальностей. Но в Риме ведите себя как римляне. Если в Чечне принято ходить с боевым оружием и расстреливать друг друга в школе, езжайте в Чечню. Если в мусульманских странах принято, чтобы девочки ходили завернутыми с ног до головы в национальные одежды, езжайте в эти страны и там заворачивайтесь. Если в Иерусалиме принято, чтобы евреи ходили только в ермолках и не ходили по субботам в школу, езжайте в Иерусалим и там ходите в ермолках и отдыхайте по субботам. Но в Москве ведите себя так, как принято в светском государстве. Негоже ученикам ходить с оружием и стрелять в других учеников. И негоже большим милицейским чинам приезжать в школу и вести расспросы. Следует задерживать таких малолетних преступников, представляющих угрозу для общества, и бросать их, извините, в СИЗО. И проводить там все мероприятия, необходимые для выяснения истины, а не пытаться загладить какую-то невнятную вину – непонятно, кого и перед кем. А то получается, что те дети, которых расстреляли, виноваты в том, что они оказались на пути пуль.