История, любовь и шоколад (СИ) - Корж Катя

— Вау! Это акула из ИКЕИ?! Какая огромная…

Парень подскочил к кровати, на которой лежала почти с него в рост мягкая игрушка.

В другом углу, рядом с окном, стояло трюмо в лампочках и косметике, а под ним мягкий пуфик.

Девушка его приставила к стене, окружённой лампочками, где снимала свои видео Алина для тиктока.

— Садись, ты готов к чистосердечному?

— Нет, совсем нет!

Вика посадила насильно парня на стульчик, после чего напротив поставила штатив и включила свет. Парень зажмурился от подсветки, после чего Вика поставила телефон и включила камеру.

— В школе вы не сильно ладите, неужели она разрешила тебе всем этим воспользоваться?

— Если бы так оно и было, я бы не ждала, когда все уйдут из квартиры, а Алина стаяла здесь и делала всё вместо меня, потому что у неё в отличие от меня есть к этому талант.

— Точно. Она же снимает тик-ток, Яна ей постоянно пишет комментарии, и лучше тебе их не читать.

— А мне нравится, — девушка пожала плечами и подошла к столу с косметикой. Она не сильно умела ею пользоваться, но кое-что, что позволило бы выглядеть Саше в кадре лучше, знала. — Я не понимаю, в чём смысл повторять за другими, но Алина отлично красится, внешность хорошая, она старается, смотри, как всё обустроила. И у неё есть мечта, которая двигает ей. Так что, думаю, у неё получится.

Девушка подошла с пудрой к парню, который стал чихать от облака, которое образовалось вокруг него.

— Ты любишь её? По твоим словам это чувствуется…

— Скорее уважаю. Да и… Она же моя сестра двоюродная, родственников не выбирают. И…

Вика посмотрела на лицо, которое выглядело теперь многим лучше, и отстранилась, улыбнувшись.

— Она мне иногда нравится, думаю, мне будет не хватать споров по утрам и вечерам, когда мы разъедимся.

Вика подошла к камере и стала регулировать кадр.

— И почему вы до сих пор с ней не ладите?

— Тише, — девушка шикнула, прислонив палец к губам.

На мгновение показалось, что какая-то из дверей хлопнула, и Вика аккуратно высунулась в коридор, смотря по сторонам. Но никого… Привычная тишина. Оставив открытой дверь, чтобы слышать происходящее снаружи лучше, Вика вернулась к парню.

— Лучше думай, что скажешь на камеру. У нас осталось не так много времени.

— Ты уверена, что это сработает?

— Нет. Но ты сам говорил, чтобы получить её прощение, нужно сделать что-то из разряда невозможного. Подумаешь, опозоришься на весь город.

— Вика, я серьёзно. Прийти в кигуруми на урок с цветами было не так стрёмно, как это. Меня возненавидит весь кинозал, и город у нас маленький, слухи быстро пойдут.

— Хорошо, — Вика скрестила руки на груди и отошла от камеры. — То есть ты хочешь сказать, что я зря договорилась с тётей Яны всё это завтра сделать, слёзно её умоляя? Чтобы ты знал, я ненавижу унижаться, но сделала это ради какого-то человека, с которым у меня кроме Яны вообще ничего общего, а ты ради девушки, которую любишь опозориться не можешь? Я вломилась в комнату сестры, которая меня терпеть не может, взяла её аппаратуру, косметику, рискуя получить по шее и вылететь из этой квартиры, а ты мне сейчас что-то про маленький город говоришь?

Саша смотрел на девушку, брови которой съехали слишком близко к переносице, образовав складку. Глаза её казались еще темнее, и теперь Саша понял, что значило выражение его девушки, которая без шуток говорила «иногда я её боюсь».

— Ладно, зато теперь у меня будет стимул свалить из этой страны еще больше, или из этого города как минимум. Но ты можешь выйти? Мне будет неловко…

— Парень, ты серьёзно? — усмехнулся кто-то в районе двери.

Саша и Вика обернулись на Алину, которая пила что-то из чашки, опираясь на дверной косяк.

Внутри Цветаевой всё похолодело, а Саша резко встал.

— Тебя будет слышать весь кинозал, а ты стесняешься при Вике записать? В отличие от других, она сохранит в тайне всё, что ты тут скажешь.

— Алина… — прошептала Вика, с ужасом глядя на двоюродную сестру, которая не собиралась кого-то прогонять из своей комнаты.

— На будущее, ребята, оборудование можно арендовать, ну, или предупреждать на крайняк. Знаешь, Вика, достаточно просто ротик открыть и сказать «Алина, можно мы снимем какую-то хрень?».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Извини…Мы сейчас уйдём…

— Ладно, снимайте. Зря что ли всё это проделывали?

Саша вновь сел, когда Алина вышла из комнаты, а Вика стала переводить взгляд с камеры на дверь и обратно.

— Иди, поговори с ней, я пока запишу.

Вика кивнула и выбежала из комнаты. Судя по звукам, Алина была на кухне, и прежде чем в неё зайти, Вика несколько раз покружилась на месте.

«Что я ей скажу?!» «Почему она дома?»

Она так ничего и не сообразила, но всё равно зашла в комнату и подошла к столу, за которым девушка пила кофе и смотрела в окно. Вика впервые видела, как Алина сидит без телефона в руках, словно это и не она была. Может, это всё же был сон или кошмар наяву?

— Ты не пошла в цирк?

— Зачем? — усмехнулась Алина. — Меня в комнате ждала клоунада получше, к тому же бесплатная.

— Я поступила неправильно.

Вика смотрела на затылок Алины, сжимая пальцы, чувству, какие они холодные.

— Я сделаю вид, что ничего не было, как только Саша уйдёт из моей комнаты. Родители не узнают, как и одноклассники. Я тоже умею держать язык за зубами, Вика.

Цветаева долго стояла на месте и подбирала слова. Её переполняла благодарность, но и страх, что ею просто ловко вертят, не покидал.

— Спасибо… Я буду в большом долгу перед тобой. Скажи, если что-то будет нужно.

— Мне нужна была сестра. Всегда о ней мечтала, — Алина усмехнулась. — Но родители сказали, что ты дочь отрепья и ничтожества, с которым даже общаться не следует, как и с тобой, и я их послушала, хотя была немного рада, что ты приедешь. Но ты никогда не делала шаги навстречу, всегда была слишком гордой, слишком серьёзной, и я поверила в правдивость их слов.

— Мне очень жаль.

Вика вновь почувствовала в груди какую-то тяжесть вместе с грустью.

— Да ладно, — Алина встала со стула, поставив чашку на стол. — Родственников не выбирают. — Она слегка улыбнулась. — Идём. Нам нужно проконтролировать, чтобы его позор был грандиозным и качественным.

Саша покинул квартиру Лебедвых с флешкой, на котором было видео с извинением. Форматируя и редактируя его, Алина так ничего и не сказала. Все молчали, только щёки парня говорили всё за него.

— Удачи завтра, — сказала на прощанье Алина, после чего Саша неуверенно кивнул.

Вика проводила его до остановки, чувствуя напряжение во всём теле. Её все еще волновали слова Лебедевой.

— Это будет тяжело…

— Согласна, — Вика выдохнула. Пусть даже в эту минуту каждый думал о своём.

— Скажи потом, как всё прошло.

— Из новостей вычитаешь, — съязвил парень. — А вообще, спасибо за помощь и за идею.

Вика слабо улыбнулась и пошла домой, где её ждала Алина.

Но дома собралась уже вся семья Лебедевых, и Вике оставалось лишь прожигать взглядом двоюродную сестру в ожидании разговора. Алина и правда вела себя так, словно ничего не случилось, только в комнату к себе не заходила, постоянно о чём-то разговаривала с родителями. И, наконец, Цветаевой надоело ждать разговора, и она закрылась в своей комнате, взяв в руки телефон.

Вика: Извините меня за плеер, я могу всё объяснить.

Нажав на кнопку «отправить», девушка почувствовала, как заледенели пальцы, а сердце переместилось куда-то в живот и теперь бьётся там. Ответ пришёл слишком быстро.

Виктор: Обсудим при встрече.

Содержание сообщение показалось таким же сухим, как и тон, которым он с ней попрощался. В памяти снова всплыли тёмные глаза, которые смотрели на неё разочарованно и строго, вызывая ужасное чувство вины. И закрыв свои глаза, образ из головы никуда не делся, странный ком в груди всё нарастал, и пальцы вновь напечатали сообщение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вика: прости.

— Вика, будешь с нами фильм смотреть? — голова тёти просунулась в комнату девушки так незаметно, что Вика подскочила на месте и выронила телефон.