Как заработать миллиард, или Интеллектуальный капитал предпринимателя - Андрей Грибов

Успешно возвращал в 1995 г. многомиллионный вклад из крупного банка, находящегося в банкротстве под фактическим управлением самой влиятельной преступной группировки Москвы. Конфликтовал с «группой лиц», контролировавшей 7 % рынка сигарет России. Выигрывал суды у компании, которую поддерживала дочь самого известного и приближенного к власти юриста по материальному гражданскому праву. Несколько лет спорил с префектом Центрального административного округа Москвы и по суду получил из бюджета Москвы компенсацию за двухлетний простой строительства, достаточную для возведения бетонной конструкции на 22 000 м2. Успешно «вынес» одних из самых известных рейдеров из одного из своих активов. Серьезно спорил с известным «авторитетным» предпринимателем. Находился под активным «кошмариванием» сексотов спецслужб, оперирующих в тесном контакте с коррумпированными полицейскими.

И вот квинтэссенция опыта.

Никого не бойтесь. Никого. Они сами вас боятся, причем гораздо больше, чем вы даже можете себе это представить.

Недавно в Интернете стала популярной интересная байка, про которую вполне можно сказать, что «сказка ложь, да в ней намек…»

«Как-то раз я остановил пожилую даму за превышение скорости на трассе 210, на 197-й миле, сразу к востоку от города МакГрегор, Миннесота. Попросил предъявить права, регистрацию и страховку. Дама передала мне документы. Я был несколько удивлен (учитывая ее солидный возраст), обнаружив среди документов лицензию на скрытое ношение оружия, и спросил, вооружена ли она в данный момент. Дама ответила, что да, у нее пистолет калибра.45 мм в бардачке. Что-то заставило меня спросить, а нет ли у нее еще оружия, кроме упомянутого. Она сказала, что да, у нее в центральной консоли 9 мм “Глок”. Тут уж я спросил: “И это все?” “Нет, – сказала она, – еще есть.38 мм в сумочке”. Тогда я спросил, чего она так боится. Дама пристально посмотрела на меня и сказала: “Да ни хрена я не боюсь”»[184].

Но отсутствие страха должно основываться не только на отваге и вооруженности, а прежде всего на разуме. В фильме Ли Тамахори «На грани» есть любопытный диалог индейца и миллиардера:

– Я дам вам 5 долларов… если вы скажете мне, что нарисовано на обратной стороне этого весла.

– Там кролик, курящий трубку…

– Почему, черт возьми?

– Это символ индейцев племени Кри. На одной стороне пантера, на другой – кролик. Он сидит, не боясь. Он курит трубку. Это традиционный мотив.

– Почему кролик не боится?

– Потому, что он умнее пантеры[185].

Очернение, клевета, травля в СМИ

Любая атака с целью отъема имущества обязательно сопровождается психологической атакой через СМИ: газеты, журналы, Интернет.

Общее правило современного крупномасштабного грабителя озвучено в фильме Джеймса Кэмерона «Аватар»: «Если у кого-то есть то, что тебе нужно – объявляешь его врагом, а потом спокойно грабишь»[186].

А для того чтобы объявить успешного предпринимателя врагом, грабители должны оклеветать его публично.

И вот тогда против миллиардера включается целая хорошо организованная машина черного пиара. В настоящее время «черный пиар» можно определить так: это методы и действия по уничтожению репутации человека или компании, которые ведутся преимущественно за счет скрытого финансирования[187].

(Реальная листовка, найденная на капоте автомобиля, припаркованного около ЦУМа на улице Петровка в апреле 2015 г.)

Первым делом включается пресса или Интернет. Цель – забросить в общество, заронить в умы некую информацию, что якобы предприниматель был замечен в чем-то нелегальном.

«Клевета, сударь!.. Я видел честнейших людей, которых клевета почти уничтожила. Поверьте, что нет такой пошлой сплетни, такой пакости, нет такой нелепой выдумки, на которую в большом городе не набросились бы бездельники, если только за это приняться с умом, а ведь у нас здесь по этой части такие есть ловкачи!.. Сперва чуть слышный шум, едва касающийся земли, будто ласточка перед грозой, pianissimo, шелестящий, быстролетный, сеющий ядовитые семена. Чей-нибудь рот подхватит семя, piano, piano, ловким образом сунет вам в ухо. Зло сделано – оно прорастает, ползет вверх, движется – и, ririforzando, пошла гулять по свету чертовщина! И вот уже, неведомо отчего, клевета выпрямляется, свистит, раздувается, растет у вас на глазах. Она бросается вперед, ширит полет свой, клубится, окружает со всех сторон, срывает с места, увлекает за собой, сверкает, гремит и, наконец, хвала небесам, превращается во всеобщий крик, в crescendo всего общества, в дружный хор ненависти и хулы. Сам черт перед этим не устоит!»[188]

Пресса в основе своей продажна. Она живет на доходы от рекламы. А кто же будет рекламировать и положительные, и отрицательные качества товара? Конечно, рекламодатель заинтересован в однобоком, исключительно положительном освещении информации о своем продукте или услуге. И если какое-либо издательство будет освещать еще и отрицательные стороны продукции, то рекламодатель такому издательству заказов на рекламу не даст. А судиться с ним или еще как-то воздействовать вполне будет пытаться. Соответственно, если какой-либо предприниматель давно является рекламодателем издания, ему несложно убедить издание переставить акценты в освещении деятельности своего конкурента или показать только его отрицательные стороны. Черный пиар будет процветать до тех пор, пока СМИ будут зависеть от чужого кошелька. Только улучшение экономической ситуации на медийном рынке, когда издание газеты станет надежным, прибыльным и долгоиграющим бизнесом, «джинса» станет изгоняться с полос самими хозяевами СМИ, потому что они сами станут зависеть от читателя и репутация издания станет не последним аргументом. Но все равно черный пиар не исчезнет никогда, даже на законопослушном Западе он присутствует. Весь вопрос в том, какова его доля. В России сейчас – подавляющая[189].

После СМИ к травле подключаются госструктуры, которые будут «потрясены» открывшимися фактами. Они начинают пристрастную проверку. Ну, и напоследок, для устрашения – подключаются силовики: прокуратура или следственный комитет.

Тут можно и в тюрьму угодить. Когда еще там разберутся, кто прав, а кто виноват.

А между тем не только бизнес попадает под удар, но и общественное мнение сложилось, репутация пострадала, некоторые друзья отвернулись, здоровье предпринимателя и здоровье родственников пошатнулось. Мало кто может это выдержать, но это надо уметь выдерживать.

Для преодоления требуются как толстокожесть, так и просто огромная твердость и сила духа не придавать значения клевете и сформированному ей «общественному мнению».

Так относится к этому Нассим Талеб в «Антихрупкости»: «Из античной культуры я вынес понятие “мегалопсихон” (из Аристотелевой этики), величественную концепцию, смененную позже “христианским смирением”. На романские языки это слово не переводится, в арабском таких людей называют “шхм” – что можно перевести как “не ничтожный”. Если вы рискуете и встречаете судьбу с достоинством, ничто не может сделать вас ничтожным; если вы не рискуете, ничто не сделает вас великим, вообще ничто на свете. И когда вы принимаете риск, оскорбления полулюдей (ничтожных людей, которые ничем не рискуют) схожи со звериным лаем: пес оскорбить не может»[190].

Миллиардеру должно быть абсолютно все равно, что о нем говорит большинство.

Здесь уместно вспомнить диалог Критона и Сократа. В нем Критон спрашивает Сократа: «…но ты уже видишь, Сократ, что необходимо также заботиться и о мнении большинства. Теперь-то оно ясно, что большинство способно причинить не какое-нибудь маленькое, а пожалуй, что и величайшее зло тому, кто перед ним оклеветан».

На что Сократ отвечает Критону: «О, если бы, Критон, большинство способно было делать величайшее зло, с тем чтобы быть способным и на величайшее добро! Хорошо бы это было! А то ведь оно не способно ни на то, ни на другое: оно не может сделать человека ни разумным, ни неразумным, а делает что попало. […] Стало быть, уже не так-то должны мы заботиться о том, что скажет о нас большинство, а должны заботиться о том, что скажет о нас тот, кто понимает, что справедливо и что несправедливо, – он один, да еще сама истина. […] Подумай-ка ты опять вот о чем: стоим ли мы еще или не стоим за то, что всего больше нужно ценить не жизнь как таковую, а жизнь достойную?»[191]

«Есть и другая сторона, следуя которой стоит сосредоточиться на делах и избегать слов – это зависимость от общественного признания, которая разъедает здоровье. Люди жестоко и несправедливо наделяют признанием. Оттого-то и не стоит играть в эту игру. Не давайте поколебать вас тому, как другие обращаются с вами»[192].