Выйти замуж за Феникса - Татьяна Форш

Не в силах даже пошевелиться, я встретилась взглядом с помрачневшим Никитой.

— Любезнейший, а не ваша ли пропажа там кричит диким голосом? — Он первым отвел взгляд и свесился, пытаясь разглядеть что-то внизу.

— Ага, она, кажись! — обрадовался парень и предупредил: — Скоростной спуск. Не бойтесь. Вы пристегнуты.

Летательный аппарат вдруг ухнул вниз вместе с подскочившим к горлу сердцем. В ушах засвистел ветер. Не в силах видеть летевшие навстречу деревья и дома, я на миг крепко зажмурилась, а когда распахнула глаза, мы уже не падали, а висели в метре от земли.

— Прибыли! — сообщил стражник, подождал, когда мы спрыгнем на разноцветную мостовую, и, не прощаясь, снова ушел в небо.

Прислушавшись к нарастающему шуму, я обернулась к Нику, но тот не дал мне и рта раскрыть. Указал на что-то позади меня, оттолкнул к стене дома, а сам остался стоять в центре улицы, глядя на…

Бо-оже!

Я вросла в шершавые бревна, пытаясь осознать то, что только что увидела: на Никиту во весь опор неслось шестиногое нечто. Приплюснутая голова с огромными, как у элефантера, клыками плавно переходила в длинную пернатую шею, а та в свою очередь заканчивалась бронированным шестиногим туловищем ярко-зеленого окраса. Всю эту невозможную картинку венчал полосатый хвост, которым чудо-юдо пользовалось как кнутом, отгоняя особо приблизившихся к нему стражников. Они-то и создавали невероятный шум криками и лязгом доспехов, серой волной катясь по неширокой улочке вслед за обезумевшим животным.

Я перевела взгляд на Ника. Он стоял, не сводя глаз с приближающегося чудовища, и уходить не собирался. Вдруг страшный зверь открыл пасть и голосом Борьки проревел:

— Поберегись! Зашибу! Ни-ик?! Ни-и-и-ик! — Чудовище попыталось остановиться, но его ноги словно жили своей жизнью и продолжали нести бронированное тело к застывшему посреди улицы Никите.

— Борька?! — Я бросилась к Нику.

Зверь и мой телохранитель рявкнули одновременно:

— Отойди!!!

Но было уже поздно. Никита бросился навстречу мутировавшему жеребцу, кувырком вскочил между мелькавшими лапами на бронированную спину и, цепляясь за длинную шею, протянул мне руку.

— Хватайся!

Не раздумывая, я метнула тело навстречу чудовищу, вцепилась в спасительную руку Ника и в следующее мгновение уже сидела у него за спиной, слушай восторженные вопли Борьки:

— Хозяйка! Ник! Здорово, что я вас нашел!!! А меня эти экспериментаторы хреновы хотели на опыты забрать, но я не дался!!!

Позади послышались выкрики:

— Попробуйте его остановить!

— Скоро обещала прибыть Гатская летная полиция.

— Предлагаем сотрудничать, а то от вас и мокрого места не останется!

Ник обернулся и гаркнул:

— Что вам от нас надо?! Этот зверь принадлежит принцессе Еремеевого государства! Хотите развязать войну?

— Не…

— Не хотим! — послышался нестройный ответ. — Но желаем получить компенсацию за причиненную вашим зверем разруху.

— А взамен дать препарат, который позволит вашей тупой скотине снова обрести свой естественный облик! — рыкнул впереди зычный голос.

Ник тихо выругался.

Я выглянула из-за его плеча и едва не повторила ругательство: улица впереди сужалась. Более того! Ее перекрывала огромная сеть, а на пологой крыше стояли несколько мужчин в белых балахонах и явно поджидали нас.

— Тормози! — Ник вцепился Борьке в уши и хлопнул того по бронированной спине. — Обещаю, мы тебя в обиду не дадим!

— Поздно! — оскорбленно рявкнул тот. — Они меня уже обидели! Да как обидели-то! Сделали какого-то… Кобылы засмеют!

— Зачем вы превратили благородного жеребца ее высочества Василисы Еремеевны в это страшилище?! — крикнул Ник, обращаясь к стоявшим на крыше белым балахонам.

От эпитета «благородный» Борька даже стал выше ростом и заметно сбавил обороты. Правильно, негоже «благородным» жеребцам копыта бить и от каких-то там стражников тикать!

— Да больно он нам нужен! — раздались возмущенные выкрики, а все тот же насмешливый голос терпеливо пояснил:

— Ваш, с позволения сказать, благородный жеребец сам запёрся в наши хранилища биологических разработок и сожрал целый тазик заготовленного для птицефабрики магически активного ячменя! А потом с перепугу уничтожил почти всю лабораторию и вылил на себя экспериментальный химикат. Дальше рассказывать? Или подождем, пока вы упакуетесь в сети для лучшего восприятия проблемы?

Ник что-то пробормотал, и Борька встал как вкопанный.

— Серьезно? — Он с тревогой обернулся к Нику. И тут его жуткая клыкастая голова плавно сменила цвет с зеленого на лиловый. Перья на длинной шее стали жесткой щетиной, а сама шея вдруг втянулась и стала шире. — Ой, мамочки!

— Слушаем внимательно! — крикнул Ник белым балахонам, покосился на стражников, замерших неподалеку с саблями наголо, и предложил: — А может, спуститесь? Что-то неинтересно вас против солнышка разглядывать.

— А нам неинтересно быть рядом с вами, когда вашу животину разорвет в клочья. Только сперва она сойдет с ума и станет буйной.

Ответ биолога-экспериментатора мне совсем не понравился. Ник зло скрипнул зубами, и только Борька был в неведении о своей скорбной участи, расшифровав сказанное по-своему:

— Это что же вы мне такое дадите, что мне опять так захорошеет?

Но ему никто не ответил. Тогда я вдохнула побольше воздуха и что есть мочи завопила:

— Если с Борьки упадет хоть волос, вам не поздоровится! Я скажу папеньке, какими опытами вы занимаетесь с живностью, и наше государство прекратит с вашим любые отношения!

— Ой, напугала! — вякнул все тот же голос. — Да от вашего клочка земли у нашего правителя только изжога! Вроде и договор есть, а исполнять его ради крошечной горстки едоков — нет ни желания, ни прибыли!

— Тогда мы расскажем всем союзным царствам-государствам о ваших магических экспериментах! Да еще припугнем! Мы тоже можем быть конкурентоспособными с нашими настоящими курицами, баранами и коровами! — Эх, что ж я батю-то не слушала, когда он мне экономику государства и основы управления объяснять пытался? Теперь бы не пугала несуществующими угрозами, а резала бы правду-матку!

Но… кажется, говорун в белом балахоне от моих угроз слегка смутился и примирительно сбавил тон:

— Ну чего греха таить, неувязочка вышла с конем-то вашим, господа хорошие. А посему предлагаю спокойненько разойтись. Вы живите в нашем славном граде сколь душе угодно, а как соберетесь отчалить — денежку на въезде заплатите. За вход и за выход! И за то, что сорвали нам отличнейший эксперимент вашим говорливым непарнокопытным!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});