Яды - вчера и сегодня. Очерки по истории ядов - Ида Гадаскина

К египетским истокам алхимии ведет сирийский перевод книги древнегреческого ученого Зосима из Панополиса, в которой он упрекает жреческое сословие в том, что оно хранит в секрете все виды технических знаний. Древние, пишет Зосима, из зависти не записывали своих рецептов и хранили свои тайны между собой. Для греков классической эпохи характерен большой пиетет перед мудростью египетских жрецов, по сравнению с которыми их достижения казались им незрелыми. Не исключено, что слухи о наличии знаний, скрытых от посторонних, жрецы сами и распространяли.

После распада империи Александра Великого специальные науки находят благоприятную почву в столицах новых государств. На главное место среди новых столиц быстро выдвигается Александрия, где при первых правителях династии Птолемеев была основана знаменитая Александрийская библиотека[77] и учрежден Музей (греч. «Museion») — научное учреждение, в котором жили ученые, получавшие государственное жалованье, достаточное для того, чтобы они могли целиком посвятить себя научным занятиям. Не только Птолемеи, но и другие диадохи были меценатами науки и искусства. Крупные библиотеки, а при них научные центры возникли в Пергаме, Антиохии и в ряде других городов. Александрийская библиотека потерпела значительный ущерб в результате пожара, уничтожившего часть ее сокровищ, во время «Александрийской войны» Юлия Цезаря 49 г. В дальнейшем она была пополнена Антонием за счет Пергамской библиотеки. Библиотека горела еще раз по приказанию Марка Аврелия Антонина (Каракаллы) во время его недолгого шестилетнего царствования, а император Диоклетиан в отместку за восстание в Египте повелел сжечь все египетские рукописи, посвященные превращениям металлов.

Не вызывает сомнения, что раннее христианство воспринимало алхимию не как практическую отрасль знания, а как магическую деятельность, с которой оно яростно боролось. Во второй половине IV в., когда Византия приняла христианство, Александрийская библиотека была сожжена александрийским патриархом Феофилом. В эту пору монахи уничтожали все драгоценные находки древности. Таким образом, о первоначальной истории алхимии сохранились лишь отрывочные сведения.

Основная идея алхимиков от ее зарождения вплоть до работ Лавуазье зиждется на непоколебимой вере в способность неблагородных металлов в известных условиях переходить в благородные: золото и серебро. Издавна возникла мысль о таинственном препарате, при воздействии которого совершается трансформация металлов, который является целебным лекарством и средством молодить тело и продлевать жизнь. Это средство в течение веков носило название то философского камня, то красного льва, великого эликсира или великого магистериума, жизненного эликсира и т. д.

До средних веков дожило мировоззрение, согласованное с древнегреческими традициями. Аналогия с растительным и животным миром — созревание и рост — дала представление, что в недрах земли металлы соединяются или с ртутью, или с серой — с женским и мужским началом. Алхимики считали, что ртуть и сульфур (сера) образуют все металлы. Ртуть — начало металлическое, сера — начало горючее. Сера и ртуть образовались в свою очередь из четырех древнегреческих стихий, или элементов всего сущего: земли, воды, воздуха и огня. К этому присоединялись и древние кабаллистические представления, где семерка считалась особенным, таинственным числом, а алхимики знали только семь металлов. Металлы связывались также с семью известными небесными телами: золото — с Солнцем, серебро — с Луной, медь — с Венерой, железо — с Марсом, олово — с Юпитером, свинец — с Сатурном, ртуть — с Меркурием. Европейские алхимики внесли впоследствии (XV–XVI вв.) представление о третьем начале, образующем все тела: кроме ртути и серы они называют металлическую воду, или раствор соли (Парацельс), или просто соль (в трудах Василия Валентина). Парацельс приводит следующее описание: «Чтобы испытать это, возьми сначала дерево: это будет тело. Сожги его, тогда то, что будет гореть, — это сера, то, что будет дымить, — меркурий (ртуть), а то, что останется золой, — соль».

Египетско-греческая алхимия была воспринята арабами и в их руках достигла определенного успеха, так как они были лучшими знатоками старинных литературных источников. Арабы придавали большое значение прикладной деятельности: изготовлению сплавов, керамики, красителей, методам окраски тканей и кожи, изготовлению лаков для создания водонепроницаемых тканей, лекарств и т. д. В отличие от последующих трудов европейских ученых они писали обычным языком, избегая мистики и символики. Безусловно, что и на их трудах сказывалась профессиональная забота не полностью открывать все тонкости своего искусства, что находило выражение в некоторых условных формулировках.

Наиболее известным арабским алхимиком был Джабир ибн Хайян (721…815), родившийся в Хорасане (Средняя Азия), но большую часть жизни проживший в Багдаде при прославленном халифе абассидской династии Харун ар-Рашиде. В Европе он был известен под именем Гебера. Часть приписываемых Джабиру сочинений написана анонимными авторами не ранее XIII в. Арабская рукопись Джабира в 20-х годах якобы обнаружена в библиотеках Каира и Константинополя. Не менее знаменит иранский ученый-энциклопедист, считавший себя учеником Джабира, Ар-Рази, латинизированное имя которого Разес (865…925?). Его труды содержат алхимические, медицинские и философские сочинения, где отражены египетско-греческая химия и греческая философия, описаны некоторые заболевания и методы прививок от оспы. Алхимические сочинения Ар-Рази — «Книга тайн» и «Книга тайны тайн». Ар-Рази имел много последователей, занимавшихся алхимией. На арабском Западе наука процветала в Толедо, там была собрана великолепная библиотека, только перечень рукописей которой составлял 44 тома.

Проникновение алхимических учений в Европу происходило вначале через Византию, а затем во время крестовых походов (1096…1260) через Сирию, где в течение почти двух столетий существовало христианское государство, образованное крестоносцами. Завоеванные арабами Сицилия, Египет, Марокко, Испания оказывали влияние на развитие науки в южной Италии и на западе Европы.

Одним из первых переводчиков с арабского на латынь (латинский язык в течение нескольких столетий был языком науки) был орильякский француз монах Герберт, учившийся в Испании у барселонских профессоров-арабов. Герберт (около 940…1003), ученейший и талантливейший человек, до такой степени превосходил современников своими интересами, так изумлял их своими познаниями, что несколько поколений считали его колдуном. Герберт был воспитателем Оттона III, императора Священной Римской империи в ту пору, когда империя еще преобладала над папством. Оттон III посадил в 999 г. на папский престол своего любимого воспитателя Герберта, принявшего сан под именем Сильвестра II.

Рассадниками образования становились университеты: одним из первых в XII в. был открыт университет в Испании в городе Саламанке. В южной Италии не позже X в. появилась Салернская медицинская школа (летописцы XI в. называют ее уже «исконной» и «знаменитой»), которая не числилась университетом, но фактически выполняла его функции: там тщательно изучали сочинения греческих врачей Гиппократа, Галена и менее знаменитых наряду с трудами арабских медиков, сделавшихся известными благодаря переводам.

Европейская алхимия начиная с XII в. представлена многими и славными именами. Так как средние века были временем, когда каждый видный ученый владел всеми доступными для науки знаниями, среди алхимиков мы встречаем теологов, философов, практиков-химиков и практиков-врачей, даже поэтов и художников. Первыми видными европейскими алхимиками были граф Альберт фон Бельштедский (около 1193…1280) и его современник Роджер Бэкон (1214…1292). Альберт Бельштедский более известен как Альберт Великий, родом из Швабии, доминиканец, преподавал в различных монастырях и одно время был епископом Роггенбурга. Большой знаток греческой философии и особенно Аристотеля, он своими трудами содействовал распространению аристотелевского учения не только в средние века, но и в новое время. Работал в области механики и алхимии. Роджер Бэкон родился в Англии, окончил Оксфордский университет, сдал магистерский экзамен в Париже. Бэкон выступал против магии в науке и основывал свои взгляды исходя из опыта. В истории науки ему приписывают утверждение, что залогом успеха в науке является экспериментальная работа, но под «опытом» Бэкон подразумевал как эксперимент в современном понимании, так и мистическое «озарение». В туманной форме Бэкон намекает на вещество, способствующее трансформации металлов, прямо не обнародовав своего секрета, хотя сам считал, по-видимому, что достиг успеха.

Быть алхимиком того времени было далеко не безопасно. Вот как об этом пишет Альберт Великий, обращаясь мысленно к много перенесшему собрату: «Если ты имел несчастье войти в общество вельмож, они не перестанут терзать тебя вопросом: «Ну, мастер, как идет дело? Когда получим мы порядочные результаты?». И в нетерпении дождаться конца опытов, они будут ругать тебя мошенником, негодяем и постараются сделать тебе всевозможные неприятности. И, если опыт у тебя не выйдет, они обратят на тебя всю силу своего бешенства. Если же ты будешь иметь успех, они задержат тебя в вечном плену, чтобы ты вечно работал для их пользы».