Предатель. Ты не знаешь о сыне - Елена Безрукова

удалилась в уборную.

Там, прислонившись лбом к холодному зеркалу, попыталась успокоиться.

Ну почему общение с бывшим любимым немедленно вызывает у меня тахикардию?

Почему все слова о Дине причиняют боль?

Почему я так нервничаю из-за его переезда сюда?

Потому что знаю, что не смогу с ним работать.

Я жила лишь одним: что он сделает свою работу и уедет. А теперь он огорошил меня известием, что уедет, но вскоре вернётся насовсем, да еще и беременную Динку притащит. Столько лет прошло, а ненависть к сводной сестрице не остыла…

Она забрала у меня всё, что могла. Всю мою жизнь, любимого парня…

Как теперь я буду смотреть ей в глаза и улыбаться?

Нет, я не смогу. Это просто исключено! Я не готова так над собой издеваться.

Проще уволиться.

Причина? Придумаю что-нибудь. Возможно, Никите стоит рассказать, что Ветров и есть тот самый бывший, и что я не хочу с ним работать и вообще как-то пересекаться.

Уверена, Никита меня поймёт. Просто я не хотела его волновать лишний раз, но если выхода не будет, то конечно, я расскажу.

Я поправила мейк и вернулась в кафе.

— Всё в порядке? — спросил меня Ветров.

— Да. А что со мной могло случиться? — словно равнодушно пожала я плечами.

— Вы просто так побледнели, когда я сказал про переезд.

Он сузил глаза и смотрел на меня.

Как меня задолбал этот взгляд питона…

Что ему надо от меня?

— Вам показалось, — улыбнулась я. — Я просто боюсь летать.

— Ну, два часа как-нибудь потерпите.

— Конечно.

— Нам, кстати, пора, — сказал Архип, подавая мне пальто. — Объявили начало регистрации на наш рейс.

— Слава богу, — выдохнула я, надевая пальто.

Спустя ещё почти целый час мы наконец оказались на борту самолёта.

И тут я ощутила, как стал набирать скорость мой пульс — я в самом деле боюсь перелётов. Но куда деваться…

Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Надеюсь, всё кончится быстрее…

Архип сидел рядом и читал какой-то бизнес-журнал.

Мы пристегнули ремни и приготовились к взлёту.

Всё прошло спокойно. Когда самолёт набрал высоту, я наконец открыла глаза и смогла дышать спокойно.

Потом увлеклась своими мыслями…

Интересно, как там мои мужчины? Костик в садике и Никита в офисе?

Нормально ли доехали до сада?

Хорошо ли позавтракал сынок?

Не плакал ли он без меня?

Как долечу — сразу позвоню Никите и узнаю, как они там.

Внезапно самолёт стало трясти.

— О боже, — вырвалось из меня.

Капитан борта объявил в микрофон, что мы угодили в небольшую зону турбулентности, и волноваться не следует. Но я уже испугалась так, что сердце барабанило где-то в ушах. Я не могла дышать, у меня началась паника.

— Кристин? — обеспокоенно позвал меня Архип, вглядываясь в меня.

— Мне страшно! — прошептала я и не осознавая, что делаю, просто вцепилась в его руку.

— Да брось ты, ну просто турбулентность…

— Мне страшно! — повторила я, закусила губу и заплакала.

Я не хотела делать это при нём, но страх оказался сильнее меня… Слёзы так и бежали по моим щекам.

— Ну ты что такая трусишка, а? — рассмеялся Ветров, а потом притянул меня к себе на грудь.

Я вцепилась пальцами в его пиджак. Уткнулась в него носом. Одной рукой я сжимала его руку, а другой — ворот пиджака. И так сидела, пока нас не перестало трясти.

— Всё, всё… Ты слышишь? — Архип гладил меня по волосам. — Всё нормально. Зря ты боялась.

Я ощущала, что нас больше не трясёт. Мы снова летели мягко, слышно было лишь мерный гул двигателя самолёта.

— Ой… Прости… Простите.

До меня только что дошло, что я делала — прижималась к бывшему, а по совместительству, своему начальнику, в поисках защиты… Мяла в своих пальцах его пиджак, прижималась к его плечу.

Стыдно-то как теперь!

Надеюсь, об этом никто не узнает…

Что бы я ни думала плохого о Ветрове, но он никогда не был треплом. И я очень надеялась, что и теперь он промолчит!

Я вернулась на своё место, убрав голову с плеча Архипа. Но моим пальцам Ветров ускользнуть не дал — сжал крепче.

— А теперь я боюсь, — сказал он. — Ты за меня подержалась. Теперь я хочу.

Я только и смогла в ответ, что два раза в недоумении моргнуть.

Он совсем идиот или так прикидывается?

Я поджала губы и выдернула свою руку. Отвернулась к иллюминатору. За ним ничего видно не было, одни облака только. Но лучше смотреть туда, чем на Ветрова.

— Прошу прощения, — повторила я, как можно более деловым тоном. — Я допустила вольность в состоянии аффекта. Больше такого не повторится. — Потом я кинула взгляд на него. — Надеюсь, с вашей стороны — тоже.

— Конечно, — кивнул он вежливо. — Я вас прощаю.

Я едва не цокнула языком.

Козёл…

Он меня прощает. А сам? Вцепился в мою руку, гладил по волосам.

Зачем?

Что он делает? Я вообще его перестала понимать! И всё больше сомневаюсь, что всё это череда случайностей…

Это вот так он меня забыл, да?

Если не забыл — тем хуже.

Для всех нас.

ГЛАВА 24.

— Оставляем сумки и выезжаем на объект, — сказал Архип, когда мы осмотрелись в доме, который предоставила нам компания.

Довольно обычный небольшой дом, с новой мебелью, с приятным ремонтом и садиком возле крыльца. Судя по наличию второго этажа в доме комнат в нём предостаточно и переживать, что мы будем ночевать слишком близко друг к другу видимо не стоит.

— Хорошо, — ответила я, оглядываясь вокруг себя.

Дом очень милый, мне тут даже понравилось. Не то, что безликие гостиницы.

— Это самая тёплая обувь у тебя? — спросил он, оглядывая мои полусапожки.

— Да, а что?

— Хм, — крякнул он. — Замёрзнешь в них. Но свои не предлагаю, извини, размер не твой. Ладно, оставила чемоданы?

— Да.

— Поехали тогда.

Мы вышли из дома. Архип закрыл его на ключ и открыл машину, в которую мы оба сели.

— Пристегнись, — сказал он мне, выезжая на дорогу.

— Что-то не припомню, чтобы мы перешли на “ты” с вами, — заметила я, выполнив его просьбу.

— Да хватит ломать комедию, Кристин, — ответил Ветров, не