Люди с платформы № 5 - Клэр Пули

счастью, все обошлось. Нет такой поломки, которую нельзя было бы исправить, оставив приличную сумму в местной компьютерной мастерской. Извини, что тогда накричал на тебя. Мне очень неудобно.

Судя по тому, каким взглядом одарила попутчика Марта, она не слишком поверила его словам.

– Любой друг Санджея – мой друг, – объявила Айона. – Теперь скажи, чем я могу тебе помочь? Пирс, вы не возражаете?

Пирс выглядел малость обиженным, но Айона проигнорировала такую мелочь. Время в поезде пролетает незаметно, а ей нужно успеть выслушать эту девочку.

Тихим голосом, запинаясь, жестикулируя и гримасничая, чтобы не прибегать к слишком откровенным и шокирующим словам, Марта поведала Айоне историю про снимок и последующую травлю.

– Как понимаете, учителям я рассказывать об этом не хочу. Родителям признаться тоже не могу, поскольку они не живут вместе и там вообще все очень… непросто. Они наверняка станут сперва обвинять меня, потом – друг друга, и в результате начнется очередной скандал. А друзей у меня теперь не осталось.

– Вот и еще одна шаткая башня из кирпичиков, – пробормотал Пирс.

Марта замолчала и с недоумением взглянула на соседа, не зная, как ответить.

– Дорогая, не обращай внимания. У него сейчас карьерный кризис, с которым мы будем разбираться в другой раз, – пояснила Айона, наградив Пирса профессиональным взглядом, говорящим: «Помолчи, дорогуша».

– У меня и раньше не получалось быть такой, как все, а теперь уже точно не получится. Я просто не знаю, что мне делать.

И Марта заплакала, вытирая глаза манжетами школьного блейзера. Лулу сочувственно заскулила. Французская бульдожица обладала необычайно развитым (особенно для собаки) чувством эмпатии. Наверное, в прошлой жизни она была знаменитым психотерапевтом.

– Боже милостивый. Это с какого же возраста тебе хотелось быть как все? – удивилась Айона. – Самое скверное, что только можно придумать. Как говорит моя жена Би, смысл жизни – выделяться из толпы, а не сливаться с нею. – Айона закатала воображаемые рукава и принялась за дело. – Итак, раз ты не готова говорить с учителями… – Она сделала паузу, и Марта отчаянно замотала головой. – Тогда решение проблемы в лоб исключено. Разговоры о снимке лишь привлекут к нему больше внимания и подольют масла в огонь. Поэтому мы выберем косвенный подход. Незаметный. Вроде игры «Тише едешь – дальше будешь».

Марта тупо смотрела на нее, явно не зная, о чем идет речь. Айона вздохнула:

– Это одна из игр, в которую мы играли до появления Всемирной паутины.

– Я все равно ничего не понимаю, – призналась Марта.

– Сейчас объясню. Если хочешь, чтобы твое окружение перестало думать о тебе, как о…

– Голой девчонке, – докончила Марта.

– Вот-вот, – подхватила Айона. – Если хочешь, чтобы они перестали думать о тебе в таком ключе, нужно дать людям другой образ. Эта техника называется отвлечением. Замени один образ другим.

– Я должна сделать что-то еще хуже? – насторожилась Марта.

– Потенциально есть и такая стратегия. Но в данном случае я тебе ее не рекомендую. Нет, тебе нужно сделать что-то гораздо лучше! Ты должна думать как Ким Кардашьян!

Марта недоверчиво смотрела на собеседницу.

– Разве сейчас кто-то называет Кимми «девушкой из домашнего порно»? Естественно, нет! Она дала людям столько тем для разговоров, что они едва помнят ту скандальную видеозапись.

– Какую еще видеозапись? – удивилась Марта.

– О чем я и говорю: ты про нее даже не слышала, – улыбнулась Айона. – Теперь скажи, какая твоя главная фишка?

– Моя фишка? – ошеломленно повторила Марта.

– Да. У каждого должна быть какая-нибудь фишка. Музыка? Искусство? Спорт? – Марта по-прежнему ничего не понимала. Да уж, с девчонкой придется повозиться. – Например, вот у него, – Айона махнула в сторону Пирса, считавшего, что о нем полностью забыли, – это цифры. Хорошо иметь фишку, но только надо, чтобы это действительно было твое.

– А как насчет вас? – осмелилась поинтересоваться Марта.

– Сердце мое, как ты думаешь, почему Санджей посоветовал тебе обратиться ко мне? – Айона выразительно посмотрела на смущенную девочку. – Потому что это и есть моя фишка! – И она улыбнулась улыбкой «таинственной благодетельницы». – Помощь людям. В этом я профессионал.

– Вы психотерапевт? – уточнила Марта.

– Что-то в этом роде. Только журнальный.

– Ого. Получается, журналист и психотерапевт в одном флаконе? Круто! – восхищенно произнесла Марта.

Девчонка не без мозгов. Уже легче.

– Вот именно, – подтвердила Айона.

– Я не уверена, что у меня есть фишка, – вздохнула Марта. – Мне нравится играть на сцене. Раньше нравилось. Но я давно бросила.

– Бинго! – воскликнула Айона и хлопнула руками по столу, едва не опрокинув свой джин с тоником. – Я ведь раньше тоже выступала на сцене. И Би. Там-то мы и встретились. Актерское ремесло обладает магией. Ты на время перестаешь быть собой. Ты наряжаешься в одежды других и переносишься в другие миры. Когда реальная жизнь слишком тяжела, сцена – это просто идеальная терапия. Люди перестают думать о тебе как о «голой девчонке». Теперь ты для них «фантастическая актриса Марта». «Марта – украшение сцены», «Марта, заставляющая зрителей аплодировать стоя». Понимаешь? Так, и с чего мы начнем? У вас в школе ставят какую-нибудь пьесу?

– Да. «Ромео и Джульетту». Это входит в обязательную программу по английской литературе. Наверное, скоро начнутся прослушивания, – сказала девочка, и на лице ее ясно отразились страх и волнение. – Но только мама не позволит мне участвовать.

– Это еще почему? – спросила Айона.

– Она говорит, что у меня переломный год. – Марта придала лицу суровое выражение и согнула пальцы, заключив последние два слова в воображаемые кавычки. «А мастерски она изобразила свою мамочку. Прирожденная актриса», – подумала Айона. – В будущем году выпускные экзамены, а у меня полный завал с математикой. Учитель предрекает мне полный финиш. Какие уж тут репетиции! Мама скажет, что они отнимают кучу времени, а мне надо хвосты подтягивать. Обязательно скажет.

– Мм… – промычала Айона, думая о том, каким таинственным образом порою действует Вселенная. – Стало быть, тебе нужен хороший репетитор. Тот, кто будет заниматься с тобой бесплатно. Начинающий учитель, которому требуется педагогическая практика…

Она умолкла, ожидая реакции на свои последние слова. Но слова повисли в воздухе. Ответа не было.

– Это ведь не такая уж жертва, правда? Речь не идет о спасении жизни в буквальном смысле.

По-прежнему молчок.

– Марта, наверное, ты слышала знаменитое буддистское изречение: «Когда готов ученик, приходит учитель»? – осведомилась Айона, сделав особый упор на слове «учитель».

Пирс откашлялся.

– Если хочешь, Марта, я готов помочь, – сказал он. – Поскольку мы часто ездим в одном вагоне, можно потратить это время с пользой. При условии, что тебя больше не вытошнит на меня. Обещаешь?

Et voilà![10]

Эмми

Эмми казалось, будто