Мы вовсе не такие - Бернгард Гржимек

возвращает мне надкусанный пакет масла, даже вытаскивает изо рта откусанный кусок и возвращает его мне! Должен сказать, что после этого инцидента мне никогда больше не приходилось наказывать Ову. Она слушалась меня с первого слова, даже с первого взгляда.

В комнате, лежа на ковре, мы с ней возимся, как два щенка. Я хватаю ее за ноги и кружу вокруг себя. Потом мы с женой хватаем ее за руки и за ноги и раскачиваем вверх и вниз так, как это проделывают и с маленькими детьми. Ова смеется, ликует, она счастлива безмерно. Разыгравшись, она прыгает мне на колени вниз головой и ногами попадает в лицо. Смущенно берет мою руку, а затем и подбородок в свой широкий рот, чуть придавливая великолепными, ослепительно белыми зубами.

Ова боится щекотки. Я чувствую, как ее сотрясает беззвучный хохот, когда я щекочу ей шейку под подбородком. Но справиться с ней совсем не просто — у нее ведь четыре «руки», которыми она отталкивает мои две. Когда я, уже совсем обессиленный, лежу на полу, она — бултых! — сваливается на меня с ближайшего стула и отпускает мне напоследок пару шлепков.

Но наконец и у нее иссякли силы. Ова присаживается возле меня на ковре, бережно убирает своей жесткой рукой мои волосы с разгоряченного лба и все снова и снова гладит по голове. При этом она причмокивает губами (точно так же, как это делают маленькие дети, когда исполняют что-то особенно старательно). Потом она расстегивает одну за другой все пуговицы на моем пиджаке и на рубашке, закатывает кверху рукава и брючины, исследует содержимое всех карманов.

Очень довольный, я отвожу ее наконец назад к Бамбу. Ова наверняка легко впишется в наш дом. А вот Бамбу? Как нам быть с Бамбу, ее вспыльчивым супругом?

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ОБЕЗЬЯНЫ ВСЕГДА «ОБЕЗЬЯННИЧАЮТ»?

К сожалению, «побеги» Овы и Бамбу на этом не закончились. Дело в том, что, как я уже упоминал, крепкие железные клетки, годами верой и правдой служившие моим подопытным волкам, не рассчитаны на силу, а главное, на изобретательность таких животных, как человекообразные обезьяны, в особенности на такого шалопая, как Ова, которая непрерывно только и занята тем, чтобы разыскивать слабые места в этой железной конструкции. В один прекрасный день дужка висячего замка оказывается согнутой: Ова раздобыла себе на пару часов, которые оставалась без присмотра, крепкую палку и, разумеется, тут же использовала ее в качестве рычага. В другой раз обе обезьяны вместе так долго и дружно трясли решетку, что крепления, соединяющие две решетчатые стенки клетки, постепенно расшатались и соскользнули вниз. В образовавшуюся щель и протиснулась наша предприимчивая парочка. Уже спустя час в цокольном помещении все выглядело так, словно кто-то бросил туда бомбу. Даже зацементированные в стене болты эти архаровцы умудрились вырвать! После этого мне пришлось специальными болтами укреплять всю стену.

Потом в отсеке у Муши, маленького орангутана, с одного бока отстал лист жести, которым были скреплены доски пола. Запустив туда Ову с Бамбу на время уборки их отсека, я еще подумал о том, что надо бы побыстрей прибить отставший конец листа к полу. Но Бамбу меня опередил, стремительно он подходит прямо к чуть загнутому листу, отрывает его еще дальше, приподнимает под ним одну-две доски, пропускает Ову проползти первой и вслед за ней выбирается наружу.

Питт и Мики, две карликовые таксы, в это время как раз находятся в комнате. С возмущенным лаем они сразу же скрываются под клетками. А шимпанзе, вооружившись железным прутом и шваброй, тычут ими туда, стараясь попасть в собачек. Под конец уже все, что не прибито и не спрятано, летит со свистом под клетки: половик, цепи, совок для угля, опилки, жестяные плошки, все, все. Обе партии явно в восторге от сражения, дым стоит коромыслом. Обезьяны хотя и заползают наполовину под клетки, но дальше пролезть не решаются, потому что Питт, несмотря на свой маленький рост, может обозлиться не хуже Бамбу и недавно прокусил ему руку до крови. А кроме того, самец-шимпанзе только тогда герой, когда на него накатывает приступ бешенства. Поэтому эти двое и не решаются протиснуться дальше в тесное «подземелье» к неистовствующим там собачкам.

В качестве следующей возможности побега Ова находит в решетке железный прут, который сверху оказался неприваренным. И сразу задело. Она высвобождает верхний его конец из поперечной перекладины и сгибает его. Сначала она удовлетворяется тем, что чинит всяческое безобразие: ведь просунув свою длинную руку через образовавшееся отверстие, можно кого угодно замечательно напугать — разве не удовольствие для такого сорванца? Так я, например, стою спиной к клетке и вдруг меня сзади кто-то хлопает по плечу, а когда прохожу мимо, меня железной хваткой удерживают за штанину так, что я чуть не падаю. Расшалившись вконец, Ова разрывает юбку на моей жене пополам и из добытого куска сооружает себе нечто вроде чалмы. И только после моего сурового окрика она, плача, возвращает свою добычу владелице.

Приходится принимать срочные меры. Я звоню знакомому слесарю. Да, он готов прийти, но не раньше понедельника утром, то есть послезавтра. Но через два часа лихорадочной работы Ова и Бамбу отогнули уже и соседние два прута, расширив отверстие так, что в него пролезает голова, только плечи еще не проходят. Но тогда уже выезжает ко мне сам господин Ремм, владелец слесарной мастерской и любитель животных, собственной персоной. В ожидании его я пока могу через образовавшееся отверстие поближе пообщаться с Бамбу. Я подзываю его к решетке, просовываю в отверстие руку, заставляю открыть рот и показать зубы, обследую глаза, уши, все тело. Он в хорошем настроении и на все согласен. Более того, он тоже просовывает руку и гладит меня по голове точно так же, как это делает обычно Ова, пробует «выдавить» мой нос, только у него это получается погрубей. Он, в сущности, добрый малый, этот Бамбу!

Когда приходят мастер с помощником, Ова тут же стаскивает у парня шапку с головы. Мне приходится «стоять на часах», чтобы не подпускать обезьян к работающим слесарям. Но и издалека они безумно интересуются слесарной работой, и четыре темных глаза завороженно следят за каждым движением человеческих рук. С большим трудом удается при помощи слесарных инструментов разогнуть и выправить согнутые обезьяньими руками железные прутья. А в жарко натопленном «обезьяннике» приходится к тому же и изрядно попотеть. Когда прутья уже были установлены на прежнее место, их решили скрепить для прочности еще двумя шинами — прилаженными изнутри и