Национальная система политической экономии - Фридрих Лист

Политика ссылается на историю и говорит: разве Англия в прежнее время не привлекла благодаря именно этому средству массу производительных сил из Германии, Италии, Голландии, Бельгии, Франции, Испании и Португалии? Она спрашивает: почему космополитическая школа, сравнив выгоды и невыгоды протекционной системы, почему она совершенно умалчивает об этих замечательных результатах применения такой системы?

Глава XII. Теория производительных сил и теория ценностей

Адам Смит озаглавил свое знаменитое сочинение «О природе и причинах богатства народов». Вместе с тем основатель господствующей экономической школы правильно указал двоякую точку зрения, с которой можно рассматривать экономию наций, равно как и экономию частных лиц. Причины богатства суть нечто совершенно другое, нежели само богатство. Если человек может владеть богатством, т. е. меновой ценностью, но если он не обладает способностью производить ценных предметов в большем количестве, чем потребляет, то он будет беднеть. С другой стороны, человек может быть бедным, но если он в силах производить количество ценностей, превышающее его потребление, то он сделается богатым.

Способность создавать богатство бесконечно важнее самого богатства; она не только обеспечивает владение приобретенным и его увеличение, но и вознаграждает потерянное. Это еще более, чем для частных лиц, применимо к целым нациям, которые не могут жить рентой. Германия каждое столетие была опустошаема мором, голодом или внутренними и внешними войнами; но она всегда спасала большую часть своих производительных сил, и, таким образом, снова достигала благосостояния, между тем как богатая и могущественная Испания среди полного внутреннего мира, но подавленная деспотизмом и духовенством, погружалась все глубже в нищету и бедствия. До сих пор то же солнце освещает Испанию, до сих пор у нее та же почва, ее рудники так же богаты, до сих пор в ней живет тот же народ, который населял ее до открытия Америки и введения инквизиции; и однако, этот народ постепенно утрачивал свои производительные силы; поэтому он обеднел и несчастен. Североамериканская война за освобождение стоила нации сотен миллионов, но ее производительные силы благодаря приобретению национальной самостоятельности усилились неимоверно, вследствие чего она в течение немногих лет по заключении мира была в состоянии приобрести несравненно большие богатства, чем владела прежде. Сравните положение Франции в 1809 году и в 1839 году — какая разница! И однако с тех пор Франция утратила свое господство над большей частью европейского материка, подверглась двум опустошительным нашествиям и заплатила миллиарды военных контрибуций и вознаграждений.

Не может быть, чтобы такой проницательный ум, каким владел Адам Смит, совершенно не признавал различия между богатством и его причинами и решительного влияния этих причин на состояние наций. Во введении к своему сочинению он говорит совершенно ясно: «Труд есть тот источник, из которого каждая нация извлекает свои богатства, а увеличение богатств зависит главным образом от производительной силы труда, именно от той степени знания, искусства и целесообразности, с какой труд нации применяется, и от отношения между числом сил, занятых производительным трудом, и числом сил непроизводительных». Мы видим отсюда, как ясно вообще Смит понимал, что положение наций зависит главным образом от суммы их производительных сил.

Кажется, это не в порядке природы, чтобы целая наука выходила из головы одного мыслителя вполне совершенной. Космополитическая идея физиократов, «всеобщая свобода торговли» и открытое им самим «разделение труда» слишком овладели Адамом Смитом, для того чтобы он в состоянии был исследовать и идею «производительных сил». Как ни много должна быть обязана ему наука в ее прочих отделах, но идея о «разделении труда» ему представлялась самой блестящей. Она должна была обеспечить известность его книге, а его имени — славу. Слишком умный, для того чтобы не понять, что тот, кто хочет продать драгоценный камень, не понесет на рынок алмаза в мешке с пшеницей — как бы зерна пшеницы ни были полезны, — но, конечно, выставит его на видном месте; слишком опытный, для того чтобы не знать, что дебютант — а таким он был в политической экономии при обнародовании своего труда, — который в первом акте уже имел счастье вызвать фурор, легко получает снисхождение, если в следующих актах он хотя немного возвышается над посредственностью, — Адам Смит счел нужным начать свой труд учением о разделении труда. Он не ошибся в расчете, первая слава обеспечила его судьбу и послужила основанием для его авторитета.

Мы, со своей стороны, кажется, можем утверждать, что именно это желание представить важнейшее свое открытие — разделение труда — в самом выгодном свете помешало Адаму Смиту исследовать полнее идею «производительной силы», которая была им выражена во введении и затем часто выражалась, хотя и мимоходом, и представить свое учение в гораздо более совершенном виде. Вследствие большого значения, придаваемого им своей идее «разделения труда», он, очевидно, был склонен считать труд основанием (фондом) всяких богатств наций, несмотря на то что он сам отлично видел, и это он даже высказывает, что производительность труда зависит главным образом от степени умения и целесообразности, с которыми труд применяется. Мы спрашиваем: будет ли научным разделением, когда причину известного явления видят в результате множества глубже лежащих причин? Не подлежит сомнению, что всякое богатство создается посредством работы тела и ума (труда); этим, однако, не обозначена еще причина, из которой можно было бы вывести полезные следствия, ибо история показывает, что целые страны, несмотря на усердие и бережливость их граждан, были осуждены на бедность и нищету. Если бы кто пожелал узнать и исследовать, каким образом одна нация, находившаяся в положении бедности и варварства, достигла богатства и цивилизации и каким образом другая нация, владевшая богатством и благоденствием, впала в бедность и нужду, и ответил бы на это, что труд есть причина богатства, а праздность — причина бедности (истина, которую, во всяком случае, царь Соломон высказал гораздо раньше Адама Смита), то все-таки принужден бы был спросить далее: в чем же лежит причина трудолюбия и в чем причина праздности? Еще правильнее можно было бы указать как на причину богатства на члены человеческого тела (голова, руки и ноги), это было бы, по крайней мере, значительно ближе к истине; тогда, по крайней мере, можно было бы поставить ясный вопрос: что влечет эту голову и эти ноги и руки к производству и в чем их усилия плодотворны? Может ли быть что-либо иное, как не дух, оживляющий людей, как не социальное устройство, обеспечивающее плодотворность их деятельности, как не естественные силы, которые находятся в их распоряжении? Чем больше понимает человек, что он должен заботиться о своем будущем, чем более его взгляды и чувства заставляют его обеспечивать будущность и счастье близких ему лиц, чем более он с юношеских лет привык к размышлению и деятельности, чем более воспитывались его благородные чувства и развивалось его тело, чем более он видел в юности хороших примеров, чем более привык он пользоваться своими силами для улучшения собственного положения, чем менее ограничен он в своей законной деятельности, чем плодотворнее его усилия и чем более обеспечены результаты его усилий, чем более он в состоянии благодаря порядку и деятельности обеспечить себе уважение и общественное значение, чем менее замечается в нем предрассудков, суеверий, ложных взглядов и невежества, тем более будет он напрягать свои ум и тело, тем выше будет его производство, тем более он совершит, тем лучше распорядится он плодами своего труда. Во всех этих отношениях главное значение имеет социальное положение, среди которого человеку приходится воспитываться и действовать; тут важно, процветают ли науки и искусства, вызываются ли государственными учреждениями и законодательством религиозные чувства, нравственность и умственное развитие, личная и имущественная обеспеченность, свобода и право, развиваются ли в стране равномерно и гармонически все факторы материального благосостояния — земледелие, промышленность и торговля, достаточно ли могущество нации для того, чтобы из поколения в поколение обеспечивать населению успехи в благосостоянии и образовании и дать им возможность не только пользоваться естественными силами страны во всем их объеме, но посредством внешней торговли и колонизации заставить служить им естественные силы и других стран.

Адам Смит так мало понимал вообще сущность этих сил, что он нигде не признает производительного значения за умственным трудом тех, кто заведует судом и администрацией, в чьих руках образование и религиозное воспитание, кто двигает науку, работает в области искусств и т. д. Его исследования ограничиваются той человеческой деятельностью, результатом которой являются материальные ценности. Относительно этой деятельности он признает даже, что ее производство зависит от ловкости и целесообразности, с которыми она применяется, но в своих исследованиях о причинах этой ловкости и целесообразности он не идет дальше разделения труда и последнее объясняет единственно обменом, увеличением материальных богатств и расширением рынков. Затем его учение все глубже и глубже погружается в материализм, партикуляризм и индивидуализм. Если бы он преследовал идею «производительной силы», не отдавая преимущества идее «ценности и меновой ценности», то он необходимо пришел бы к убеждению, что для выяснения экономических явлений рядом с теорией ценностей необходимо должна стоять самостоятельная теория производительных сил. Он настолько уклонился с истинного пути, что моральные силы начал объяснять из чисто материальных отношений, и в этом лежит причина всех абсурдов и противоречий, которыми, как мы покажем, его школа страдает до сих пор и которым единственно нужно приписать то, что уроки политической экономии менее всего делались достоянием именно лучших умов. Что школа Смита излагает только теорию ценностей, ясно не только из того, что она всюду основывает свою доктрину на представлении о меновой ценности, но также и из определения, которое школа дает своему учению. Это, по мнению Сэя, та наука, которая указывает, каким образом производятся, распределяются и поддерживаются производительные силы и как они подавляются и уничтожаются. Мак-Куллох правильно называет ее наукой о ценности, а новейшие английские писатели называют наукой об обмене.