Ангелы на льду не выживают. Том 2 - Александра Маринина

– Еще ты мне, помнится, рассказывал про соседей, супружескую пару, у которых была огромная библиотека и которые очень тебя поддержали, когда ты остался один. И кстати, если я могу быть чем-то полезной, то не забывай про старушку, – улыбнулась она. – Это сейчас я за городом прозябаю, но ситуация временная, и скоро я снова вернусь в Москву. Конечно, у меня работа, как и у тебя, не плановая, но зато свободное время бывает часто. И машина всегда на ходу. И Чистяков на подхвате. Так что имей в виду.

– Спасибо вам, – пробормотал Антон, и Насте почудилось, что он чуть не плачет.

Впрочем, наверное, почудилось. Разве может плакать бравый майор российской полиции, опер с Петровки?

* * *

Внутреннее раздражение, не покидавшее Антона уже много недель, ушло, остались горечь, чувство вины перед Лизой и детьми. И еще боль. Но отчего-то эта боль придавала мыслям ясность.

«Ведь все так просто, – думал он, разворачиваясь на шоссе, – все так очевидно. Я не сделал элементарного. Я не сделал вообще ничего. Как профессионал я – пустое место. Зря Ромчик надеется чему-то у меня научиться. Я подвел его. И себя самого подвел. И вообще всех».

Он приехал к Маклыгиным без предварительного звонка. Ни Павла Анатольевича, ни Валентины Яковлевны дома не оказалось, дверь ему открыла хорошенькая молодая женщина с большим животом.

«Еще чуть-чуть – и в декрет», – отметил про себя Антон.

– Мне папа с мамой говорили, что вы уже приходили, – приветливо улыбнулась будущая мама. – Вы что-то еще хотите спросить?

Антон ответил ей такой же беззаботной улыбкой, хотя в душе у него все ныло и болело.

– Для начала я спрошу, как вас зовут.

– Катя.

– А я – Антон, очень приятно, будем знакомы. – Он осторожно пожал протянутую мягкую маленькую ладошку. – Скажите-ка мне, Катя, у вас дома когда-нибудь были ножи фирмы «Самура», японские?

– Да, – тут же кивнула она, – мы им все время пользуемся, очень удобный.

– Можно взглянуть?

– Ну конечно. Пойдемте на кухню, только не обращайте внимания на наш беспорядок, у нас тут все заставлено…

С момента прошлого визита Антона в квартире мало что изменилось. Порядка, во всяком случае, больше не стало. Дочь Маклыгиных смотрела на гостя так, словно не видела его вообще, вся погруженная в ощущение будущего ребенка. Она даже не удивилась, почему полицейский, приходивший к ее родителям по поводу убийства их бывшей соседки по даче, вдруг спросил про какой-то нож. Ее волновало только одно: материнство.

– Вот, – Катя протянула ему тот самый маленький белый ножик, которым Валентина Яковлевна так ловко резала колбасу и который показался Антону каким-то игрушечным, ненастоящим.

Он внимательно осмотрел нож. Действительно острый. И совершенно невесомый. А вот клейма или логотипа фирмы нет. Как знать, что это действительно «Самура»? Да и какая, впрочем, разница? Ефимова была убита стальным поварским ножом, а не этой белоснежной игрушкой.

– А еще ножи «Самура» у вас есть?

– Где-то должен быть еще один, – Катя задумчиво стала обводить глазами наполовину распакованные коробки, загромоздившие кухню. – Нам подарили набор из двух ножей, это я точно помню. Каждый в отдельной коробочке. Маленьким керамическим мы пользуемся постоянно, как-то он сразу нашелся, когда мы переехали и начали вещи разбирать. А второй, стальной, видно, на дне одной из коробок спрятался, так до сих пор на глаза и не попался. А вы почему спрашиваете? Эти ножи что, ворованные были? – В ее голосе звучало беспокойство. – Или левые какие-то? Но нам их вроде приличный человек подарил, мамина коллега, она доцент, наукой занимается. Откуда у нее ворованные ножи?

Поистине, все в семье Маклыгиных были не от мира сего. Антон не стал пугать беременную молодую женщину и ухватился за ее же собственную версию.

– Но клейма-то нет, – заметил он. – Так что вполне вероятно, что коллеге вашей мамы подсунули левый товар под видом фирменного. Давайте попробуем вместе поискать второй нож.

– Да, конечно, – кивнула Катя, присела на табурет и пододвинула к себе одну из коробок.

Антон устроился на полу и занялся второй коробкой. Всего коробок, разобранных наполовину, на треть, а то и вовсе не распечатанных, было около десятка. Если совсем не повезет, то придется разбирать все до последней.

Но ему повезло. Уже из третьей коробки Катя торжествующе вытащила длинный прямоугольный черный пенал с надписью «Самура».

– Вот он! Я же говорила: на самом дне притаился.

– Позвольте!

Антон буквально выхватил у нее из рук коробку и открыл. Внутри ножа не было. Судя по конфигурации ложа, это был точной такой же нож, каким убили Инну Викторовну Ефимову.

– А где нож? – спросил он, стараясь не выдать волнения.

– Разве его там нет? – удивилась Катя. – Он должен быть в коробке, мы им совсем не пользовались, ни разу. Нам эти ножи подарили к новоселью, когда мы еще на старой квартире вещи укладывали. И мы, когда переехали сюда, маленький ножик сразу нашли и пустили в оборот, а до большого все руки не доходили. Куда же он мог деться? Он же на самом дне лежал, мы эту коробку не разобрали еще… – растерянно приговаривала Катя, снова и снова перебирая извлеченные из коробки предметы, словно какой-то из них по мановению волшебной палочки мог из шумовки или венчика превратиться в стальной поварской нож.

– А украсть нож не могли?

– Господи, да кто же мог украсть? – Катя посмотрела на него бездонными сияющими глазами, в которых не было ничего, кроме легкого недоумения. – Кому нужен столовый нож?

– Ну, мало ли… Может быть, кто-то помогал вам складывать вещи? Знаете, часто в момент переезда зовут друзей, соседей, родственников, чтобы помогли, одним-то бывает трудно справиться.

– Это да… – она улыбнулась тихой улыбкой Мадонны. – Соседи помогали. И Юрин друг помогал тоже, он как раз в Москве по делам был, у нас останавливался. Но он не мог украсть, он же Юрин друг, они с детства вместе… Нет, вы на него даже не думайте. Вы ведь не думаете, что это Игорь?

Катя вдруг забеспокоилась.

Значит, Игорь. С детства вместе с Юрием Шокиным, то есть земляк. Уж не брат ли это погибшей девушки?

– Ничего страшного, – поспешил утешить ее Антон, – может быть, и в самом деле кто-то из ваших взял его и куда-то переложил. Вот ваши родители вернутся – вы у них спросите, хорошо? Когда они вернутся?

– Вечером, у них в институте какое-то важное мероприятие.

– Кто-нибудь еще проживает с вами? – Он старательно делал вид, что ничего не знает и специально ничем не интересовался.

– Еще мой муж, Юра.

– Когда он вернется домой? Он сейчас на работе?

– Да, – кивнула Катя, вид у нее был расстроенный, – он в рейсе. Через четыре дня вернется.

– Вот и славно, – улыбнулся Антон. – Когда вернется, у него тоже спросите.

«Но я все равно спрошу у него раньше», – подумал Сташис, спускаясь на лифте вниз.

И в общем-то почти понятно, какой ответ он получит.

* * *

Войдя в дом, Настя Каменская первым делом проверила метки. Ну конечно, как и ожидалось, компьютерные гении не страдали отсутствием самого обычного мальчишеского любопытства. Мало того что ни одной метки на месте не оказалось, так еще и лист со схемой лежал не так, как она его оставила. То есть Саня и Педро его переворачивали, и не один раз.

Вероятно, схема, в которой они так ничего и не поняли, сильно взбудоражила юные умы, потому что впервые за все время, что Настя жила в доме брата, ее появление оказалось замеченным.

– Настя, это ты? – раздался сверху голос племянника.

– Это мы! – откликнулась она.

– А вас сколько?

– Две штуки. Ромка и я. Где Чистяков?

– В кабинете, кажется.

Невероятный прогресс! Еще совсем недавно Саня даже не замечал отсутствия тетки и страшно удивлялся, когда выяснялось, что ее нет дома. А сейчас не только услышал, как она пришла, но и оказался в курсе, где находится теткин муж.

«Не иначе завтра красный снег пойдет», – с улыбкой подумала Настя, разгружая продукты из пакетов и раскладывая их по шкафам и полкам холодильника.

Оставив Дзюбу одного, она зашла в кабинет, где Леша работал, когда не ездил в свой институт. Мужа она застала разговаривающим по телефону, причем голос у него был сердитый: судя по репликам, он выговаривал кому-то за нарушение сроков представления плановой работы. Алексей жестом попросил ее подойти, не прерывая словесной выволочки, усадил к себе на колени и чмокнул в висок.

– Ну и кого ты так распекал? – спросила Настя, когда он закончил разговор.

– Да ты ж понимаешь, – усмехнулся он, – у любого начальника всегда масса возможностей, подчиненных-то много, так что найти, кому намылить шею, раз плюнуть. Ты одна приехала?

– С Ромкой.

– Опять коммунистический субботник устраиваешь?

– Ну а как без этого? – засмеялась Настя, крепче прижимаясь к мужу. – Бесплатный труд на основе голого энтузиазма – это единственное, чем можно хоть когда-нибудь побороть преступность. Поможешь?