Другим путём (СИ) - Климонов Юрий Станиславович

— Оборудовать модемный пул у вас, товарищ генерал, — Катя сразу осмелела. — Затем провести испытания.

— И всё?

— Дальше провести коллоквиум среди подающих надежду студентов крупных московских ВУЗов, специализирующихся на развитии ЭВМ в нашей стране…

— А почему не хотите выехать в Ленинград?

— Потому что мне официально всего шестнадцать! — фыркнула она. — Кто меня в гостиницу поселит?

— Ага… а фактически тебе сколько? — прищурился Револий Михайович.

— Ну… где-то двадцать с хвостиком

— Звонцов, она что, прошла полный курс?

— Так точно, товарищ генерал.

— Мать моя женщина… вы там вообще с дуба рухнули… ладно, будем выкручиваться из создавшегося положения… — затарабанил он пальцами по столу. — Тогда так — сначала коллоквиум со студентами московских ВУЗов, потом подкинем тебе и ленинградских — привезём на один день их на автобусе. Кого отберёшь — останутся, остальных отправим домой.

Тем временем. г. Рябиновск. Цех сборки механических конструкций НПО «Гефест»

За эту декаду Родион откровенно устал. Помимо повальной разборки, а затем скрупулёзной сборки бедолаги-«Люкса», но уже со всеми модернизациями, ему приходилось на ходу совершенствовать сборочные механизмы и инструменты. Слесаря из набранной по всем цехам бригады давно махнули рукой на его новшества, воспринимая их как общий фон всех изобретений талантливого главмеха. Электродрели теперь использовались не только по прямому назначению, но и вкупе с хитроумными насадками позволяли сократить время сочленения узлов и агрегатов до минимума — на закрутку гайки теперь уходило меньше минуты. Движок «Тройки» был также разобран до последнего винтика, а потом Громов съездил на химзавод и на следующий день привёз новые уплотнительные манжеты, втулки и корпуса сальников в каком-то необычном жёлтом цвете. На вопросы бывалых слесарей он пояснил, что кое-где вместо обычных резиновых уплотнителей и прокладок будут использоваться полиуретановые. Перебрав шасси, ходовую и сам двигатель, Родион переключился на отделку верхней части салона и импровизированной крыши. Вот здесь ему пригодился весь профессиональный опыт — из подручных средств создать все необходимые шарниры для каркаса откидываемого верха, влагонепроницаемые швы для его крепления, сами укороченные по высоте двери, часть из которых после аварии оказались с сильными вмятинами или погнутые, пришлось заменить на новые из магазина, аккуратно отрезав верх.

А турбина? В какой-то момент времени основная работа в токарном цехе механического завода встала колом. Раздав несколько заказов-нарядов каждому из токарей, Родион метался между станками, замеряя все допуски-припуски в только что изготовленных деталях. А потом весь вечер корпел у себя в кабинете, собирая по частям этот чудо-агрегат. Но оно того стоило: уже под вечер, все трое — сам Родион, его супруга и Настя, уселись в новый салон экспериментального кабриолета прямо в цеху, и Громов запустил стартер. Мотор сразу откликнулся на него, и скоро ровный и почти не слышный из-за качественного глушителя из нержавейки, гул мотора заполнил помещение цеха. Слесари обступили машину и удовлетворённо кивали головами, глядя на это чудо самопального автопрома. Чуть прогрев мотор, Родион выехал из цеха и взял курс на автостраду, не забыв скомандовать, чтобы Анжела с Настей закрепили брезентовый верх крыши.

Выйдя на трассу, Громов удовлетворённо отметил устойчивость машины на новых дисках и зимней резине в стиле «ёлочка». Разогнав до четырёх тысяч оборотов двигатель, он щёлкнул тумблером, включающим турбонаддув. За несколько секунд система синхронизировалась с работой двигателя, и после этого «Тройка» помчалась вперёд несоизмеримо с обычной скоростью этой марки машины. Громов с трудом удержал руль на одном из поворотов, заставив девушек немного понервничать, потом решил обогнать впереди идущего «ЗИЛа», навстречу которому двигался «Горбач».[21] Но если шофёр «ЗИЛа» просто проводил взглядом удаляющуюся необычную машину, водитель «Запорожца» после этого рискованного манёвра резко сбросил скорость и тут же припарковался на обочине.

— Родик! Ты что творишь? — взвизгнула супруга, сидящая рядом с ним.

— Спокуха, родная! Я просто проверяю возможности этой крошки.

— Ты нас чуть не убил!

— Ну, не убил же? — усмехнулся он. — Расслабься, всё под контролем!

В тот день Громов накрыл опробованную машину полиэтиленом в тех местах, которые могли быть заляпаны при окрашивании, и приступил к аэрографии. Ещё с утра «нагнав пару» в цехе от «козлов» [22], он категорически запретил открывать-закрывать двери и теперь наносил ровными слоями разный колер, добавляя оттенков и превращая лакированный до блеска чёрный капот автомобиля в чудо художественной мысли. Спустя два часа он устало вздохнул, любуясь на своё творение, и повесил пульверизатор на большой штырь, приваренный к металлической обводке на стене.

Кашляя и чихая, к нему приблизилась Анжела.

— Ну и чё-о-о? Апчхи!

— Вот, смотри — махнул он рукой на капот.

На них смотрел стилизованный в трёхмерное изображение алый берет с тёмно-серым фоном тени, а внизу красовались такие же алые буквы «А» и «Б», где ярко-оранжевый фон в виде языков пламени плавно переходил до жёлтого.

— Обалде-э-эть… апчхи!.. Родик! Да ты ещё и художник… апчхи!.. Пошли отсюда… не могу… — она замотала головой. — В носу и горле першит… что ты там за гадость намешал?.. пусть это всё сохнет до завтра…

— Это нитроэмаль, — усмехнулся он. — Ты с такой просто ещё не сталкивалась. Ладно, на сегодня всё.

В тот же день, вечером. г. Москва. Здание КГБ на Лубянке

Катя работала на пределе своих возможностей. Компьютеры — сервер и рабочую станцию, а также коробки с несколькими модемами и кучей сопутствующего оборудования внесли ещё днём. Пока Звонцов помогал монтировать стойку для обоих компьютеров, девушка засела за тестирование линий. Все три оказались с низким уровнем побочных шумов. В кабинет периодически входили сотрудники званием от старлея до майора и интересовались не нужно ли ещё чего-нибудь. К наступлению времени ужина всё оборудование уже стояло в стойке. Монитор был один, поэтому Катя сначала включила сервер, затем запустила почтовую программу и виртуальную среду с протоколом WWW. Опробовав две наскоро состряпанные заготовки сайтов, она удовлетворённо кивнула сама себе и приступила к подключению рабочей станции. На всё про всё ей понадобилось около часа. Стоявшие за ней Звонцов и недавно пришедшие генерал Суслов и майор Обухов наблюдали за последними штрихами в работе. Наконец, она устало откинулась на спинку стула и повернула голову назад.

— Ну, чем порадуешь? — спросил её генерал.

— Револий Михайлович, у меня всё готово. Осталось позвонить в Рябиновск и попросить включиться в систему. Почтовые ящики уже прописаны тут и там, поэтому можно ожидать полного тестирования всей системы.

— Звони, — она сняла трубку стоящего рядом телефона и не спеша набрала номер.

— Алло, Артём? Привет. Это Катя Ермакова. Мы сконфигурировали систему. Можно начинать тестирование… Ага, поняла… Тогда жду вашего письма, — девушка положила трубку.

Буквально через минуту один из модемов включился на синхронизацию с входящим вызовом, пошла трель обмена протоколами, потом всё разом замолкло, и динамик рабочей станции возвестил о поступлении нового сообщения. Ермакова пару раз клацнула мышкой и открыла папку «Входящие» в её почтовом ящике. Новое сообщение являлось первым и последним на данный момент. Она открыла его. Внутри сообщения коллеги из Рябиновска поместили красочную картинку с тюльпанами и подпись «Поздравляем с удачным запуском электронной почты в Советском Союзе!»

Суслов чуть наклонился вперёд и прочитал эту надпись. Потом хмыкнул:

— Так быстро?

— Так у нас техника соответствующая. А корреспонденты на местах будут немного дольше передавать. Осталось все отделы снабдить компью… э-э-э… ЭВМ с нашими доработками и можете переходить на такую почту.