Дай умереть другим - Сергей Донской

– Передаю дословно: «Сегодня у Сосо будут гости издалека. Тебе, дорогой, придется поскучать в одиночестве, потому что твоей жене выпала честь украсить мужскую компанию».

– Честь?

– Так они выразились. Кстати, цветов среди даров не было, ни одной самой завалящей розочки. Только кинза или еще какая-то гадость.

– Сволочи! – Светлана опустила голову. – Какие же они сволочи!

– Кто именно? – полюбопытствовал Олег Николаевич.

– Все. Вы в том числе.

– Однако Сосо достает тебя сильнее прочих, верно? Хочется тебе избавиться от его навязчивой опеки?

Бледная «семерка» уже вырвалась за пределы города и мчалась по прямой на такой скорости, что боковой ветер грозил смести ее с ленты шоссе, когда она подпрыгивала на ухабах. Удивительное дело, но в этой несущейся неизвестно куда машине Светлана ощущала себя в бóльшей безопасности, чем в тщательно охраняемом доме Зинчука. Она наконец закурила и, глядя на дорогу, призналась:

– Если бы не этот проклятый грузин, ноги бы моей в вашем городе не было!

– Так, может, заключим союз? – предложил Олег Николаевич. – Ты поможешь мне, а я тебе.

– И тогда Сосо от меня отвяжется?

– Не знаю, как его дух, но он сам больше тебя не потревожит. Никогда.

– И вы не потребуете у меня денег за свою услугу?

Олег Николаевич отрицательно покачал головой:

– Нет. Просто ты тоже окажешь мне услугу.

– Нам! – вмешался Андрюша, позабытый на заднем сиденье. – Это теперь и меня тоже касается!

– Парень, кажется, неровно дышит к моей дочери, – пояснил Олег Николаевич, выворачивая на проселочную дорогу. – Но она не может ответить ему взаимностью.

– Почему? – вырвалось у Светланы.

– Потому что мою дочь похитили бандиты. И дочь моей дочери – тоже. Теперь за их жизнь требуют деньги, которых у нас нет.

– И вы решили раздобыть их у Володи, используя в качестве заложницы меня?

– Владимир Михайлович Зинчук одно время был любовником моей Ленки, – бесстрастно произнес Олег Николаевич. – Он-то и впутал ее в свои финансовые махинации. Не хочу оправдывать Ленку, но господина Зинчука – тем более. Впрочем, это лирика. Пора переходить к делу.

– Что от меня требуется? – спросила Светлана, разглядывая дачный участок, на котором они остановились.

Всюду жухлый бурьян и полное запустение. Голые деревья, палая листва, безмолвие. Но сам дом, к которому повели Светлану ее странные похитители, не таил в себе угрозы, это она знала наверняка. Ритм ее сердца был совершенно ровным.

– Вы с Андрюшей проведете здесь два, от силы три дня, – сказал хозяин, пропуская гостей внутрь. – В вашем распоряжении шахматы, книги и даже телевизор…

– Нет, я так не согласен! – возмутился молоденький спутник Олега Николаевича, имевший привычку часто шмыгать носом. – Почему это я должен торчать на даче?

– А консервы, Андрюша?

– Какие еще консервы? – опешил юноша, застыв посреди веранды.

– Ну как же! – укоризненно воскликнул Олег Николаевич, подмигивая Светлане. – Сварить кашу или макароны наша гостья самостоятельно сумеет, во всяком случае, я на это надеюсь. А когда дело дойдет до консервов? Вскрывать их – мужская работа.

– Ах так! – голос Андрюши дрогнул. – Вы надо мной издеваетесь, да?

– Я поручаю тебе дело, которое не могу доверить никому, кроме тебя, – мягко возразил Олег Николаевич. – Не спорь и не возмущайся, это бесполезно. Лучше сходи к сарайчику и наноси дров. Тут прохладно. – Его взгляд прошелся по отсыревшим обоям.

– Послушайте, – сказала Светлана, когда Андрей, хлопнув дверью, отправился выполнять поручение, – я понимаю все, кроме одного. Зачем вам связываться с грузинами? Посадили бы меня в погреб, и дело с концом. А вы зачем-то берете на себя лишние хлопоты… Звучит, конечно, красиво, но верится с трудом.

Олег Николаевич коротко улыбнулся:

– Мудрый человек сказал бы: одним бандитом больше, одним меньше, какая разница? Но я не философ, а практик. И я предпочитаю, чтобы еще одним бандитом стало на земле меньше, а не больше, вот какая штука. Устраивает тебя такой ответ?

Светлана посмотрела ему в глаза и, прочтя в них нечто такое, чего не выразишь словами, кивнула.

Глава 11

Вызываю огонь на себя

1

Головная компания Зинчука носила название «Домино» и занимала все левое крыло бывшего Всесоюзного научно-исследовательского института промышленного машиностроения. От ВНИИПрома к началу третьего тысячелетия мало что сохранилось – горстка сотрудников, директор, которого никто никогда толком не видел, и пара сменных вахтеров, торчавших на своем посту непоколебимо, как фикусы в неподъемных кадках.

Когда Зинчук еще только арендовал институтские площади, он распорядился заменить прежние входные двери на новые, белоснежные, с пневматическими механизмами, обеспечивающими бесшумное автоматическое закрывание. Потом в ходе насильственной приватизации часть здания была выкуплена, и двери по приказу того же Зинчука выкорчевали, невзирая на протесты общественности.

Теперь у компании имелся отдельный вход, так что двери пригодились ей самой. Сотрудникам института на память о прежнем арендаторе осталась лишь туалетная кабинка, облицованная настоящим итальянским мрамором, да ведущий к уборной коридорчик, обшитый металлопластиком.

Если на заре перестройки Зинчук стремился окружать себя только комфортом, то с годами он научился заботиться также о собственной безопасности. Для сотрудников фирмы существовала строгая пропускная система, а посетителей вежливо заставляли подвергаться лучевому контролю, чтобы они не пронесли внутрь оружие. Руководящий состав «Домино» проходил при назначении на должности специальную проверку, а затем постоянно находился под негласным контролем службы безопасности компании, которую возглавлял отставной полковник ГБ.

Но после неожиданного возвращения Сосо Медашвили вся эта налаженная система защиты перестала казаться Зинчуку достаточно надежной. Не вдаваясь в подробности сложных отношений уголовного авторитета и преуспевающего коммерсанта, достаточно сказать, что, помимо взаимовыгоды, они строились на презрении и страхе. Презирал бизнесмена Сосо, намеревавшийся купить себе после отсидки корону вора в законе. Боялся Зинчук, за счет которого это должно было произойти. Матерый волк и племенной бык в одном загоне – вот что представлял собой этот странный симбиоз. Никто не мог с уверенностью предугадать, как долго оба сумеют уживаться рядом, но ни у кого не вызывало сомнений, что закончится это в любом случае плохо. Убежден в этом был и сам Владимир Михайлович Зинчук.

Рабочий день вторника уже подходил к концу, а он так и не сумел заставить себя заняться неотложными делами. Отменялись встречи, отсылались восвояси посетители, росла на столе кипа неподписанных бумаг. Зинчук неподвижно сидел в своем кресле и смотрел в окно. Из-за прозрачного бронированного листа, заменявшего стекло, небо над соседней крышей было окрашено в голубоватый цвет, но Зинчук отлично знал, что это лишь иллюзия. Такая же, как его деловые отношения с Сосо.

Все, что умел и любил делать грузин, это транжирить деньги, заработанные Зинчуком. Сначала он просто давал компании «крышу», потом постепенно скупил акции и в один прекрасный день превратился в полноправного совладельца. Делить с ним прибыли было все равно что переваривать пищу на пару с солитером – ни пользы, ни удовольствия, один сплошной вред. Хитроумная комбинация, в ходе которой Сосо отправился мотать срок, обошлась Зинчуку недешево, но цель оправдывала средства… до тех пор, пока грузинский партнер не вышел на свободу еще более опасным и ненасытным, чем прежде.

Рубоповские чины, гарантировавшие Зинчуку как минимум пятнадцать лет независимости, теперь делали вид, что не помнят никаких договоренностей. Начальник оперативного отдела полковник Фролов и его заместитель Ивасюк, которые до недавних пор прикрывали фирму вместо Сосо, сделались вдруг необычайно занятыми и настроенными на официальный лад. Выслушав претензии Зинчука, Фролов впервые за последние годы обратился к нему по имени-отчеству и сухо предложил действовать через своего заместителя. Ивасюк же с утра до ночи проводил бессрочное оперативное совещание, так что встретиться или хотя бы переговорить с ним не удавалось.

Стало ясно – менты поджали хвосты. Они прекрасно знали, что произойдет с Зинчуком, если вдруг выяснится, что он организовал возбуждение уголовного дела против Сосо Медашвили, и заранее умывали руки. Те самые руки, которыми все было проделано. А над головой Зинчука, в которой созрел коварный план, нависла опасность.

Тяжело вздохнув, он развернулся вместе с креслом к овальному столу, сработанному из цельного спила кедра. Покрытый зеленоватым мрамором и отделанный бронзой, он весил немногим меньше танка, и под полом кабинета пришлось устраивать дополнительные перекрытия. Теперь Зинчук чувствовал себя так, словно в любой момент мог провалиться в преисподнюю. Вместе со своим замечательным столом и браслетом от Гуччи, стоимость которого пришлось позабыть сразу после приобретения, чтобы не сожалеть о бездарно потраченных деньгах.