Однажды ты узнаешь - Наталья Васильевна Соловьёва

уже не испытывала: тоска терзала меня. Тоска и предчувствие скорой потери.

Глава 12

На танцы пришла с тяжелым сердцем, поглощенная своими мыслями, воспоминаниями о том, как прощалась с Розой и Лешей.

Леша, как всегда, был в клубе. Он не смотрел на меня, но я чувствовала его обиду. Я понимала, что единственное, что могло исправить отношения между нами, – это если бы я сказала ему правду, что уезжаю прямо завтра. Но я не могла. А зря. Возможно, это спасло бы меня.

Троица уже дожидалась. Пашка как-то особенно счастливо и немного глупо улыбался, Владек изображал спокойствие и даже безразличие, а Сима не мог сдержать своего нетерпения. Мы немного потанцевали, и Сима позвал меня выйти из клуба и уже на улице показал в сторону амбара:

– Сюрприз!

Я подумала: неужели сейчас поедем? В ночь? А где же Роза? Ее не могли отпустить из дома так поздно.

Мы зашли за угол, Владек с таинственным видом вытащил какой-то мешок, запрятанный за изгородью:

– Ну, Трофимова, отметим нашу дружбу!

Я испугалась:

– Пить? Я не пью, вы что, ребята!

– Хорошенькое дело! – возмутился Сима. – Мы специально для тебя! Пашка самогона достал, Владек – сала.

– Да я все равно не пью!

Владек ткнул Пашу в спину, и тот сказал:

– Как же так? Я всем рискую. Завтра мотоцикл, между прочим, беру, катаю.

– А еще Симочкой называла! – надулся Сима.

– Брезгуешь с нами выпить? – осклабился Владек. – Ты лучше нас? Так, что ли?

Я сдалась:

– Хорошо, конечно, выпью. Но чуть-чуть.

Сима обрадованно плеснул мне что-то в стакан из бутылки:

– Другое дело! Мы же друзья?

Я вспомнила Розу и Лешу. Сердце защемило:

– Конечно, друзья.

Выпила. Дыхание перехватило – это было какое-то вонючее горькое пойло. Не вино и не шампанское, которые я пробовала в Москве. Паша тут же подал кусок хлеба с салом. Я зажевала, пытаясь избавиться от этого неприятного вкуса во рту. Голова затуманилась, ноги размякли. Ребята тоже выпили, принялись жевать.

– Молодец, Трофимова! – одобрил Владек. – Я знал, что ты отличная девчонка! Наша!

Паша обнял меня за плечи:

– Как хорошо, что ты к нам приехала!

– Сразу веселей стало, – согласился Сима. – А танцуешь ты лучше всех.

– И вообще ты самая красивая, – заулыбался Паша и снова плеснул мне этого пойла.

Я растрогалась. Сколько чудесных друзей у меня здесь появилось! И эти трое, да, со своими недостатками, но как хорошо ко мне отнеслись. В старой школе никто не ценил меня по-настоящему. Была как все. Ничем не выделялась. Грудь маленькая. А здесь я всем нравилась, всех интересовала. Парни по-особенному смотрели на меня. Пытались ухаживать. Заметив, что мне стало холодно, Паша снял свое пальто и бережно набросил мне на плечи. Я готова была расплакаться. Мне стало стыдно, что собиралась их использовать. Заезжая гастролерша-обманщица. Мне тут же захотелось признаться, рассказать им обо всем. Я была уверена, что, выслушав меня, они скажут: «Ну что ты, Нинка, сразу нам не доверилась? Мы бы давно тебе помогли! Убери свои деньги, как ты вообще такое могла подумать про нас».

– Ребята… Какие вы… Какие же вы все!

Мы выпили еще. Владек обнял меня:

– Что-то ты замерзла, Трофимова, дрожишь. Как бы не заболела? А то давай в амбар зайдем?

Стало моросить. Паша схватил бутыль и закуску. Сима суетливо открыл двери амбара. Владек со словами «осторожно, не упади» увлек меня в темноту. Все это показалось мне естественным – мы просто спрятались от дождя. Я чувствовала, что обо мне заботятся, что я нахожусь в центре внимания. В амбаре было темно и пахло зерном. У меня закружилась голова, я пошатнулась, но меня тут же подхватили чьи-то руки – и вот уже я лежала на каком-то пыльном мешке и кто-то расстегивал на мне пальто. Помню, как сказала:

– Ребята, ну вы что? Я здесь спать не могу – отведите меня к тетке.

Владек хохотнул:

– Какой сон, Трофимова!

– Хорошенькое дело – спать собралась, – хмыкнул Сима.

Помню, как подумала: вот тетка мне задаст, что напилась. Как же меня так угораздило? Вот беда!

Но тут я почувствовала, что кто-то задирает на мне юбку. Я закричала:

– Ребята, вы что? Хватит шутки шутить! Не смешно!

– Мы так не договаривались, Владьк… – испуганно прошептал Пашка.

– Владька, пошутили, и хватит, – пролепетал Сима.

Владек прорычал каким-то не своим, звериным голосом:

– А ну, держите, падлы, я сказал!

Только тогда мне стало страшно. До этого момента я не ощущала угрозы со стороны этой троицы, не придавала значения их скользким шуточкам, намекам. Они для меня были всего лишь орудием для достижения моей цели – оказаться в Москве. И я просчиталась.

Стала дергаться, вырываться, но все напрасно – чьи-то руки держали меня. Другие – зажимали мне рот. Ничего не было видно. Я услышала испуганный голос Симы: «Не смешно уже! Я пойду!» Это он держал мои руки над головой, но так и не ушел. И вот уже на мне затрещали трусы. Помню этот страшный треск до сих пор. Будто одновременно что-то оборвалось во мне: надежда, что все обойдется. Меня вырвало на чьи-то руки. Паша чертыхнулся – вот кто зажимал мне рот.

Я услышала грязные ругательства. Владек. А дальше… Хотела бы рассказать про чудесное спасение, но его не случилось. Я была как в забытьи – и несколько раз теряла сознание.

Мне тяжело вспоминать, но давно надо было рассказать эту историю до конца, всю правду. Так что придется написать и это. Не бойся, я избавлю тебя от подробностей – они ни к чему.

Владек на прощание схватил меня за волосы и прошипел: «Попробуй кому-нибудь расскажи, курва! Все про тебя, падла, знаю! Ты сама нарывалась, сука, хвостом крутила!»

Я лежала в пыльном амбаре и винила себя во всем. Все правда – надо было быть осмотрительней. Не дразнить зверя. Леша предупреждал меня, а я не слушала и кокетничала с каждым из них, не задумываясь о последствиях.

Вскоре у дверей амбара послышался голос. Это был Леша. Он звал меня. Мне было стыдно откликаться, стыдно, что он увидит меня такую. Но в то же время было так больно, так плохо, что больше не могла оставаться там одна. И я отозвалась. Леша вошел, зажег спичку:

– Нинка? Я искал тебя. Никто не видел, как ты уходила. Пропала – и все…

Я заплакала:

– Лешка, миленький, никому не говори…

Он зажег новую спичку, потом еще одну, еще… Я закрыла лицо руками, чтобы не видеть его.

– Кто?

– Ты знаешь кто…

– Да как же так,