Начало Игры - Константин Стригунов

Зная обо всех «прелестях» такой растительности, точнее о возможных последствиях контакта с ней, Меткий старался как можно меньше двигаться, внимательно вслушиваясь в радиоэфир. Что-либо узнать этим методом не получилось и, скорее всего, как с одной, так и с другой стороны не пользовались радиосвзяью, видимо, опасаясь прослушки противником. Такое положение вещей не радовало Меткого, поскольку бой проходил как раз в направлении базы «Долга». Он отключил сканирование и перешел на обычный приём, раздумывая над тем, как ему пробраться незамеченным в обход боевых действий. Вдруг в эфире раздался чей-то встревоженный голос, с явным усилием произносивший отдельные плохо различимые слова.

— Приём… всем… если кто слышит… я… мы находимся в двух километрах к северо-западу от бывшего села Чистогаловка… не знаю сколько… ещё продержусь.

Голос был искажен, но Меткому удалось узнать его.

— Косматый?! Что с тобой?! Отвечай, не молчи! — сталкера пробрало ощущение чего-то очень тревожного.

— Меткий? — еле донесся ослабший голос ветерана, словно он подумал, будто услышанное ему померещилось. — Это действительно ты?

— Косматый, что произошло? Где ты находишься?!

Но вместо ответа ветеран издал сдавленный стон, однако через несколько секунд он, видимо ценой немалых усилий, сумел сказать:

— Тут такое… разбитый самолёт, эти твари перебили многих из отряда…

Раздалось непонятное шебуршание и сталкер стал напряжённо вслушиваться в звуки на другом конце связи.

— Косматый?! — недобрый холодок прошёлся по спине Меткого.

— Тише! — прошипел опытный ходок. — Похоже, одна из них где-то поблизости… Меткий не вздумай… чёрт…оно совсем близко…

Связь прервалась и наступила гнетущая, гробовая тишина.

— Косматый? — вопросил сталкер. — Косматый!!!

Его крик поглотила вязкая темнота ночи.

Глава третья. Крушение

«Проклятье».

Использовался незащищенный канал связи, значит, дело действительно плохо. Их разговор могли услышать совсем не те, кто сейчас был нужен и при встрече их помощь будет в виде выпущенной пули в лоб, да и то, если повезет. Ведь есть уроды, которые забавы ради могут и оставить тяжело раненого на корм мутантам.

Меткий, включив защищенный канал, попытался выйти на связь с Косматым, у которого имелась такая же рация и они могли вести переговоры в маскированном режиме.

— Косматый, это Меткий, как слышно, приём?! — сталкер не терял надежды.

Молчание. Кроме треска в эфире ничего не было слышно и запрос пришлось повторить, однако и на этот раз с нулевым эффектом. В один момент ему казалось, что ветеран больше не выйдет на связь, но после непродолжительного ожидания донесся знакомый голос.

— Меткий… это Косматый, — шёпотом ответил опытный сталкер. Чувствовалось, как слова давалоись ему с трудом. — Рад тебя слышать, старина… не могу громко говорить… рядом эта… эта, чёрт, не знаю даже что… меня придавило…

Треск помех.

— Косматый, ответь мне! Говори, не молчи, приём! — сдавленно прохрипел в микрофон Меткий и тут же себя упрекнул в необдуманном действии: если там было некое существо, нельзя, чтобы оно услышало сталкера. Вскоре связь возобновилась.

— Здесь одиннадцать двухсотых… ууххх… раненых… не знаю, если еще кто живой кроме меня, приём.

Ситуация заставила быстрее принимать решения и уже через несколько секунд в голове Меткого появился план действий.

— Здесь Меткий, понял тебя, — ответил он и стал чётко проговаривать в микрофон указания. — Теперь слушай внимательно. Сейчас я напишу ходокам из базы и долговцам, чтобы они за тобой направили поисковые группы, а сам постараюсь добраться до тебя как можно быстрее. Оставайся на этой защищенной частоте и не издавай ни звука. Если можешь, переведи рацию на прием в экономный режим, сам же старайся не отсвечивать и… выжить. Продержись до моего прихода, я постараюсь как можно скорей прибыть на место. Пока всё, конец связи.

Высказав всем богам проклятья, Меткий сбросил одно сообщение в шифрованном виде Барсуку, а второе сталкеру по прозвищу Цезарь, где сжато, но ясно изложил суть проблемы. Если первый узнает, то обязательно доложит своему начальству и долговцы, можно быть уверенным, вышлют людей на помощь или перенаправят туда ближайшую группу, которая находится в рейде. Второй же, Цезарь — один из ветеранов Зоны, хорошо знает Косматого и не бросит старого друга в беде. Вопрос заключался в том, находился ли он на базе и не пошел ли вместе с Големом. Если да, тогда придется слать сообщение кому-то другому.

«Что же там случилось, — думал Меткий, пробегая в быстром темпе дорогу с потрескавшимся асфальтом, — если почти весь отряд выкосило? Новый вид? Не исключено, шибко много их развелось. Главное продержись, Косматый».

Ответы от адресатов пришел незамедлительно. В них говорилось приблизительно одинаковое, но группа долговцев, судя по сообщению Барсука, прибудет скорее, так как находится не далеко от Рыжего Леса. По расчетам Меткого он сможет успеть прибыть на место приблизительно на полчаса раньше остальных. До района крушения, где сейчас находился ветеран Зоны, предстояло пройти километра четыре-четыре с половиной, но как оно чаще всего бывает, путь будет длиннее. У сталкеров даже имелась такая примета, когда планируешь маршрут рейда, умножай его расстояние на два и, практически всегда такой подход срабатывал. Теперь же, обходя множество низкорослых деревьев, если эти образования можно так назвать, примета снова полностью подтверждалась.

Вся Зона погрузилась в объятья наступавшей непроглядной ночи. Активировав на шлеме ноктовизор, Меткий напрягся и виною всему были инстинкты. Ночь — это время неизведанного, скрытого от глаз, а значит потенциально опасного. Когда человек идет домой, то невольно старается быстрее пройти самые темные места и не только из желания не провалиться в канализационный люк, потому что кто-то сдал его железную крышку на металлолом. Ночью ощущается угроза, ибо неизвестная опасность может быть скрыта за углом, но если во внешнем мире это, как правило, страх иррациональный, то в Зоне он приобретает буквальный смысл. Даже подготовленному и опытному ходоку не просто справиться со своими эмоциями, неизбежно стремившиеся вылезти из-под сознания, взять верх над разумом и только немалым усилием воли можно вновь обрести самоконтроль. Разница заключалась в том, что если в других местах с ярко выраженной девальвацией человеческой жизни часто можно ожидать опасность, то так или иначе она будет знакома. Практически в девяноста девяти процентах случаев ею является человек, но в Зоне все по-другому. Да, человек, как правило, остался главной угрозой, поскольку обладает интеллектом и действует, следуя своим интересам и лишь в определенной степени своим инстинктам. Мутанты, чаще всего, обладают только последней формой поведения, а потому могут быть опасны исключительно в голодном состоянии, когда человек заходит на их территорию или представляет для них непосредственную угрозу. Но в Зоне есть такие вещи, которые ни то что объяснить, описать нельзя и именно их подсознательно человек более всего боится, не ведая их природы. Они вытаскивают наружу дремучие страхи, которые люди старательно пытались в себе придушить во время своего социально-технологического развития. Сам Меткий замечал, что даже прикладывание всех сил для удержания себя в руках бывает не достаточным и не раз он становился свидетелем того, когда опытные сталкеры дрогли, хотя винить их за это не стоило.

Что-то подобное и ощущал сейчас сталкер. Отогнув ржавую колючую проволоку, он пролез между её рядами, выйдя на пространство, где чуть вдали одиноко стояли два заброшенных покосившихся дома. За ними начиналась новая лесополоса, состоявшая из высоких скрюченных деревьев и напоминавшая высоченную черную стену, вид которой убивал всякое чувство оптимизма. Пройдя мимо предупреждающего знака опасности — треугольника с изображением в центре символа радиации, Меткий достал дозиметр, который упорно не издавал тревожного звука. Дело было не в том, что здесь уровень радиации оказался низким, как раз наоборот, просто со времени первой аварии прошло уже тридцать лет и тогда нынешний фон считался высоким, но сейчас же он не превышал допустимых значений, которые давно пересмотрели. Естественно, в сторону более высоких доз.

Преодолеть расстояние Меткому удалось достаточно быстро. Оставаться на открытом пространстве становилось крайне небезопасно, тем более он услышал далекий вой, принадлежавший, несомненно, стаи псевдособак. У этих тварей имелся поистине фантастический нюх, превосходивший даже медвежий, считающийся одним из лучших среди зверей-немутантов, а значит, стоило прибавить шагу. При этом нужно всегда помнить крылатое выражение римского императора Октавиана Августа «спеши не торопясь», очень точно отображавшее правило хода в Зоне, которому Меткий старался следовать. Войдя в уродливый лес, пришлось изрядно постараться не упасть в здешних неровностях и не споткнуться во множестве обломанных веток, лежавших на раскисшей земле. Направление сталкер сохранил верное, что подтверждал встроенный компас, четко указывая на северо-запад. Прикинув, ходок определил прошедшее расстояние не более чем в три с половиной километра, следовательно, оставалось идти совсем недалеко. Среди хаоса из мёртвой растительности, засохшей, с болезненным видом от постоянного недостатка света, пробираться оказалось весьма трудно. Правда, периодически просматривались звериные тропы, оставленные обитателями аномальной экосистемы в поисках чего-нибудь съедобного, а то и просто скрываясь в труднопроходимых зарослях от хищников, коими так богата Зона.