Грелка - Олег Ефремов

нечаянно задеть живых людей. Поэтому представила, что камень болеет, сильно, а ему хочется жить и выдала намерение стать сильнее, крепче и моложе. И так сильно этого захотела, глядя на ущербный, местами потертый камень, исходя из природной жалости и любви прошлой Машки, то сама ощутила, как камень начал меняться, изменив цвет на более насыщенный, исчезли выщерблинки, ушли потертости. А аура вокруг него засветилась красивым изумрудным цветом, даже заметной обычному глазу.

Полюбовавшись на свечение и дело рук своих перевела взгляд на ректора. Он стоял молча и кажется впал в ступор, смотря как переливается моя аура вокруг камня.

- Этого достаточно, камень исцелился и стал как новый? – задала вопрос, посмотрев снова на ректора.

- Да, само собой, - кивнул он и взял из моих рук булыжник и принялся его изучать более подробно.

А мне что-то стало нехорошо, в глазах потемнело. Я медленно присела на ковер в кабинете, но сознание не потеряла. Было ощущение, что сразу лишилась всех сил разом.

- А зачем ты всю магию слила в камень без остатка? Сейчас тебя накрыл откат, - ректор отложил камень и подошел ко мне, помогая дойти до кресла.

- Я не вижу источник и не умею диагностировать ни болезни, ни свои усилия по исцелению. Пока только учусь управлять аурой и ею же воздействую, - выдала то, что больше всего беспокоило.

- Было бы удивительно, если бы умела диагностировать людей, без академии этому невозможно научиться самостоятельно, - он продолжил крутить камень, рассматривая со всех сторон. – Ну что скажешь по поводу потенциала девушки, Аделаина?

Учительница, которая боится мышей, давно пришла в себя и наводила марафет перед зеркалом, стоя к нам спиной.

- О, Марфа Васильевна будет несказанно рада такой ученице, у нее есть потенциал и весьма неплох, - она повернулась к нам лицом, чтобы мы оценили результат.

Я и раньше ее не особо рассмотрела, так что мне не с чем было сравнивать, но судя как приподнялись брови у ректора, эффект был на лицо.

- Аделаиночка, ты стала краше? Или меня глаза обманывают? – он сделал заслуженный комплимент своей пассии.

- Не врут, прямо сейчас скинула лет пяток, так что не зря к тебе заглянула, - она кокетливо поправила прядь волос.

- Но, прежде чем уйдешь, у меня к тебе серьезная просьба не распространяться о том, что сейчас здесь произошло. Понимаешь, что произойдет, если о ней узнает много народу? – он чуть надавил голосом, давая понять, что он не шутит.

- Я сама себе враг что ли? Так я одна могу пользоваться ее ресурсом, она, думаю не откажет своему преподавателю? Но тебе советую разъяснить девочке основные правила и рамки того что можно, а что не нужно, иначе она и без меня спалится, - Аделаина рассмеялась и покинула кабинет.

Из всего услышанного сделала вывод, что способности у меня есть и не слабые, но светить ими не нужно, иначе начнут меня использовать все, кому не лень. А грелкой для всех становиться не хотелось.

- Деточка, ты присядь, а ты же сидишь уже, - мужчина подошел ко мне и сел напротив. - Ты понимаешь, что только что сделала?

Я неуверенно покачала головой, до конца все же не осознавая всего происходящего.

- Ты заставила регенерировать камень! Не человека, хотя и нам с моей Адочкой тоже перепало изрядно, а камень, мать твою! – он посмотрел в мои глаза.

- А что, так нельзя было? Я его испортила? – сглотнув осознала, что мне дали не простой камень, а тот, что определяет магию в учениках. И я его возможно сделала другим, а теперь мне предъявят огромный счет за испорченное имущество.

- Нет! Такое просто невозможно сделать априори! Камни не регенерируют!

- Я тоже об этом не слышала, но ведь я его не испортила? – для меня материальная сторона вопроса сейчас стояла на первом месте.

- Нет, конечно, что ему будет! Хотя, он стал новым и это сильно меня обескураживает! – он снова вскочил с кресла и начал мерять кабинет шагами. – У тебя довольно сильный дар, но его демонстрировать вот так вот, как ты сделала сейчас, нельзя. Это ты понимаешь?Я покивала, но как его регулировать не знала.

- Его вообще пока никому не показывай, кроме Марфы Васильевны, но с ней я переговорю заранее, и она немного тебя обучит, прежде чем ты начнешь официально посещать занятия.

У меня свалился груз с плеч. Меня берут в академию, даже немного поучат, а еще будет время поговорить с Владом и договориться. Ректор достал заявление, которое протянул мне для заполнения, где условия были уже прописаны для всех простолюдинов о кабальной работе в течении десяти лет.Жутко не хотелось подписывать этот рабский документ, но подумав, посчитала, что меня уже гораздо раньше не должно быть в этом измерении, чтобы вернуться в свое тело. Отчего то понимала, если я в коме или летаргическом сне, то долго мое тело без души не протянет. Поэтому больше не раздумывая над своим будущем в новом мире, поставила подпись. Мне выдали расписание и записку о зачислении в ученики академии, а также объяснили, как получить учебники и форму. И куда надо заглянуть после занятий, чтобы учитель по целительству смогла со мной поговорить.

Получив все необходимое и сгрузив на кровать форму, книги и принадлежности задумалась, а куда это все убрать, чтобы хозяин не обнаружил раньше времени? В шкаф – так туда вся одежда господина не поместилась. Если книги разложу на письменном столе, то это тоже привлечет внимание Влада. С одной стороны, учебники по каким-то предметам дублировались, а по остальным, которые не совпадают и попадут на глаза, обязательно вызовут вопросы. Вот как можно не заметить толстый справочник по медицине белого цвета с красным крестом? Оставалось одно место в нашей комнате – спрятать под кровать. «Хорошая идея!» - похвалила себя. Но это временный выход, а мне предстояло попробовать договориться о разрешении на обучение.

- Когда мужчины бывают наиболее покладистыми? - спросила у самой себя. – Когда они получают неземное удовольствие.

Так-то мне тридцать шесть, и я точно знаю, о чем говорю. Решила, что начать надо с расслабляющего массажа, а там как пойдет. В столовую решила не ходить, ведь вчерашний конфликт мог обостриться, если я там появлюсь и весь план по умасливанию парня пойдет коту под хвост. Большие цели требуют больших жертв.