Подруга моей дочери (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

Теряясь, отводит глаза, глядя в свою тарелку, краснеет.

— Жень, — зову ее, — ты не обязана идти куда-то, руководствуясь тем, что это больше пригодится. Добивайся того, чего хочешь, а я тебе во всем помогу. Посмотри институты, может, еще куда успеешь.

Она взирает на меня круглыми глазами, явно не веря в происходящее

— Ты серьезно? — шепчет, я киваю.

— Поторопись, а то пролетишь, год потеряешь, — улыбаюсь ей.

— Спасибо, пап, — говорит она тихо, — это для меня, правда, очень много значит.

— Ладно, ладно, беги, а то на работу опоздаешь.

Кивнув, Женя встает. Когда она уже оказывается на пороге, я спрашиваю, сам на себя злясь:

— А где у Сони квартира?

Женя диктует адрес, а я переспрашиваю, вскидывая брови:

— Где?

Женя недоуменно повторяет, добавляя:

— А что такое?

— Да нет, ничего, — улыбаюсь я.

Ничего. Кроме того, что цены на жилье в этом районе совсем не низкие. Для бедной студентки из Тюмени — неподъемные, я бы сказал. Интересно, откуда у Сони деньги?



Глава 25 Соня

— Это что за хрен? — спрашивает Костя, пока я стою ни жива, ни мертва и восстанавливаю дыхание.

Антон уже удалился, а я все не могу прийти в себя. Поднимаю на парня взгляд — кажется, он что-то спросил.

— Охранник что ли?

— Это директор, — понимаю я, наконец, о ком речь. — И отец Жени.

— Женькин батя? Фигасе он у вас бычит.

— Он защищает персонал, Кость. Случается всякое…

Осекаюсь, вспоминая, какое всякое уже случилось. Косте я так и не призналась. И к себе не подпускаю. Это, конечно, нечестно — дать человеку шанс и вести себя вот так. Но я совсем не уверена в том, что хочу возобновлять отношения с Костей.

Именно это я ему сказала накануне, только он заявил, что хочет быть рядом, все равно в каком качестве.

— Уезжай домой, Костя, — произношу устало, и, набирая в легкие ночной воздух, обхватываю себя за плечи. Похолодало. — Ты зря сюда приехал.

— Я подожду тебя, а то мне не нравится, что тут всякое может произойти, — серьезно смотрит он. — И вообще, зачем тебе эта работа? На тебя же все глазеют похотливо, а ты умница у меня.

Я замираю от этого ответа. Не у тебя, Костя, не у тебя… Глубоко вздохнув, опускаю глаза, а когда поднимаю, стараюсь не реагировать на сдвинутые брови, на умоляющий взгляд.

— Я не про клуб. Вообще уезжай.

— Но… Соня, — подходит он ближе. — Ладно, прости, этот твой выбор, где тебе работать. Но я никуда не уйду. Дождусь тебя и провожу домой. Хоть что говори.

Смотрит пронзительно, и знаю, не уйдет. Поэтому, молча развернувшись, иду обратно в клуб.

Я не хотела сейчас этого разговора. И Костю увидеть никак не ожидала. И уж тем более не ожидала Жукова, который, к тому же, бросился меня защищать.

Взгляд Антона так и стоит перед глазами. В нем удивление, укор, и… разочарование. Нет, я не думала, что он в принципе начинал думать обо мне лучше, но эта сцена словно поставила окончательную точку в наших и без того непростых отношениях.

До конца смены я то и дело посматриваю на коридор, ведущий к кабинетам, с замиранием сердца представляя, что мне достанется заказ для випа номер пять. Но обслуживает его сегодня одна официантка, даже странно. Впрочем, это ведь к лучшему, что наша встреча не состоится?

Я же сама этого хотела. Сама.

Ко мне подлетает Женька, она изрядно навеселе, к тому же где-то потеряла Ярослава. Подруга только смеется на мой вопрос о нем, отвечая, что все нормально, просто у него дела. А у Женьки веселье полным ходом, ага.

Надо отправить ее домой. Я ей не мамочка, конечно, но в таком состоянии она может наделать глупостей. Поэтому вызываю такси и не успокаиваюсь, пока не беру с Жени обещание, что она поедет домой. Подруга вроде бы и смеётся, но мне все равно кажется, что за этим смехом стоит печаль. Видимо, не все с Ярославом так гладко, как она пытается показать. Ну как можно было бросить девушку и уехать? Не понимаю его.

Зато Костя неумолим, и возвращаемся мы на такси под утро вместе. В прихожей я не успеваю включить свет, как он притягивает меня к себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кость…

— Тише, — прикладывает к моим губам палец. Гладит по волосам, обхватывает лицо ладонями. — Соня, я не сделаю ничего плохого. Ты ведь сама сказала, что дашь нам шанс. Ты ведь скучала по мне? Сама не хочешь меня прогонять…

Я закусываю губу, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Все совсем не так, но как же хорошо, что сейчас темно, и Костя не видит мои эмоции. Только вот расценивает мое молчание по-своему.

Приближается к моим губам, едва касаясь, говорит:

— Просто поверь мне, я ведь раньше тебя никогда не обманывал, — шепчет он. — И больше не обману. Слишком большую цену я заплатил за эту ошибку. Я не хочу тебя терять, и если ты позволишь, я сделаю тебя счастливой. Соня… я люблю тебя.

А я еле сдерживаюсь. К горлу подкатывает ком, стыд заполняет меня снизу вверх, выдает красную карточку — я ужасный человек. Костя изменил, но оказался честнее меня. Он раскаивается, я вижу, что он искренен. И, возможно, даже простит мне мою ошибку.

Так, может, хватит быть дурой? Пора выкинуть из головы Жукова и попытаться наладить то, что мы так долго строили с Костей. Он любит меня, пусть и оступился. А тот, который поселился в моей голове, даже не парится о том, с кем спит. И когда Костя в очередной раз делает попытку поцеловать меня, я его не отталкиваю.

Он осторожно касается моих губ своими, а потом целует настойчивее. Обнимает крепче, забираясь рукой под футболку.

Гладит спину, не встречая сопротивления, уверенней блуждает по моему телу, продолжая целовать. А я понимаю очень ясно: ничего не чувствую. К Косте. А вот к другому человеку — да.

По щекам катятся слезы, и Костя, замечая, что на поцелуй я не отвечаю, останавливается.

— Что с тобой, Сонь? Ты плачешь?

— У нас ничего не выйдет, — говорю, всхлипывая.

— Но почему… Ты же только что…

Отстраняюсь, и вытирая ладонями лицо, выпаливаю:

— Я изменила тебе, Костя.

Он отшатывается, дергаясь, замирает. Слышу его дыхание и молчу, ожидая продолжения. Но я рада, что смогла это сказать. Молчание — тоже ложь. Теперь мы хотя бы на равных.

​- Соня… — слышу растерянный голос. — Но как… когда?.. Почему? Это всё из-за меня, — отвечает сам же. Делает шаг назад, глаза привыкли к темноте, я вижу, как Костя запускает руки в волосы, потом трет виски.

​- Прости меня… — приходит мое время извиняться. — Я виновата, и больше не могу обманывать. Дело не в тебе.

​- Кто он?

Я застываю. А вот этого ему знать не нужно. Никто не должен знать о нас с Антоном. Если это дойдёт до Женьки… Не уверена, что подруга сильно обрадуется, узнав подобное. У них и так отношения с отцом только налаживаются, а тут мы с ним…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я молча мотаю головой.

​- Неважно, — снова делает вывод Костя, спасая меня от разговора.

Он отходит к двери, уперевшись в нее ладонями, стоит так некоторое время спиной ко мне. Тишина угнетает, но я позволяю ей окутывать нас своей неизвестностью. А потом Костя снова подходит.

Взяв меня за плечи, спрашивает:

​- Ты любишь меня?

​Я молчу. Просто не знаю, что сказать. Костя мне не чужой, но однозначно на вопрос я ответить, увы, не могу.

​- Какой же я идиот, — снова слышу его шепот. — Мы справимся, Сонь.

​Костя целует меня в висок, снова делает шаг назад.

​- Я уйду сейчас, но не отступлю. Я всё исправлю, мы это преодолеем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

​Не знаю, куда он собрался, но не останавливаю.

Отвернувшись, Костя берется за ручку, замирает, а потом, резко открыв дверь, покидает квартиру. Я так и стою какое-то время, пока в ушах не затихает эхо захлопнувшейся двери.

Молодец, Соня. Такими темпами ты потеряешь всех, кто был тебе дорог. Но внутри всё равно становится легче. И засыпаю я на этот раз, послав к черту и чувство вины, и прочие мысли, которые сводят меня с ума все это время.