Что нас ждет, когда закончится нефть, изменится климат и разразятся другие катастрофы XXI века - Джеймс Кунстлер

Кроме того, с бытовой, практической точки зрения, чрезвычайно много времени уходит на обслуживание батарей, которые приходится периодически менять. Даже при самом высоком качестве обслуживания аккумуляторный блок необходимо менять каждые десять лет, а это стоит тысячи долларов. Срок службы самих солнечных панелей немного дольше, но даже они подвержены негативному воздействию ультрафиолета, воды и льда. Таким образом, в определенных районах, где мало солнца, использование подобной системы бессмысленно даже в том случае, когда нет другого выбора.

Возможно, будут изобретены более совершенные батареи и более эффективно работающие солнечные элементы. Однако за последние годы, несмотря на постоянные исследования в данной области, не удалось совершить кардинального прорыва.

Распространено ошибочное мнение, что такие альтернативные источники энергии, как солнце, ветер и им подобные, смогут заменить систему, основанную на природном топливе. Сама по себе энергосистема, работающая на солнечном свете, не загрязняет атмосферу, но определенно атмосфера загрязняется при производстве компонентов. Производство батарей, панелей, электронной аппаратуры, проводов и пластмассы немыслимо без добычи полезных ископаемых и работы заводов, функционирующих на природном топливе.

Что же нас ждет, когда не станет природного топлива? Совершенно неясно, например, можно ли будет использовать атомную энергию для производства солнечных компонентов. Ведь до настоящего времени атомная энергия использовалась исключительно для получения электричества, а не для масштабного промышленного производства. Будет ли это возможным?

Что касается ветряной энергии, то, с одной стороны, она может то, чего не может солнечная энергия. Энергия ветра, поглощаемая ветряными турбинами, в отличие от солнечной энергии, накапливается иначе, особенно тогда, когда «ветряная ферма» (несколько ветровых энергоустановок — ветряков) производит намного больше энергии, чем необходимо. Можно закачивать воду в водохранилище, чтобы приводить в действие гидротурбины в автономном режиме. Но это зависит от благоприятных топографических условий. Кроме того, в процессе преобразования можно потерять значительное количество энергии. Идея в том, что сжатый воздух или газы подаются в соляные отложения или водоносные породы, из которых энергию можно забрать, чтобы приводить в действие электрические генераторы. Найти подходящее место для подземного хранения сжатого воздуха — это уже другой вопрос. А для достижения эффективности сжатый воздух необходимо использовать в сочетании с природным газом. Турбины, работающие на природном газе и сжатом воздухе, в три раза эффективнее, чем турбины, работающие только на газе. Существует вероятность того, что энергию ветра можно использовать для получения синтетического метана путем преобразования углекислого газа с помощью катализатора при соответствующей температуре и давлении. Но с другой стороны, опять же возникают вопросы экономичности и универсальности.

Вопрос о рациональности использования энергии ветра, так же как и энергии солнца, возвращает нас к уже известной проблеме: смогут ли эти источники энергии работать без поддержки нефти, угля и газа? Конечно, можно вырабатывать электричество, используя ветряные турбины. Да, европейцы много вложили в «ветряные фермы». Дания в 2003 году получала от ветровых энергоустановок 18 % всей электроэнергии. Ветряные установки Германии производили более 10 000 МВт электричества, Испании — более 3000 МВт. Существование ветряных ферм стало возможным потому, что мир находится на историческом пике нефтяного производства. Благодаря природному топливу стало возможным получение специальных легированных металлов, необходимых для изготовления турбин, а также строительство заводов для их массового производства и изготовления запасных деталей — ветряные турбины довольно хрупкие и часто ломаются. Что произойдет, когда мы лишимся огромной технологической поддержки нефтяной экономики?

Развитым промышленным странам необходимо создать инфраструктуру альтернативной энергии задолго до того, как основной источник нынешнего процветания исчезнет. Стоит уже сегодня задуматься о завтрашнем дне.

Что произойдет, когда люди всего мира столкнутся в борьбе за оставшиеся запасы нефти? Нарушится относительный международный порядок, который позволяет мировой экономике планомерно работать, — порядок, к которому мы привыкли. Возникнет взаимное недоверие, скорее всего, разразятся международные военные конфликты.

Я хочу подчеркнуть, что представление большинства людей об «альтернативной» энергии, основанной на передовых технологиях, довольно туманно. Многие полагают, что тактика использования оставшихся резервов для подготовки к постнефтяному будущему состоит в том, чтобы оттянуть время, пока «они» — ученые — зануды — новаторы — гении не предложат новый и более совершенный источник энергии. А вдруг такое чудо произойдет? В истории случались и более невероятные вещи. Но идея ожидания технологического чуда всего лишь своеобразная вариация культа карго. С точки зрения групповой психологии такая идея ставит человеческую расу в затруднительное положение, заставляя сдать последний экзамен с первого раза.

Когда исчезновение природного топлива лишит нас некоторых технологических достижений, это, возможно, повлечет за собой потерю технологических знаний. Римляне достигли чрезвычайно высокого уровня мастерства в технике железобетонного строительства. После того как империя пала, знания были утрачены. Величественные соборы средневековой Европы во всем своем великолепии представляют собой более примитивные строительные технологии — всего лишь соединение камней известковым раствором, — чем такие сооружения, как Пантеон, построенный на тысячу лет раньше. Тогда от основания до вершины свода применялись более тонкие кладки и более легкие смеси бетона. Такой уровень строительных технологий был достигнут вновь только в начале XX века. Проекты римской архитектуры не смогли бы воплотиться в жизнь без комплексной социально-экономической основы римского государства. Если разрушится современная социально-экономическая основа, сколько времени пройдет, прежде чем наши знания уйдут в небытие? Через 200 лет кто-нибудь будет знать, как построить или хотя бы починить обыкновенный двигатель? Уже не говоря о ветряной турбине.

Сегодня мы владеем достаточными знаниями для того, чтобы понять, насколько неприемлемый образ жизни ведем, и хотя бы попытаться подготовиться к непредсказуемым поворотам судьбы. Существующие знания, основанные на законах физики и химии, настолько обширны, что, вероятно, задержатся на какое-то время в будущем, и нам будет легче справляться с трудностями, чем людям XVIII века, обладавшим не такими большими познаниями. Я не предлагаю вернуться к допромышленному образу жизни. Современная жизнь сама по себе уже привела к огромной потере знаний об экологически безопасном существовании, которое мы вели на протяжении тысячи лет.