Только она (СИ) - Спирина Елена

— Советую выметаться самой, иначе через пять минут я тебя вытащу на улицу, вот прям в твоей тряпке.

Услышал только, как дверь хлопнула из моей комнаты.

Но… в коридоре послышались шаги и возмущенные голоса. Глянул на часы. Семь утра. Интересно. Даже повернулся лицом к двери, но вылезать из одеяла не стал. В этом мы с Адой похожи, до последних секундочек не высунем нос из нагретого места. Ууу, где моя кроха?!

Дверь в моей спальне открывается, в нее влетает «маман».

— Ты! — наставляет на меня свой перс. Смотрю на даму, которая уже одета, причесана, накрашена, наманикюрена и тому подобное. Вот опять же, Вика никогда так вульгарно не красилась. Да ей и не нужно было, у нее красота от природы была. — Ты опорочил мою дочь!

Продолжала тем временем дамочка, пока я вспоминал настоящую свою мачеху, которая ради меня готова была грудью на амбразуру, эх.

— Опорочил! — усмехнулся я, садясь на постели и облокачиваясь на стенку спиной. — Где слово такое вычитали, и как давно?

— Не смей смеяться. Моя дочь вышла из твоей комнаты.

— Вот и спрашивай с нее. Не я же из ее комнаты вышел! — позевывая, высказался я.

— Не шути со мной мальчик! Знаешь, что я с такими делаю?

— Поведай! — рассмеялся я.

— Съедаю на завтрак. Ты развлекся с моей дочерью, она не какая-то там, с которой можно поиграть. Ты обязан на ней женится.

— Ага, ты не первая! — усмехнулся я. Действительно не первая, кто пытается меня поженить на ком-то. — У меня уже есть невеста, поэтому извините, второй не надо.

— Как это? — вскрикнула Анжела. — Но… как…

— Вот так. Что не подумали, что может быть такая? Зря. Так что давайте. Чешите из моей комнаты. А то пойду в полицию и скажу, что вы до меня домогались.

— Что ты себе позволяешь? — возмутилась «мачеха». — Да я тебя…

— Что ты меня? — подскочил я с постели и навис над стервой. — Пошла вон. Не советую быть такой гордой в отсутствие отца. На дверь он тебе не раз указывал, укажет и вновь.

— Ааа, — заорала не нормальная, топая ногами.

— Истерички, — высказался я, когда они вылетели из моей спальни.

На что надеялись только. Главное же подготовились. «Маман встала пораньше, обычно раньше одиннадцати, не одна, не вторая задницы с постели не поднимают. И завтрак у них начинается, когда мы с отцом обедать заканчиваем. А тут семь и на ногах. Речь придумали. Скорее всего, рассчитывали, что я с утра приставать начну к девчонке, а не скину с кровати. Облажались, короче, девочки.

После того случая я еще несколько раз находил девку в постели, она заходила ко мне в душ, валялась в бассейне полуголой. Не выдержав как-то, я ее вывел на улицу, прям, в чем передо мной престала. На ее счастье, был уже май. Но на счастье нашей охраны, она была не сильно одета. Веселились все, кроме самой Анжелы и ее мамаши.

Отец, однажды, подошел ко мне для разговора и задал интересный вопрос.

— Дань, мне сказали у тебя невеста. А кто она?

— Бать, глупый вопрос, ты ее прекрасно знаешь. — Его недоуменное лицо говорило о том, что понятие не имеет, что я несу. — У меня одна невеста. Всегда была и будет.

— Дань, — отец сочувственно на меня посмотрел, положив по привычке, наверное, уже, руку на плечо. — Ада, она может,… не захочет вернуться. Мы надеемся, но ты же понимаешь…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Понимаю. — Уверено ответил я. — Что никуда она от меня не денется.

Но иногда… по вечерам в ее спальне, я вспоминал, как она была равнодушна в последнюю нашу встречу. Ее слова… про какого-то парня, что ей понравился. Конечно, со временем я узнал, что никого не было. Что в тот же день, после тех слов ей было хуже, чем мне… Но…

Я до безумия боялся, что больше не смогу ее прижать к себе.

Да, я не был святым монахом. И после того, как своей изменой я потерял Аду, я не превратился в асексуала. Целибат не держу. Но…

Иногда я встречал разведенок или вдов, которые не искали новых отношений и, уж тем более, не лезли в путы брачных уз. Просто искали партнера. Сексуального партнера для занятия сексом. Качественным и хорошим. И название у такого секса было до безобразия простым.

Для здоровья.

Вот и я занимался этим для здоровья. А иногда и рукой обходился, когда совсем времени не было.

Хотя вновь быть с девушкой в интимной близости я смог лишь через месяцев восемь после того, как ушла Ада.

Глава 18

Даниил

Шесть лет назад…

В тот роковой день мне позарез нужно было в институт сдать доклад. Даже, по сути, выступать с ним не нужно, просто отдать папку и быть свободным, замаливать грехи перед крохой и разбираться с Кариной.

Но на пол пути я вдруг понял, что не доклад для меня важен. Не учеба, разборки с Кариной и непонятной беременностью. Мне нужна сейчас только мелкая, которая на данный момент, а я был уверен, что-то себе придумывает.

Развернувшись, я полетел домой и очень вовремя. Застал уже одетую Аду в дверях с чемоданом.

Плохо помню тогда свое состояние. Я понимал лишь одно, что не она, не чемодан этот проклятый, не могут выйти за дверь нашего с отцом дома. Я тянул за собой кроху, что-то говорил, но не чувствовал от нее эмоций. Не чувствовал и капли тех чувств, что еще вчера были в ней.

Где-то глубоко внутри я понял, что это все. Что чтобы я сейчас не говорил, она не услышит, не захочет слышать. И она ушла. Я не мог поверить. Через минуту вылетел из дома, а машина ее отца выезжала за ворота. Ко мне подбежал Егор, наш водитель.

— Догнать? Мы поймаем и вернем. — уверял он, потому что был так же привязан к маленькой девчонке, что прожила с нами меньше полугода, но стала родной для многих.

Я же стоял и смотрел в одну точку, не зная, что сейчас делать и как быть дальше.

— Нет, не нужно. — Ответил за меня отец и увел в дом.

Усадил в гостиной на диван, на котором еще недавно сидела моя кроха и спросил.

— Что ты натворил, Даня?

— Черт, черт, черт. Не может этого быть. Не может. Ублюдок, еб**ный ублюдок, — кричал я, переворачивая журнальный столик, скидывая украшения с полок, разбивая вазы, переворачивая горшки с цветами. Я крушил, крушил все, что попадалось под руку, ругая себя. Я умирал,… задыхался без нее.

— Даня, Даня, перестань.

Но остановить меня,… проще под танк лечь. Пока я не разворошил всю гостиную и столовую, я не успокоился. Потом просто забился в угол и, раскачиваясь, начал рассказывать отцу о том, что я натворил.

Рассказал и об измене, и о том, как вчера пришла Карина и сказала, что беременна. Показала справки, которые я и не смотрел.

— То есть, Карина беременна от тебя? — спросил отец.

— Да откуда я знаю. И беременна ли она вообще, я понятия не имею. Мне все равно. — крикнул я и умчался в спальню.

Затормозил перед открытой комнатой Ады и осторожно, боясь шуметь, зашел туда. Плюшевое безобразие смотрело на меня с осуждением и презрением, как мне казалось.

— Ну и какого хрена ты ее отпустил? — спросил я у него, впечатывая свой пудовый кулак в его мягкое пузо.

На пол упал белый лист. Развернул его и прочел.

«Даня, я тебя понимаю и не виню не в чем. Просто стоило сказать сразу, что ты с ней был. А так, получается, ты меня обманывал. Я желаю тебе счастья. Но стоять между тобой и ребенком не буду. Я знаю, что значит быть без отца, знаю, когда он вроде и рядом, но совершено не присутствует в твоей жизни. Тебе повезло с дядей Сашей. Так пусть и твоему ребенку повезет с отцом.

Отпусти меня. Я не вернусь.

Спасибо, за самые лучшие полгода в моей жизни. Спасибо, что помог избавиться от моих демонов. Спасибо тебе за все. И передай Александру Сергеевичу, что я прошу прощения у него за слова, что сказала. Лучшего мужчины для мамы я и желать не могла.

Прощай.