Я убью тебя нежно или киллер со стажем! - Аника Лиин

пол. Лицом вниз. Я не повторяю.

Сизый сбледнул.

— Ладно, братан, спокойно. Мы можем всё порешать.

— Я тебе не братан. — Выстрелил блондину в ногу. Он упал и захрипел. Правильно орать то не может. Челюсть я ему конкретно разлохматил. Навел ствол на Сизого. Он быстро лёг, лицом вниз и руки положил на затылок. Рефлекс урки, сука. Сделал шаг к нему и нанёс ему в голову удар ногой. Он обмяк. Подошел к хрипящему блондину. Он с ненавистью смотрел на меня. Придавил его коленом к полу.

— Привет, красавчик! Тебе бы в больничке лежать, глядишь и жив бы остался. А так извини. Никто не смеет бить мою женщину, даже я! — Положил пистолет на пол и достал нож. Блондин забился подо мной. Воткнул ему нож в низ живота и рванул вверх, вспарывая. — До встречи в аду, ублюдок.

Он еще какое-то время бился в конвульсиях. Но я продолжал прижимать его к полу. Потом он затих. Встал, подошел к кровати. Вита смотрела на меня ничего не соображающим взглядом. Шлепнул её слегка по щеке.

— На меня смотри. Ты в норме?

Какое-то время её глаза блуждали, потом она, наконец, сфокусировалась на мне.

— Кирилл! — всхлип.

Я отстегнул её.

— Приходи в себя. Займись дедом. Ему совсем хреново. А у меня ещё трое живые там. Нужно закончить.

Вита была прикована двумя наручниками. Оба одел на Сизого. Но одел оригинально. А как ещё? Мне с этой тварью предстоит вдумчивая беседа. Правую руку пристигнул к левой ноге. Левую — к правой ноге. Авторитет лежал у меня ласточкой. Выгнувшись дугой. Посмотрел, остался доволен. Вита сначала пыталась закрыть грудь руками, собирая обрывки платья.

— Вита, деду плохо! Где таблетки?

— У него в кармане были. — Она старалась не смотреть на красавчика с распоротым брюхом. Ничего, переживёт! Это всё последствия её необдуманных шагов. Пусть проникнется.

Достал таблетки. Засунул деду в рот.

— Иосиф, ты меня слышишь? Проглоти таблетку. Давай, отец.

Наконец мамзель врубилась, кинулась к нему, уже не обращая внимания на обнажённую грудь.

— Иосиф, пожалуйста, проглоти таблетку.

Оглянулся, увидел бутылку с водой. Что за вода? Плевать. Схватил её, стал ему вливать в рот. Он зашевелился. Сглотнул. Бутылку отдал Вите.

— Позаботься о нём. А у меня ещё работа не закончена.

Сменил магазин. Вставил последний. Спустился вниз. Эти три оленя всё ещё стояли и трепались. Как мне везёт!!!

Чуть приоткрыл дверь.

— Пацаны, тут помощь нужна. Тёлку драть будете? — Сделал шаг назад и в сторону. На улице заржали. Все трое зашли в холл и зависли, увидев трупы.

— Привет, олени! — Усмехнулся я и ПМ кашлянул три раза. Всё. Минус пятнадцать.

Проверил пристройки, баню и прочее. Никого больше не нашел.

Поднялся наверх. Иосиф уже сидел на заднице. Вита его обнимала и ревела.

— С возвращением, Иосиф!

— Я знал, что ты нас не бросишь, Кирюша. Не обижайся на Виточку.

— Я не обижаюсь. Уже не обижаюсь. Но вам лучше уйти отсюда. У меня сейчас разговор будет с этим мясом. Вам этого лучше не видеть.

Помог ему встать. Он облокотился на девушку.

— Найдите комнату, где нет трупов и сидите там. Пожалуйста, Вита! Поняла меня.

Она кивнула.

* * *

Я не помню, когда все изменилось, мысли были словно в тумане, а глаза застилала пелена слез. Удар по щеке, не до звёздочек пред глазами, а лишь лёгкий, как похлопывание при обмороке и глаза до боли знакомые, голос. Сосредоточившись на говорившем, не сразу, но узнала Кирилла, крик был громкий как последняя надежда, как соломинка для утопающего. Освободив меня из плена железок, Кирилл направился к Иосифу, лежащему сломанной куклой. Все это подмечала словно в замедленной съёмке. Тело, лежащее на полу, с выпущенными кишками. Ещё одно тело, но скованное моими наручниками и Кирилл, что-то от меня требующий. Сосредоточившись на говорившем и словах, уловила что-то про Иосифа и таблетки. Не помню, что ему ответила, но вот он достал таблетку из кармана Иосифа, вложил в рот, заставляя проглотить, что-то ему говорил. Медленно соображая, после ещё одного окрика подорвалась к Иосифу, пытаясь помочь проглотить таблетку, уговаривая его, орошая слезами. Наконец старичку удалось сделать глоток и он начал приходить в себя, обняв Иосифа, рыдала благодаря богов за его возвращение. А потом, потом Кирилл помог ему подняться, облокотиться на меня и попросил нас выйти. Найти пустую комнату и посидеть, его подождать. Понятливо кивнув уже более или менее соображая, потащила мужчину за собой. А затем как только вышла с комнаты, увидела кровь. Много крови, на лестнице лицом вниз огромной кровавой луже лежал мужик. Отведя взгляд, открыла первую попавшуюся дверь, что бы лицезреть ещё два трупа — мужской и женский. Не став разглядывать, сразу же захлопнула дверь и двинулась дальше, вдоль по коридору. Раскрыв ещё одну дверь, была готова сразу же её захлопнуть, но нет, на разобранной кровати ни кого не было. Лишь смятое одеяло да лежащие мужские вещи. Зайдя в комнату вместе с Иосифом, не стала запирать дверь, прислушиваясь к еле доносившийся стонам. Обхватив себя за плечи, перевела взгляд, на голую грудь, потом на одежду лежащую рядом. Тааак, посмотрим, огромная рубаха и куртка. Куртку оставляем, а вот рубаха вполне подходит на замену платью. Подкатав рукава, еле застегнула дрожащими руками маленькие пуговки. И сев рядом с Иосифом, взяла того за руку. Обменявшись с ним взглядами молча сидели и ждали возвращения Кирилла. Кирилл, слезы подступают к горлу, только от одного его имени. Он опять нас спас, не бросил, вытащил, несмотря на моё к нему отношение. Всхлипнув, уткнулась носом в плечо Иосифа.

* * *

Сизый лежал, изогнувшись, как пресс-папье. Пододвинул ногой к нему какой-то пуфик на колесиках. Сел.

— Ну что, Сизый, продолжаем разговор. Я же тебе сказал, что это моя женщина. А своей женщиной я ни с кем не делюсь. Но ты так и не понял? Я вообще удивлён, как ты смог стать авторитетом? Смотрящим или кто ты там, в вашей уркаганской тусовке? У тебя же звериное чутье на опасность должно быть? Ещё с первого раза ты должен был понять, что связываться с этой девочкой не стоит. Стоит как раз наоборот, держаться от неё подальше. Но как уж случилось, так случилось.

Заметил, что он косил глазом на распоротое брюхо дохлого блондинчика. Страшно ему. Он посмотрел мне в глаза. Я усмехнулся.

— Вопрос первый: кому из москвичей ты её продал? И не советую играть со мной в железобетонного урку, который подельников не сдаёт. Я