Сицилиец для Золушки - Штогрина Анна

по моему дому жена не таскала любовников, а чтоб в нем раздавался смех детей. Чтоб я возвращался в Аргидженто с удовольствием. Ты ведь знаешь, как сильно я люблю Сицилию и Средиземное море. Свою яхту и рыбалку. И мне нужен компаньон по жизни. Любимая девушка, честная и любящая меня. Можешь поздравить меня, месяц назад я встретил ее. Донателла Ксиамо завладела моим сердцем. Не обижайся, Мария, но я рад, что излечился от чувств к тебе. Не могу с уверенностью сказать, что до конца, но я осознаю, что ты меня никогда не полюбишь. А значит я был обречен на страдания. Как бы пафосно это ни звучало, но ты помогла мне решиться. И я хочу сделать своей малышке предложение.

Малышке… Обычно Арманд так нежно называл меня. Теперь же говорил о другой. Я для него стала просто Мария!

Боже, у меня словно камень с сердца свалился. Сколько времени я корила себя, что не могу ответить ему взаимностью. Видела его мучения, нереализованное желание секса. Ощущение сродни подписанной увольнительной. Когда ты ходишь на ненавистную работу и мечтаешь уволиться. Изо дня в день носишь боссу заявление на подпись, а он его отклоняет, уговаривает остаться, мол, ты ценный сотрудник, никого на замену нет. Просит поработать еще и еще. А тут вдруг раз, в один чудесный день поставил, наконец-то, росчерк и сообщил, что на стажировке новый работник место тебя. И ты выходишь из его кабинета со вздохом облегчения и чувством выросших крыльев свободы за спиной.

— Ох, Арманд! Я безумно рада за тебя! Поздравляю, — я взаимно пожала его руку. С удовольствием отпила глоток капучино. Промокнула салфеткой губы. — Ты… Дарио уже говорил, что собрался жениться? — спросила я, пряча глаза в стакан. Арманд с хитрым прищуром следил за моей реакцией.

— Говорил, Мария. Я вчера был в Черногории и виделся с дядей. Спроси то, что хочешь. Мы ведь с тобой друзья. Я отвечу правду.

Сердце защемило от тоски, и я озвучила потаенные мысли:

— Ты… ты не говорил с ним… о нас? Не пытался объяснить все произошедшее?

— Говорил. Пытался.

— А он что? — я затаила дыхание, будто стерла четыре цифры в лотерее и они все совпали. Осталось рассмотреть последнюю и узнать, выиграла ли я джекпот.

Но я не выиграла, потому что Арманд сказал огорченно:

— Дарио ответил, что ему нет дела до тебя. Сказал не вспоминать при нем о твоем существовании.

— Понятно. Понятно. Не продолжай дальше, — я не сдержалась и всхлипнула. Бесстыдно взяла салфетку и промокнула глаза.

— Прости меня, Мария. В том, что так вышло, львиная доля моей вины.

— Нет, ты совершенно ни при чем. Только я… я сама разрушила наш брак. Я весь год знала, что он жив. А он… он действительно страдал в тюрьме, в лишениях и одиночестве. Я предала его, и мне нет оправдания. Дарио самодостаточный и гордый мужчина. Меня, глупую Машку, никогда не простит, — я разошлась не на шутку. Чтоб вымокать слезы пришлось взять еще одну салфетку.

— Я уверен, что Дарио к тебе неравнодушен. Просто нужно время, чтоб он остыл. Не огорчайся, а то мне больно смотреть на твои слезы. Лучше скажи, если я приглашу тебя на свадьбу, ты приедешь в Аргидженто?

— Конечно. Можно я буду с Антонио? Я с ним созванивалась, из Вольтерры его выписали, и он переехал в свою квартиру в Риме. Твое торжество для меня с ним будет отличный повод повидаться.

— Конечно, бери кого хочешь. У меня огромный дом. Множество свободных комнат. Днем можно будет ходить на море и загорать на бассейне. Вечером будет весело, фуршеты с официантами и барменами, танцы, игры. В общем, обещаю, что вам с Антонио точно скучно не будет.

— Спасибо, Арманд.

Мы еще посидели немного, и мужчина провел меня обратно к дому Энрико. На пороге обнял меня до хруста костей и поцеловал в губы. Прощальный дружеский поцелуй послужил печатью, которой мы закрыли мучительные сложные отношения, которые были между нами.

***

Донателла Ксиамо

Луиджи выудил из меня все деньги. Сегодня должна была состояться последняя встреча с Армандом. Десять самых дорогих свиданий в моей жизни прошли, как сон.

Арманд Брунетти…

Улыбка никак не хотела сходить с губ, поколотых щетиной после ошеломительных сладких поцелуев. Сегодня Арманд возвращался из Генуи, обещал заехать и снова прогуляться со мной вдоль набережной. То, что этот огромный брутальный сицилиец уже успел завладеть моими мыслями, было очевидно. Сегодня вечером хотелось быть особенно красивой и сексуальной. Впервые вместо растянутого батника с капюшоном и спортивных мужских брюк, я вытащила из недр шкафа джинсовые шортики и облегающую футболку с глубоким вырезом на груди. Если бы папа или Луиджи увидели меня в таком наряде, они бы прихлопнули меня как муху.

Когда за окном стемнело я была во всеоружии. Начищенные перышки сверкали. Уложенные волосы, гладкая кожа, натертая кокосовым маслом, и азартный блеск в глазах делали меня особенно привлекательной и озорной. Вглядываясь в пустую дорогу, я все ждала Арманда. Руки чесались скинуть ему смску или позвонить. Но я, как упертый баран, дала себе установку не навязываться и не звонить первой. Может, это глупо и по-детски. Но Арманд Брунетти производил впечатление охотника. Таким мужчинам быстро наскучивают женщины прилипалы. А я, хоть и молода, все же не дура.

Удача благоволила мне. Арманд сам написал сообщение, что ждет меня, и чтоб я выходила к нему навстречу. Сердечко от радости пустилось в пляс. Расстояние от дома до его машины я преодолела уже на автомате. При виде серьезного и важного Арманда в строгом костюме и с галстуком, я не смогла сдержать улыбку. Все мои настройки быть недоступной и отстраненной лопнули, как мыльный пузырь. Я сама потянулась к пассажирскому сиденью за долгожданным поцелуем.

Брунетти довольно выдохнул. Словно он все дни, что мы не виделись, работал, и его голова была занята проблемами в бизнесе. Но стоило нашим губам встретиться, как он расслабился и начал забывать обо всем, кроме меня.

— Иди ко мне, маленькая. Дона, ты такая красавица, — проговорил Арманд, восторженно разглядывая мои стройные ножки в шортиках.

Брунетти подтянул меня