Атлантида под водой - Ренэ Каду

Антиной явился на заседание одним из первых. Он знал, что время подчинено председателю, и что отсутствием врага умеют пользоваться все парламентарии. Он занял свое место. Оно было не на крайней левой или правой — оно просто было одиноко, потому что соседства с ним избегали, как чумы.

Постепенно собрались остальные члены парламента, наполнили залы и кулуары, смеялись, шутили и обделывали дела с обычной беспечностью людей, хвастливо играющих судьбой народа. Раздались звонки, толпа хлынула в зал и рассеялась. Председатель занял свое место.

В это время в залу вошел король. Его встретили почтительными взглядами, приветствиями и перешептыванием, но король не обратил на это внимания. Псамметих 79-й, король страны голубых солнц, шел неторопливой походкой, слегка опираясь на трость. Трость эта была обыкновенная, какие тысячами продавались в магазинах, но набалдашник был украшен странными завитушками. При ближайшем осмотре легко было понять историческое значение трости: она когда-то служила скипетром. Одетый в корректную визитку, обутый в лакированные ботинки и белые гетры, с белой орхидеей в петлице, король почему-то не снял своего головного убора. Вместо цилиндра на голове его красовалась корона. Король раскланялся с председателем, сняв корону и помахав ею в воздухе, вытер лысину шелковым носовым платком и опять надел свой головной убор. Потом он тяжело сел в свое кресло, положил руки на трость так, что она согнулась, расставив ноги, чтобы они не подталкивали солидною живота, и равнодушно повернул свое неподвижное красноватое лицо разбогатевшего фермера в сторону Антиноя. Он не приветствовал Антиноя, глаза его не зажглись, и лицо не выразило никаких чувств. Но у Антиноя холодок пробежал по спине. Он поднял голову и, в свою очередь, пристально взглянул на короля. Тот с секунду выдержал его взгляд, потому отвернулся' и застыл в каменной позе.

Конституция вовсе не предусматривала существования короля в республике. Не занимая ни одной должности, дающей силу и влияние, не имея привилегий, свойственных земным монархам, он все же оставался королем с огромной властью, которой позавидовал бы не один земной полноправный владыка. Лишенный престола и знаков своего достоинства, кроме палки и своеобразного цилиндра, он обрел другой трон, может быть, менее импозантный, но зато достаточно могущественный. Этот престол находился в здании главной биржи, мало доступное для непосвященных, как и всякое другое.

В течение последних столетий королевский титул переходил без борьбы от обедневшего к наиболее могущественному банкирскому дому, возвышавшемуся над другими. Образовывалась, таким образом, новая династия и за недорогую плату приобретала у предыдущей атрибуты королевского достоинства: скипетрообразную палку и корону.

Заседание началось. Был оглашен запрос партии «Прогресс и Справедливость», крайнего левого крыла в парламенте, о причинах возбужденного состояния умов в государстве. Левые выступили застрельщиками. Поддерживать запрос взошел на трибуну один из лучших ораторов, лидер левых, Телемах. Он был немолод и некрасив, на земле его лицо назвали бы львиным (в Атлантиде не было диких зверей).

Телемах начал свою речь осторожным сообщением, что потребители резко уменьшили спрос на изделия треста. Голос его был пока вкрадчив и мягок, но на скамьях началось общее движение и послышались голоса: «Слушайте, слушайте»!

— Господа народные избранники! Вы облечены доверием всего населения, но как вы оправдаете его, если останетесь глухи к нашему запросу! Моими устами говорит здесь большинство населения, это не я, а миллионы потребителей с жадной надеждой вглядываются в ваши лица и ожидают от вас облегчения своей судьбы. Неужели же вы не защитите их в тот миг, когда их жизни угрожает опасность, когда недомыслие и растерянность власти вместе с чьей-то преступной волей ведут потребителей к гибели? Я говорю о церковном тресте (Слушайте!). Власть разрешила церкви овладеть не только умами потребителей. Власть разрешила ей монопольно продавать изделия треста. Эти изделия снабжены маркой церкви, зарегистрированной законом, и, таким образом, как бы рекомендуются населению самой властью. Следовательно, здесь государство вступило в договор. Но уверены ли вы в добросовестности вашего контрагента? (Справа: «К порядку! Оскорбление! Ему не удалось вчера пораспутничать!». Слева демонстративные аплодисменты. Председатель касается звонка.) Господа! С цифрами в руках я легко могу доказать вам, что десять процентов изделий треста не выдерживают сколько-нибудь серьезного испытания. (Справа: «По собственному опыту?». Слева: «Позор!».) Вы не запугаете меня личными выпадами! Подсовывая беднякам подозрительные изделия, вы совершаете государственное преступление, и вам придется считаться с плодами вашей небрежности! Снова с цифрами в руках я говорю вам: я знаю, вы сами озабочены этим, потому что потребители отказываются покупать изделия треста. Магазины треста пустуют, продажа сократилась наполовину. Но, трепеща за интересы своих карманов, понимаете ли вы, чем угрожает такое положение государству? Мы имеем дело пока с пассивным сопротивлением. Но вам придется сократить производство. Тысячи безработных протянут к вам руки. Последуют банкротства. Смертные приговоры посыплются, как из рога изобилия. Потребители, не решаясь доверить свою жизнь церковному тресту, воздержатся от того, что является стимулом существования человека (голос справа: «Воздержались бы вы!»). Рабочие станут вялыми и неэнергичными", по стране прокатится волна самоубийств, ваши машины начнут давать перебои. Я не хочу пугать вас. Но помните: судьба страны в ваших руках. Есть один только выход, одно спасение. Мы, как всегда, защищая народные интересы, требуем национализации церковного треста (шум справа). Давно пора сделать этот шаг в социальном устройстве. Каждому свое: дождь и небесный их пульверизатор — церкви, резиновый трест — республике! (Шум справа, восторженные рукоплескания слева, председатель отдает распоряжение очистить хоры от публики женского пола.)

Был объявлен перерыв. В кулуарах спешно заседали фракции. Речь Телемаха требовала ответа, и в парламент были экстренно вызваны министры. Правительственная фракция, фракция большинства, совещалась отдельно, в полной тайне и в присутствии министров. Только когда она закончила свое совещание, заседание возобновилось.

Представитель партии Телемаха предложил расклеить речь своего вождя на всех заборах республики. Предложение было отвергнуто большинством. Тогда Телемах потребовал, чтобы его запрос обсуждался в спешном порядке. По вопросу о срочности потребовал слова Калхас, лидер и первый оратор церковной партии. Все насторожились. Все знали, что Калхас даст Телемаху ответ от имени правительства и церкви.