Империя Амариллис - Дориана Кац

лица, но руку со своей груди решила не убирать. — А ты явно об этом забываешь. И вообще, со мной ты всегда грубый, тут уже не важно кто на нас смотрит и где мы находимся.

— В каком это месте? — удивился парень, взлохмачивая волосы подруги. — Приведи хоть один пример!

— Кто пару недель назад заковал меня в кандалы и пристегнул к ножке дивана?!

— Так это же совсем другое. И вообще, ты так сильно дёргалась, что перевернула его. Диван тут пострадал сильнее, чем ваше сиятельство. — Он ещё громче засмеялся, а когда последняя из клана Лорин протянула руку, переплёл их ладони между собой. — Ты всё ещё злишься на меня за тот раз, чудовище?

— Нет. — Она говорила правду, хотя мужчине показалось совершенно иное. Если бы она до сих пор злилась — глава клана Валеас был бы уже мёртв.

— Ну не серчай, зато как весело нам было. И вообще, тебе же понравилось. Просто признайся.

На это Миракал ответить не решилась, скрыв свою довольную ухмылку в белоснежном мехе воротника. Здесь она вновь была без вуали, веря в то, что никто не сможет увидеть её лицо и её спутника.

— И раз ты назвала меня собакой, то я обнаружил кое-что интересное.

— И что же? — главнокомандующая слегка отодвинула руку товарища от своей груди, чтобы повернуться к нему лицом и пересечься с проницательным взглядом. — Теперь ты можешь работать поисковиком? Найдёшь нам новые залежи магических камней для дальнейшего развития королевства?

— Да ну тебя. Почему ты всегда такая?

— Какая? — ей явно нравился этот дурацкий разговор.

— Жестокая.

— Меня такой вырастили, Лукас. Я по-другому не умею.

— Не отходим от темы, — его глаза слегка прищурились и в них заплясали игривые огоньки. — Пусть я и не люблю о ней упоминать, но ты пахнешь так же как моя мать.

Сначала Миракал лишь подняла одну бровь, думая, как воспринимать подобную информацию, но ничего не сказала. Потом уже наклонила голову вбок, ожидая пояснений.

Поэтому Лукас продолжил:

— Но ты не такая холодная как она. Её зима жгучая, а твоя мягкая и тёплая.

— Не знаю, стоит ли это считать комплиментом. И если честно — это звучит не очень привлекательно. Что-то ещё, мой верный пёс?

— Да. Ещё ты пахнешь клюквой. Сладкой, но при этом с лёгкой кислинкой.

— И я даже знаю почему, — слегка усмехнувшись, ответила Миракал. Она немного приспустила плащ, который покоился поверх её синего камзола и распустила шнуровку на горле. Запах клюквы преследовал её постоянно из-за одного весомого обстоятельства. Глава клана Валеас пах точно также. Вся его комната, все его вещи и воздух вокруг пропитались запахом клюквы насквозь. Она пропиталась им насквозь. — Виновник этого стоит прямо перед мной.

— А я-то думал, куда запропастилась эта рубашка. Вот кто её спёр.

— Это не я её спёрла.

— Шизуко?

— Мы ненадолго её одолжили.

— Настолько ненадолго, что я не могу найти её уже второй месяц. Верни её потом на место.

— А если бы был повнимательней, то понял, что не можешь её найти уже третий месяц.

— До этого я её просто не искал. Она была мне без надобности.

— А тут вдруг понадобилась? Могу отдать тебе её прямо сейчас. Думаю, матросам, что несут караул на нижней палубе явно понравится мой оголённый вид. Только представь эти слухи — Госпожа морей, главнокомандующая личного легиона короля Катриары и глава отряда Полумесяц гуляла по кораблю с голой грудью. Да я стану всемирной любимицей!

— Да упасут нас от этого Боги. Мира! — воскликнул Лукас, когда плащ упал на деревянный пол, а следом вниз полетел и синий камзол. — Только посмей, чудовище!

— Вот возьму и посмею! — она нагло улыбнулась и поиграла бровями. — Что ты мне сделаешь?

— Я выброшу тебя за борт! И ты знаешь — я это сделаю. А зная тебя, моя выходка ничем печальным для тебя не закончится.

— Ты так в этом уверен? — Миракал продолжала медленно расстёгивать по одной пуговице и когда уже добралась до той, которая оголила бы её грудь и продолжение шрама, скрывающее причину её побега в прошлом, Лукас перехватил её руку. — Что-то не так, господин Валеас? Я же всего лишь выполняю ваш приказ.

— Ты не моя рабыня, чтобы я отдавал тебе приказы. И не моя подчинённая, чтобы их исполнять. Прекрати. Ты мёрзнешь, — он аккуратно поднял камзол и плащ, вновь укутывая девушку в тепло. Противиться Миракал не стала. Она действительно быстро мёрзла. И он знал об этом, постоянно проверяя её состояние. Лукас никогда напрямую не говорил, что следит за состоянием здоровья Госпожи морей, но периодически, когда та тихо покашливала или шмыгала носом, на её прикроватном столике появлялись снадобья и целительные приправы с печатью клана Валеас. Скорее всего их готовила сама Кальях Варе. Интересно, знала ли она на кого их тратит Лу? Хотя Миракал была не уверена, что сын мог попросить её об этом. Скорее всего он просто приходил и брал всё необходимое из семейного крыла во дворце Катриары. Они с матерью мало говорили, лишь изредка пересекаясь холодными взглядами. В этом был весь клан Валеас.

— Знаешь, я бы так хотел, чтобы мы могли всегда так общаться, а не строить из себя хер пойми что.

— Но когда-то всё было действительно так. Вспомни наши первые года.

— Такое не забывается. Я помню, когда мать только нас познакомила. Клауд тогда был тобой очарован, Сцилла вообще хотела приватизировать, поскольку в нашем мужском обществе никто не хотел играть с ней в куклы, а к оружию её, после того случая, когда она чуть не отрубила брату палец, не подпускали. А ты, манда такая, вцепилась в руку Франко и не отлипала от него.

— Он казался мне самым адекватным. Хотя спустя сутки я поняла, что выбрала самого ебанутого из вашей компании.

— Почему мы не могли с самого начала быть друзьями?

— Потому что ты был и остаёшься наглым засранцем.

— Но сейчас-то между нами совершенно другие отношения, — пропустив мимо ушей издёвку Госпожи морей, констатировал Лукас. — Вроде даже глотки друг другу не пытаемся вскрыть.

— Лу, посмотри на меня, — парень встретился с глазами, что напоминали глубинные воды Каспии, отражающие в себе тысячи созвездий. — Я не тот ребёнок, которого тебе представили во дворце. От неё уже ничего не осталось. Поэтому мы и ладим. Ты не изменился, ты всё такой же. Это я создала себя заново. И такая я нравлюсь тебе больше предыдущей.

— Звучит горько, — он протянул ей свою раскрытую ладонь и склонил голову в лёгком поклоне. — Позволите, госпожа Лорин?

— Я