Все подвластно любви - Илинка Розе

заставку и на нем показалось время.

Прошла первая секунда. Наши глаза одновременно опускаются на телефон. Прошла вторая секунда. Наши глаза поднимаются обратно и теперь мы смотрим друг на друга. Еще одна секундная пауза. Весь мир уходит из под моих ног. Я словно нахожусь в космосе без кислородного шланга и мне становится тяжело дышать. Гравитация отсутствует.

С каждой миллисекундой я все лучше начинаю понимать, что сейчас мне придется говорить с Максимом, но все замерло, на миг все перестало существовать, все живое и неживое его будто нет и не было никогда на этой планете, время тянется настолько долго, что мне кажется, будто проходят года, я успеваю мысленно пересказать речь Риты и окончательно собираюсь с духом.

Резко все возвращается на свои места. Я чувствую сильный толчок в голову и бешенный прилив крови к вискам. Неожиданная доза адреналина заставляет мое тело вздрогнуть и немного подпрыгнуть. Теперь я ощущаю себя космонавтом, который только что катапультировался обратно на Землю. Я снова слышу шум, музыку, жизнь снова течет своим привычным чередом. И я понимаю, что эта секунда пролетела мимолетно, вовсе не так как мне казалось прежде и что именно сейчас время тянется бесконечно долго. Люди идут медленно, разговаривают медленно, делают медленные жесты руками, а цифры мелькающие на телефоне скачут очень быстро.

Та секунда пролетела в моей голове мимолетно, просто за это время я успела передумать достаточно большое количеств вещей. Я начинаю понимать, что мы уже как больше шести секунд разговариваем с Максом, а я все еще не ответила.

Рита и Алена, по всей видимости, тоже начинают это понимать. Мы выходим из ступора.

Резким движение Алена подносит телефон к моему уху, с выпученными глазами делает хаотичные движения головой, похожие на кивки, махает в разные стороны руками и пытается сказать что-то вроде: «Давай. Отвечай, уже скорее».

Я выхватываю телефон и подношу его к себе.

— Аллоооо, — услышла я протяжный голос Макса, скорее всего он действительно уже раз пятьсот произнес это слово.

— Да…эммм, — заикаюсь я. — Привет Максим.

— Привет Даша, рад тебя услышать, — я растекаюсь как пластелин на солнце от этих слов.

— Как дела?

— Хорошо, твои как? Чем занимаешься? — голос Макса как всегда кокетливый и веселый.

Гадость! Все пошло не по плану. В нем не учитывался вопрос чем занимешься. Придется придумывать что то свое.

— Я…эээ, — хватит экать, идиотка. — Я тут… то есть мы тут с подругами, ну с Ритой и Аленой…ну ты наверное понял с кем, всмысле…

Мне прилетает смачный подзатыльник откуда то сзади.

— Ау, — я повернулась и увидела до бесконечности возмущенное лицо Риты.

— Даш, там все в порядке? — его голос становится взволнованным.

— Да, все хорошо, — после хорошего щелчка я прихожу в сознание и перестаю быть пластелином.

— Так что ты хотела сказать?

— Я хотела сказать, то есть спросить не занят ли ты в эту пятницу?

— Ты хочешь пригласить меня на свое день рождение?

Блин! Он что помнит это? Я прикрыла рот руками и выпучила на девчонок свои глаза.

— Да, хочу. Мне приятно, что ты не забыл про него. Если надумаешь, то вечеринка начинается в три часа дня, она будет проходить у бассейна…

Я посмотрела на девчонок. Они оживленно махали руками и шептали на весь магазин: «Плавки, не забудь про плавки». Я отрицательно помахала головой.

— И не забудь про плавки, — Боже что я несу?! Я же не хотела этого говорить!

Девчонки прикрыли рты руками, чтобы сдержать смех.

— Я думал ты со мной своими поделишься.

Он что опять заигрывает со мной? Я включила ответную.

— Думаю, в одни мы с тобой не вместимся, но могу одолжить тебе свой бюстгалтер, если у тебя есть пристрастия к женским купальникам, коенчно, — мать моя маковка! Я покраснела от своих собственных слов, а Рита с Аленой чуть не подавились коктейлями.

В трубке не было слышно ничего кроме телефонного шума. Вот так вот! Посмотрим кто кого! Страх и волнение куда — то исчезли, после того как я вступила в игру. Теперь я чувствовала только азарт.

— Эээ, хорошо Даш, я приду. Спасибо за приглашение, — тон сменился на деловой. — А сейчас извини мне нужно срочно бежать.

В трубке послышались прерывистые гудки. Что? Я сейчас совсем не поняла что произошло. Ему не понравилось, что я подстегнула его за женский купальник? Так он первый начал, кто ему виноват? Или это его манера общения такая расположить к себе собеседника, пошутить, а потом внезапно стать серьезным и уйти без объяснения причины?

Я медленно убрала телефон от уха, не понимая действий Макса. По взгляду девчонок было видно, что они тоже не до конца поняли наше с ним общение.

— Что произошло? — тревожно спросила Рита.

— Не знаю. Он сказал, что обязательно придет, а сейчас ему нужно срочно бежать, — процетировала я.

— Да твою мать через мать! Что за человек?! Что у него на уме?! Что он хочет от тебя?! Я его вообще не понимаю! — не вытерпела Алена. У меня было чувство, будто она сейчас перевернет стол от пылающей ярости, но слава Богу этого не произошло.

Она была права. Я тоже не понимала его. Но именно это меня и притягивало в нем. Та неясность и скрытность, та переменность, которой он не в состоянии управлять. Я хотела выяснить, что он чувствует ко мне на самом деле, чего хочет, но голос внутри меня, который я так старалась не слушать твердил мне не умолкая: «Вспомни всех тех, с кем он общался раньше. Вспомни как это было, вспомни как он флиртовал с ними, как заигрывал, а теперь сравни с собой». Я упрямилась и противилась этим словам, мне было страшно и больно представить, что я для него лишь игрушка. Максим не способен на такое со мной, нет, я ему близкий человек и он не станет так поступать.

Но вдруг это получается у него машинально? Что если он не хочет этого? Что если он не специально? Может он даже и не замечает этих действий, которые проделывает с каждой девушкой… Я была в рассеяности. А еще мне было мало того минутного разговора, который так неожиданно прервался. Мне хотелось большего. Я хотела болтать с ним часами и думаю, что без проблем нашла бы тему для беседы. Но хочет ли этого он?

Сколько путаницы. Сколько неясных вопросов. Я ощущаю себя потерявшейся в мире тайного и неизведанного, в мире, где нет границ, нет рамок, где свободно, но так тяжело и неясно, что