Япония в меняющемся мире. Идеология. История. Имидж - Василий Элинархович Молодяков

рода открыто противопоставляет себя mainstream'у (например, «Уваса-но синсо»), часть столь же открыто связана с ним.

Как работает подобное «разделение труда», наглядно видно из самого что ни на есть политического примера, показательного, хотя и не совсем свежего. В 1989 г. в газету «Майнити» обратилась гейша, содержанка тогдашнего премьер-министра Уно Сосукэ, только что избранного на этот пост, и пожаловалась, что государственный муж платит ей слишком мало – всего две тысячи долларов в месяц, хотя в аналогичных случаях принято платить в три раза больше. Наличием у политика «официальной» любовницы никого в Японии не удивить (давняя традиция!); предметом сенсации стала именно скаредность почтенного премьера, одного из видных деятелей ЛДП. Солидная газета отказалась от столь сенсационного материала… направив гейшу в еженедельник «Сандэй майнити», издаваемый той же корпорацией, но настоящий скандал разгорелся только после того, как новость была подхвачена американской газетой «Вашингтон пост» и разнесена по всему миру. Оппозиция подняла вопрос в парламенте, обвинив Уно в том, что он неуважительно относится к женщине и вдобавок позорит японское правительство на весь мир. Премьер немедленно подал в отставку, пробыв у власти всего два месяца, и превратился в результате скандала в «политический труп».

Главная причина стремительного и бесславного конца карьеры Уно в том, что он «потерял лицо» и стал смешным. Однако некоторым политикам удавалось устоять и перед куда более серьезными обвинениями. Классический пример – непотопляемый харизматик Танака Какуэй, премьер-министр в 1972–1974 гг., вынужденный оставить свой пост после того, как был уличен в получении многомиллионных взяток от американской самолетостроительной фирмы «Локхид». Подробности этого громкого скандального дела, расследование которого продолжалось много лет, хорошо известны, поэтому остановимся лишь на тех его аспектах, которые имеют непосредственное отношение к нашей теме. Во-первых, и это дело было «раскручено» не газетой, а журналом, причем не каким-нибудь бульварным, но респектабельным «Бунгэй сюндзю». Во-вторых, японская ежедневная пресса «заметила» сенсацию только после того, как об этом начали писать американские газеты. В-третьих, и это, пожалуй, самое интересное, первые публикации в японских газетах содержали ссылки не на «Бунгэй сюндзю», а на сообщения американских СМИ. но так или иначе, «круги по воде» пошли. На сей раз дело оказалось куда серьезнее: речь шла не только об образе жизни или моральном облике главы кабинета, но о тесном срастании бизнеса, бюрократии и политики, о продажности главы исполнительной власти, наконец, о национальной безопасности: иностранная фирма сумела подкупить японского премьера (!), в результате чего выгодный и дорогостоящий правительственный контракт достался производителю, качество самолетов которого оставляло желать лучшего. Танака ушел в отставку, оказался под следствием и даже провел какое-то время за решеткой, однако не только не ушел из парламента, но продолжал раз за разом одерживать убедительные победы в своем избирательном округе. Избиратели так и «не выдали» своего любимца, несмотря на все атаки СМИ.

Однако в 1990-е годы такое уже не сходило с рук никому. Изобличенные прессой в разного рода махинациях, были вынуждены уйти со своих постов премьер-министры Такэсита Нобору в 1989 г. и Хосокава Морихиро, глава первого кабинета без ЛДП, в 1994 г. «Случай Хосокава» особенно показателен, потому что он пришел в Большую Политику как «чистый политик» и борец с «продажной олигархией» ЛДП. Героем наиболее громкого скандала стал Канэмару Сии, многолетний вице-председатель и главный «серый кардинал» правящей партии, арестованный в марте 1993 г. по обвинению в уклонении от уплаты налогов и в нарушении закона о политических пожертвованиях. Канэмару был тесно связан с Такэсита, поэтому скандал бросил тень и на бывшего премьера, несколько запятнанного, но все еще влиятельного в партии. Влияние Такэсита сохранялось до его смерти в 2000 г., однако теперь ему приходилось действовать за кулисами. Превратился в «политический труп» и пожилой Канэмару, тихо скончавшийся несколько лет спустя. Все эти скандалы, активно раздувавшиеся прессой, окончательно дискредитировали либерал-демократов, обусловив частичный развал партии и ее поражение на выборах 1993 г.

Однако во всех действиях ведущих СМИ этого времени легко увидеть не столько фатальный раскол правящей элиты, сколько ее несомненное стремление к очищению своих рядов и к обновлению «имиджа», и после 1993 г. ключевые посты во всех без исключения кабинетах занимали или члены ЛДП, или выходцы из ее рядов, а социалистические министры и даже премьер-министр Мураяма Томиити воспринимались лишь как символический «довесок» к ним, особенно на фоне стремительного падения влияния, можно сказать, обвала Социалистической (ныне Социал-демократической) партии в середине 1990-х годов. Внутри правящей элиты произошла мощная и довольно радикальная перегруппировка сил, поданная СМИ как «обновление» японской политики. Не будем делать выводы, насколько глубоким и серьезным является это обновление, поскольку процесс еще далек от завершения, но исключительно важная роль «четвертой власти» в нем очевидна.

СМИ и «голосование сердцем»

Особого внимания заслуживает участие японских СМИ в избирательных кампаниях различного уровня – от районных до общенациональных. Именно оно наглядно демонстрирует их единомыслие, приверженность политическому и социальному консенсусу и готовность работать ради его достижения и поддержания.

С одной стороны, здесь действуют жесткие законодательные рамки, потому что доступ кандидатов на страницы газет и телеэкраны не только уравнен, но и ограничен Законом о выборах. Поправки к нему, принятые в 1975 г., разрешают политическим партиям покупать время и место для рекламы без ограничений, поскольку половина депутатов избирается в округах, где идет борьба не только партий, но и личностей, а половина – по партийным спискам. Однако подобные материалы не могут содержать фамилий кандидатов, номеров и названий округов и других конкретных данных, а только общие сведения о партийных программах. Эффект таких публикаций во время избирательных кампаний сравнительно невелик: они могут принести сколько-нибудь ощутимую пользу только новым партиям, которые еще не успели в полной мере заявить о себе, поскольку лозунги и программы старых партий (ЛДП, КПЯ, СДПЯ) хорошо известны избирателям. Кроме того, предвыборные программы большинства партий и кандидатов отличаются неконкретностью и обилием общих фраз, чаще всего повторяющих друг друга популистских лозунгов: «защита мира», «поддержка мелкого и среднего бизнеса», «защита конституции» (или наоборот: «реформа конституции»), «реформа школьного образования» и т. д.

Таким образом, главной формой информационной «раскрутки» кандидатов во время избирательных кампаний являются не СМИ, а предвыборные плакаты (также субсидируемые государством на основе принципа равенства) и личное общение с избирателями. Получение требуемых на это дополнительных средств тщательно регулируется Законом о политических пожертвованиях, нарушения которого в прошлом стоили карьеры не одному японскому политику. Кандидаты, включая партийных боссов, идут в народ в самом что ни на есть прямом смысле, как правило, обращаясь к прохожим на улицах и с крыш микроавтобусов. Причем так делают не только рядовые функционеры, выставляющие свои кандидатуры,