Калгари 88. Том 5 - Arladaar

неудобным для центральной улицы с горкомом партии.

Трёхэтажное здание горкома было построено в стиле «советский модернизм» и даже сейчас, в 1986 году, смотрелось модным и ультрасовременным. Казалось, громадная серая конструкция неправильной формы с острыми углами и длинными окнами, с массивными бетонными контрфорсами по краям, ломаными гранями кровли, взмывающими в небо, висит на толстых квадратных колоннах, отделанных ракушечником. В глубине, за колоннами, виднелись широкие стеклянные двери и огромные окна вестибюля. Над зданием развевался большой красный флаг, чуть ниже его на фасаде большой бронзовый герб СССР, с правой стороны которого находился большой лозунг, отлитый в бронзе «Народ и партия — едины», с левой стороны темнел лозунг «КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи». Флаг и герб СССР на горкоме КПСС ясно говорили, коммунистическая партия — это и есть государство. Это и есть власть.

Со стороны улицы к горкому вела гранитная лестница шириной во всё здание. Именно по ней поднимались член КПСС с 1980 года товарищ Левковцев в длинном чёрном пальто и два члена ВЛКСМ товарищи Людмила Хмельницкая и Марина Соколовская, нарядно одетые, с белыми бантиками в волосах и слегка взволнованные. Таксист на жёлтой «Волге» с чёрными шашечками только что отъехал, высадив необычных пассажиров и получив 50 копеек по счётчику.

По правде сказать, визит этот не был нужен никому. Но первый секретарь горкома Иван Силаев не мог поступить иначе. Чутьём опытного партийного функционера он понимал, что партия должна возглавить и проконтролировать движение народных масс вокруг фигуристок. Существовала шестая статья Конституции СССР о руководящей и направляющей роли коммунистической партии в жизни советского народа, и пустить на самотёк возросшую популярность Хмельницкой и Соколовской было никак невозможно. Тем более, Хмельницкой явно благоволит Ельцин, а это что-то да значит. Поэтому, нужно провести показательное мероприятие. Пусть даже для галочки, но оно должно быть проведено! Разнарядки сверху на этот счёт не поступало, но Силаев решил перестраховаться и показать, что партия народа всегда, круглосуточно бдит, и держит на острие карандаша все вопросы и проблемы в фигурном катании города.

Мероприятие не нужно было и Арине, потому что проводилось во время и вместо тренировки, но, как настоящая спортсменка, она была человеком патриотичным, ответственным и понимала, что без государственной поддержки спорт невозможен, поэтому к таким мероприятиям относилась как к работе. В конце концов, чем эта встреча менее значима президентского приёма в Большом Кремлёвском дворце или патриотического концерта на Красной площади, в которых ей довелось участвовать? Да ничем! Это просто работа!

В вестибюле встретил Редькин, как и обещал. По виду, уже проявлял нетерпение.

— Ну наконец-то! — с облегчением сказал он, чуть не перекрестившись. — Давайте, раздевайтесь в гардеробе, сейчас пройдём в отдел пропаганды и я вам расскажу как и что.

В отделе пропаганды было тихо и сонно. Пачки бумаг, циркуляров и плакатов, грудами лежавших в шкафах, наполняли кабинет запахом пыльной бюрократии. Сотрудники отдела днём разъезжались по предприятиям, и кабинет временно отдали председателю комитета по физкультуре и спорту для проведения вступительной работы с приглашёнными знаменитостями местного масштаба. А работа эта заключалась в том, чтобы донести до фигуристок и тренера, что можно говорить, а что нельзя.

— Садитесь сюда, сейчас коротко введу в курс дела, — Редькин показал на ряд стульев у стены, где обычно сидели инструкторы и секретари первичных ячеек на политинформации. — Долго говорить не буду. Люди вы все взрослые и понимаете, почему вас позвали. Товарищи хотят выразить вам благодарность за вашу работу. И узнать о роли партии в результате, который вами достигнут. Ребята, вы сами понимаете, что без партии и государства мы ни туда и ни сюда, поэтому выразите благодарность. Своими, простыми словами. Ни имена, ни фамилии не называйте. В партии не поощряется культ личности. Коротко расскажите о своих дальнейших планах и пожеланиях в поддержке. Помните, КПСС — народная партия, но всё-таки будьте скромными. Да и в целом, будьте скромными и сдержанными. Если что будет непонятно, лучше так и скажите, что пока не имеете на этот счёт мнения. Если будут спрашивать, нуждаетесь ли в чём-либо, ответите, что ни в чём не нуждаетесь. Все просьбы, пожелания, передавайте директору школы, а он мне. На этом всё. Вопросы имеются?

— Нет, не имеются, — покачала чёрными кудряшками и белым бантиком Арина. — Всё понятно, спасибо большое.

Выглядела она сногсшибательно! Мама постаралась! Чёрное платье с кружевным воротничком, белоснежный идеально отглаженный фартук, на котором гордо горит красный значок ВЛКСМ, и белый бант на взбитых чёрных волосах. И ещё белые колготки! И две медали на шее! Золото и серебро! Платье чуть ниже середины бедра и во времена Арины считалось бы мини, но здесь никто ничего пока не говорил. Так ходили почти все, а многие в школе носили платья и короче, что называются супермини, та же Малькова.

Соколовская со своими белокурыми волосами, голубыми глазами и точёной фигуркой в коротком платье и белых колготках была очень красива и выглядела как эльфийская принцесса! На белом фартуке тоже значок ВЛКСМ, а на шее две медали.

Левковцев одет, как и положено тренеру и воспитателю советской молодёжи, — строгий чёрный костюм, белая рубашка и галстук.

Пока Редькин давал наставления фигуристкам, раздался громкий звонок, приглашающий в зал заседаний.

— Всё! Пора! Звонок дали! — сказал Редькин и поднялся со стула. — Надо идти. Ни пуха!

Зал заседаний находился на втором этаже. Это было монументальное помещение высотой и размером с малый кинозал. На сцене находился длинный председательский стол с рядами микрофонов и небольшая кумачовая трибуна рядом. За столом на обтянутой красным бархатом стене величественно выступал большой… Нет! Просто громадный, от пола до потолка, барельеф с бронзовыми профилями Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ильича Ленина.

Зал был оформлен в стиле кинотеатра: красные драпировки на стенах, светильники-рожки, похожие на театральные, и большая хрустальная люстра на потолке. Современные сиденья были обиты красным кожзаменителем. На стене, противоположной сцене, тускло блестел огромный бронзовый герб СССР.

Примерно половина зала была занята. Сидели в основном мужчины очень представительного вида, среди них всего несколько женщин. Арина сразу же увидела Соколовского, сидевшего во втором ряду. Вот так да! Отец Марины пришёл, что собственно говоря, было неудивительным. Люди молчали, глядя на стол заседаний и сидящих за ним. В центре, на месте председательствующего, расположился первый секретарь горкома Силаев, вокруг него с одной стороны Редькин, с другой стороны Левковцев и фигуристки. Когда все собрались, Силаев пошёл