Уже не новичок - Татьяна Зимина

есть, они стационарны? — уточнил я.

— Когда как, — пожала плечами дама — дракон. — Мы, древние крылатые существа, имеем способность видеть эти проколы. Некоторые представители других рас — тоже.

— Такие, как контрабандисты?

— В том числе, малыш. В том числе... — казалось, донья Карлотта задумалась о чём-то своём.

— Я пришел к выводу, что так было не всегда, — осторожно заметил я.

— Очень верное наблюдение, — кивнула дракониха. — Я в тебе не ошиблась. Видишь ли, Макс... Пару тысяч лет назад мы заключили с гремлинами сделку.

— Сделку?

— Да. Сделку. Гремлины по-натуре хищники. А на свете нет никого страшнее разумного хищника.

И это говорит дракон! Понимаете, о чём я?..

— Когда-то они жили в отдалённом измерении, где являлись вершиной пищевой цепочки. Но со временем гремлины выели свой мир дочиста. Уничтожили всё живое.

— Но вы говорите, они разумные. Как могут разумные существа сознательно уничтожить свой мир?

Задав вопрос, я тут же понял, что сморозил глупость. Мало ли на Земле таких, кто тратит ресурсы, совершенно не думая о последствиях?..

Но донья Карлотта восприняла его серьёзно.

— Есть два вида хищников, — сказала она. — Плотоядные — тигры, волки и так далее. И энергоядные — бактерии, вирусы и прочие. Первые имеют отлично сформированные орудия уничтожения — зубы, когти, огромную силу и скорость. Но так же они оснащены внутренними барьерами: чтобы не остаться без пропитания, они не могут уничтожить всю популяцию травоядных. Чем лучше оснащён хищник — тем выше его барьер. Другое дело — вирусы. Они не обладают разумом в привычном смысле, и как правило, поглощают всё, до чего могут дотянуться. Но и здесь мать-природа постаралась: дала существам, в которых селятся вирусы, такую штуку, как иммунитет.

Я разочарованно кивнул. Пока что ничего нового...

— Гремлины — ни то, и ни другое, — заявила донья Карлотта. — Это третий вид хищника, единственный в своём роде. Но в своё время они чуть не уничтожили Вселенную.

— Как?

— Очень просто: они развили в себе способность перемещаться СКВОЗЬ пространство. Никакого подкрадывания к жертве, никакой охоты или погони. Появился перед намеченной добычей, РАЗ — и всё. Мгновенный результат при минимуме усилий.

— Но тогда они должны были разлениться, стать беспечными... — сказал я.

Вспомните наших домашних кошек, которых добрые хозяева бесперебойно снабжают всяким там вискасом и китикетом. Они только и делают, что классно выглядят целый день!

— К сожалению, само перемещение съедает огромное количество энергии, — покачала головой донья Карлотта. — И получается замкнутый круг...

— Они вынуждены есть, чтобы перемещаться, и не могут перестать протыкать пространство, потому что должны есть.

Дракониха немного помолчала, а потом сказала немного тише:

— Когда гремлины истощили ресурсы собственного измерения, они научились перемещаться в иные миры. Никто не мог им сопротивляться: гремлины, как панпространственные существа, невидимы для простого глаза. Их не могут засечь никакие приборы. Так что люди сначала просто удивлялись: куда это пропадает наша пища? Затем впадали в панику, а потом становилось слишком поздно...

— Но вы же их видите, — сказал я. — Драконы имеют способность видеть не только червоточины, но и самих гремлинов. Почему?

— Магия.

— Магия?..

— До того, как гремлины наткнулись на наше измерение — оно называется Благор, — им везло. Они попадали в техногенные миры, которые не могли им ничего противопоставить. Но мы, древние крылатые существа, всегда обладали магическими свойствами. Изменять конфигурацию и массу тела, дышать огнём, да и просто поднять на крыло тушу весом в несколько тонн — согласись, без магии тут никак.

— Эволюция порой идёт странными путями, — задумчиво кивнул я — вспомнив динозавров родного измерения.

— Наш вид развился из мелкого болотного дракончика, — кивнула донья Карлотта. — Их кишечник был устроен столь прихотливо, что наши предки, стоило им переесть горючего торфа, то и дело взрывались... С помощью магии они сначала научились контролировать огнеметательный аппарат, а перестав взрываться, принялись интенсивно развивать мозг и увеличивать размеры.

— Как интересно, — произнёс я, думая совсем о другом: куда пошла бы эволюция на Земле, обладай наши динозавры способностью дышать пламенем...

— Так вот, — деловито продолжила донья Карлотта. — Когда гремлины ворвались в наш мир, они получили достойный отпор, — из её ноздрей вырвались две струи тёмного дыма. — Началась война. Война на истребление — долгая и затяжная. Мы оказались равными противниками.

— Могу себе представить.

— Нет, не можешь, — отрезала она. — Прости, малыш, но такое никто из ныне живущих представить не может. И это к лучшему.

— Но вы...

— Да, я там была, если ты именно это хотел спросить. Я и Вито. Мы были очень молоды, и нам очень, очень повезло.

— В чём?

— Я была беременна, и мы были счастливы, — глаза донны Карлотты затуманились. — Да. Несмотря на войну. На то, что нас осталось очень мало. И даже на то, что уже было ясно: мы обречены... — её губы дёрнулись в подобие улыбки. — Но мы с Вито так яростно, так непримиримо любили друг друга, что просто отказались умирать. Отказались терпеть поражение. Мы... Мы хотели, чтобы наша дочь увидела свет. И поклялись сделать невозможное для того, чтобы это произошло.

— И у вас получилось, — восхищенно сказал я.

— Вито, и ещё несколько старших драконов... Мы сплели заклинание. Да, именно так. Заклинание, которое создало это место. И мы смогли загнать сюда гремлинов — их остатки, чтобы очистить свой мир. Но платой стало то...

— Что вы тоже вынуждены жить здесь, — кивнул я. — Чтобы вечно служить тюремщиками.

— Не совсем так, — лукаво улыбнулась донья Карлотта. — Когда гремлины поняли, что из этого места им не выбраться, несмотря на все свои способности, они... Запросили пощады. Пошли на сделку. И оказалось... Оказалось, что мы и гремлины... Что мы — не такие уж и разные.

— Естественный отбор, — сказал я. — С обеих сторон выжили только самые осторожные, самые разумные особи. Те, кому было, что терять.

— И это нас сблизило, — кивнула дракониха. — Мы хотели жить, и они тоже — те, кто остался. Поэтому они и согласились.

Удивительно: такие разные расы, а такая схожая судьба. Я это к тому, что