Золото Приамурья - Павел Афанасьев

В Благовещенске Баллод реализует, наконец, мечту своей молодости: становится владельцем небольшой типографии и газеты «Амурский край». Правда, неофициально: разрешение на издание газеты оформляется на банковского служащего Г. И. Клитчоглу. Единственный штатный сотрудник редакции – ссыльный Л. Г. Дейч, сподвижник Г. В. Плеханова, член первой марксистской группы «Освобождение труда».

Первый номер газеты выходит 31 октября 1899 года.

На страницах «Амурского края» Баллод с невозмутимостью патриарха вспоминает былое. В девяти номерах 1900 года он помещает статьи о жизни в Нерчинских рудниках в 60-е годы. А когда в 1899 году минуло десять лет со дня смерти Н. Г. Чернышевского, Баллод с теплотой вспоминает о нём.

«Когда иногда выходили между ссыльными какие-нибудь недоразумения, совершенно естественные при тех условиях, в каких мы находились, Николай Гаврилович говорил мне, как старосте: «Да вы бы устроили маленькую пирушку, пригласили бы на неё оппозицию, и поверьте, все бы шло как по маслу. Ведь у нас, на Руси, все так делается, как при начале, так и при конце всяких дел»» [180].

Баллод охотно меценатствовал, поощряя местную культурную жизнь. Помимо газеты организовал народный дом, библиотеку, попечительствовал школам. Обзавёлся и превосходной домашней библиотекой, без малого в три тысячи томов. В ней была не только беллетристика, но и литература по философии, истории, географии, геологии, биологии, химии и другим наукам. Особенно широко в его книжном собрании был представлен геологический раздел. Имелась и марксистская литература, в том числе «Манифест Коммунистической партии» и «Капитал» Маркса. После его смерти библиотека «была взята в народный дом». Куда книги делись потом – не известно, в отделе редких книг Амурской областной научной библиотеки сохранились только две книги из принадлежавших Баллоду (автограф Баллода, впрочем, сохранился только на одной) – «Современные политические деятели» и «История царствования Филиппа II».

В Благовещенске П. Д. Баллод вновь стал активным революционером. Кроме легальной типографии, он основал ещё и нелегальную: в подполе под кухней печатались на гектографе прокламации и литографировались открытки антиправительственного содержания. В доме Баллода устраивались приёмы-чаепития, где обсуждались литературные и общественно-политические вопросы. А сам Пётр Давыдович Баллод в 1905–1906 гг. руководил небольшим кружком молодежи, изучавшей «Капитал» К. Маркса.

Участвовал Баллод и в международных антиправительственных изданиях. С 1901 по 1904 годы в Благовещенске жил латышский марксист Роберт Андреевич Пельше (1880–1955), бежавший из Курляндской губернии с началом арестов среди «новотеченцев». Пельше обратился к Баллоду за материальной помощью «Социал-демократу» – журналу, который издавался в Берне (Швейцария) Фр. Розиньшем-Азисом и другими латышскими социал-демократами. Баллод не однажды давал Пельше значительные суммы. Пельше, вероятнее всего, был автором публиковавшихся в то время в «Амурском крае» статей и заметок о жизни в Прибалтийских губерниях.

«В 1907 г. <Баллодом> был организован при помощи молодёжи побег из тюрьмы Алексеевского, который был арестован по делу захвата почты и телеграфа в 1905 году. Побег был организован артистически, он был препровождён в Китай, а из организаторов побега никто не пострадал. Во всё время самодержавия Алексеевский находился в Бельгии» [31].

Несколько лет Баллод жил в Благовещенске на широкую ногу. В 1902–1903 годах совершил зарубежную поездку в сопровождении собственного повара-китайца. Побывал в Японии, Китае и Египте, где сфотографировался на фоне пирамиды Хеопса.

Вернувшись из-за границы, Пётр Давыдович решил пополнить изрядно растраченный капитал и организовал новое золотопромышленное предприятие, «Баллод и K°», но эта компания потерпела неудачу. Неудача постигла и организованное ранее товарищество «Надежда», управляющий которой Ицкович, обокрав его и компаньонов, удрал с капиталом в Америку. Роскошной жизни благовещенского купца второй гильдии и мецената вскоре пришел конец. Ему снова пришлось искать средства к существованию.

Тут Баллод вспомнил, что Ниманская компания осталась должна ему так называемые «попудные» за алданское золото, добытое на открытых им месторождениях. Он едет в Петербург и пытается отсудить у компании причитающиеся ему 14 920 рублей. Долг внушительный, и «должник» отбивался от истца как мог. Но Пётр Давыдович не отступался.

Будучи весьма стеснён в средствах, он просит помощи у того, с кем познакомился в якутской ссылке и кому доверял – у писателя В. Г. Короленко.

«Владимир Галактионович!

Я обращаюсь к Вам с просьбой. Я живу в Петерб. с февр. и пытаюсь взыскать с Ниманской Кº долг. Издержался окончательно – нет у меня ничего, на тяжбу не хватает.

Не найдёте ли Вы возможным ссудить меня 200–300 р. на некоторое время.

Не знаю адреса Аптекмана. Хочу и его попросить.

Ваш слуга

П. Баллод» [120].

В итоге, как следует из другого его письма В. Г. Короленко, хранящегося среди других подобных писем в отделе рукописей Российской Государственной библиотеки, Баллод добился правды.

«Простите пожалуйста, дорогой Владимир Галактионович, что я так давно не возвращал Вам взятых мною у Вас 300 р. Теперь Вы, надеюсь, их получили. Раньше никак не мог уплатить Вам, так как бился всё время кое-как, пока не покончил с высокопоставленными хулиганами. Теперь я с ними кое-как почти покончил. Кое-как удалось выручить у этих живоглотов причитающиеся мне деньги благодаря Сенату, который не признал решения Окр. Суда и Петерб. Судебной палаты…

Покончив дело в Питере, я предпочёл возвратиться в Благовещ., откуда мне всё-таки ближе до тайги, в какую я всё-таки опять как-нибудь соберусь.

Ваш П. Баллод.

28 июня»[120].

Пётр Баллод не оставил автобиографии или мемуаров. Он не пытался философствовать и подводить итоги. Но осталось несколько тетрадей с выписками и заметками о прочитанных книгах и статьёй о танцах. В ней автор, между прочим, писал:

«…Передовые люди всегда считались и будут считаться нарушителями порядка, нравственности и безбожниками. А так как толпа всегда идет рука об руку со своим обманщиком, грабителем и убийцей, который всегда видит опасность для себя в уме с честностью, то получается всегда благословение толпы для обманщика, а голгофа для честного»[80].

Последние годы жизни Баллод провёл в Благовещенске. Здесь получил известие о смерти сына Николая, мобилизованного на фронт и заболевшего тифом в немецком плену.

Сам Пётр Давыдович Баллод умер в результате паралича 23 января 1918 года, так и не успев насладиться свободой, за которую всю жизнь боролся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});