Миры Роджера Желязны. Том 7 - Роджер Желязны

И был напуган, потому что теперь мне следовало побыстрее выписаться отсюда и начать поиски смуглого человека…

Я устал. Даже размышления на эту тему придется немного отложить…

В последовавшие недели и месяцы я учился. Ходил на уроки, слушал пленки и смотрел видеозаписи, разговаривал с Алеком и позволял ему увидеть в своем сознании то, что считал нужным, участвовал в сеансах групповой терапии и прибегал к своему специальному таланту, чтобы узнать еще больше.

Я ждал.

Постепенно я почувствовал, как напряжение, окружавшее меня, ослабело, и я стал относиться к Алеку скорее как к другу, чем как к доктору. Мы разговаривали о самых разнообразных предметах, вместе играли в спортивном зале. Заглянув в сознание доктора Чалмерса, я узнал, что Алек даже поднял вопрос о моем возвращении на Землю раньше намеченного срока.

— Ты должен больше заниматься гимнастикой, — сказал Алек. — Приседания под нагрузкой принесли бы немалую пользу.

— Звучит ужасно, — ответил я.

— Поддерживать хорошую форму просто необходимо, — настаивал он. — Вдруг тебе предложат отправиться на Землю на некоторое время, а ты будешь не в состоянии это сделать.

— А что, этот вопрос уже поднимался?

— Ну, определенно сказать не могу. Однако, представь себе, что это произошло… неужели тебя обрадует необходимость задержаться здесь на месяц или даже больше только из-за того, что ты игнорировал физкультуру?

— Теперь, когда вы упомянули об этом, — ответил я, — конечно, нет. Однако тут возникает проблема, о которой я еще совсем не думал.

— Что ты имеешь в виду?

— Мои родители. Насколько я понял, они окончательно разошлись. Когда придет время возвращаться, куда я поеду?

Алек облизал губы и отвернулся.

— Вам не следует беспокоиться, — сказал я. — Для меня, особенно после сеансов с доктором Макгинли, эти вопросы перестали быть такими мучительными. Просто я хотел бы знать, куда именно меня отправят, когда придет время.

— Деннис, мы еще не обсуждали эту проблему. И я совсем не уверен, что твои родители станут спорить из-за тебя. А сам ты чего хочешь?

— Я уже говорил вам, у меня еще не было возможности как следует все обдумать. Повлияет ли мой выбор на что-нибудь?

— Судя по тем отчетам, которые я получил, твои родители разумные люди. Они очень рады, что ты начал так быстро прогрессировать. Ты ведь получал письма от обоих. В них было что-нибудь, что могло бы повлиять на твой выбор?

— Нет.

— Тогда я могу только предложить тебе спокойно обдумать, с кем из них ты предпочел бы жить. Времени еще достаточно. Когда же нужно будет сделать окончательный выбор, я обязательно скажу, что следует принять в расчет твое пожелание, — надеюсь, мое мнение будет учтено при решении вопроса.

— Спасибо, Алек. Покажите мне те упражнения, которые я должен делать, ладно?

…Именно поэтому я и решил забраться в голову доктора Чалмерса. Мне стало трудно сканировать Алека после того, как мы подружились.

Позднее я подумал о вопросе, который поднял Алек. У моего отца были деньги, власть, связи — все это могло мне пригодиться. Сейчас он жил в Вашингтоне, рядом с местами, где я мог бы найти много интересного. Моя мать по-прежнему жила одна в штате Нью-Мексико и занималась своими цветами. Отец не сможет уделять мне много времени, и это меня вполне устраивало. К тому же теперь я имел полный доступ к воспоминаниям о прошлом и мог составить себе довольно точное представление об этом человеке. Я не сомневался, что он отдаст меня в какую-нибудь престижную частную школу, где меня возьмут в оборот и станут устраивать грандиозное представление из-за каждого пропуска занятий. С другой стороны, я был уверен, что смогу убедить мать позволить мне остаться дома, получу определенную свободу действий и продолжу заниматься собственным образованием при помощи взятой на прокат машины, похожей на ту, что стоит у меня здесь. По крайней мере, договориться с ней будет гораздо проще, чем с отцом.

А потом я задал себе другой вопрос: если бы мне не нужно было принимать в расчет все эти сложные соображения, если бы мне предстояло сделать самый обычный выбор, кого бы я предпочел?

Я никак не мог принять окончательного решения. Даже подумал, что было бы совсем неплохо, если бы возникли какие-нибудь не зависящие от меня факторы, которые определили бы мой выбор, решили бы эту проблему за меня.

Так я готовился — воспитывая тело и разум — к возвращению на Землю. Прошел месяц, и этот вопрос был поднят официально. Доктор Чалмерс зашел повидать меня, похвалил за успехи и сообщил, что если в течение следующего месяца результаты тестов будут удовлетворительными и я пройду все этапы подготовки так, как предполагают врачи, то смогу вернуться домой. Именно тогда он и спросил меня, кого из своих родителей я предпочту. Стараясь не выйти из роли, я ответил, что буду чувствовать себя комфортнее, если окажусь в окружении простых вещей и среди природы. Да и для окончательного выздоровления такое решение, по всей видимости, является наиболее правильным. Так я сказал доктору Чалмерсу. По-моему, он считал, что я совершенно прав, и, проникнув в его сознание, я понял, что заручился его поддержкой.

Так все и вышло. В следующем месяце я получил прекрасные отзывы всех врачей. Наконец назначили день отлета на Землю. Я чувствовал, что мое беспокойство растет, но вовсе не из-за того, что я должен был сделать, а потому, что мне предстояло направиться на этот висевший в небе шар, населенный множеством людей, где наверняка придется столкнуться с массой незнакомых вещей и понятий. Я часто ходил на смотровую палубу, устраивался там на своем любимом кресле и смотрел на мир, сияющий и загадочный, привлекательный и путающий одновременно, далекий и такой близкий. Мне казалось, что он манит меня, зовет… и угрожает.

Несмотря на мое существование в чужих разумах и сумму чужих впечатлений, которые мне удалось таким образом приобрести, я ни разу не был на Земле в качестве разумного существа, обладающего собственной индивидуальностью. Я заговорил об этом с Алеком, и он немного успокоил меня, заметив, что это абсолютно естественное ощущение, оно обязательно должно было возникнуть и наверняка исчезнет почти сразу после моего возвращения. Я и сам так думал, однако, как это часто бывает в жизни, был рад услышать подтверждение своим догадкам от другого человека.

Оказавшись у себя в комнате, я принялся беспокойно расхаживать взад и вперед, смотрел на картины, потом снова начинал шагать, бесконечно листал наброски и рисунки. Женщина на портрете улыбалась.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});